Эмиль Асадов - Золотой Крюк

Пашка, прибыв на место с собственным лап-топом, брезгливо оглядел все это нестерильное, в отличие от скрин-серверов, пространство, и уткнулся в свой жидко-кристаллический экран. Его ссутулившая спина выражала недовольство тем, что взрослые с виду люди тратят драгоценное время на глупые забавы без какой-то практической пользы. Эстетические вкусы Пашки вполне удовлетворялись хранителем экрана с изображенным на нем точно таким же лесом. В настоящем лесу Пашка боялся промочить ноги.

Марина возилась чуть поодаль: пока мужчины занимались своим мужским делом: разматывали удочки и насаживали на них приманку, припасенную Витьком в каких-то гадкого вида консервных баночках, она доставала продукты и раскладывала костер, выискивая для этого относительно сухие сучья, что было делом почти безнадежным.

Витек и Чеботарев зашвырнули лески подальше, приладили удилища к земле и взобрались на камень, выступающий над водной гладью.

— Интересно, вода теплая? — поинтересовался Витек.

— Проверим, — сказал Чеботарев, и спустил ноги прямо с камня в воду. — Теплая, — сообщил он.

Витек тоже скинул ноги в реку. Правда, трехсотдолларовые туфли, в отличии от Чеботарева, снял и аккуратно поставил на камне сзади себя.

— А я пиво захватил, — сказал Витек, указывая на оттопырившийся карман пиджака от "Валентино", — будешь?

— Давай.

Витек нашел выступ на камне, приложил к нему горлышко бутылки и долбанул сверху ладонью. Крышка отлетела, а пена перехлестнула через край. Витек передал бутылку Чеботареву и таким же образом откупорил вторую для себя.

— Хорошо, — сказал Чеботарев, отхлебнув пива.

— Да, — согласился Витек. Они помолчали. Вид заката убаюкивал, и впустую тратить слова не хотелось.

— А я Марине предложение сделал. — сказал Чеботарев. — Через месяц свадьба.

— Ну и правильно. Она девушка стоящая. В смысле души. А теперь еще и богатая невеста… Мы же теперь вроде как богачи?

— Ты полагаешь? Закатай губу обратно! На счете не больше трехсот тысяч осталось, да и те убегут за неделю — нужно сырье закупать и рекламу делать… Так что придется пояса затянуть.

— Затянем. Не впервой.

— Нет, нам еще повезло, что многие вкладчики просто наотрез отказались свои деньги принимать и потребовали взамен акции завода. Да, тут еще твой бывший приятель забегал, Алекс, друг сердечный, разве что не слезно умолял принять от него тридцать тысяч — так я не отказал, ты не против? Равно как и некоторым твоим бывшим коллегам по тресту.

— Справедливо.

— Ну, и весь рабочий коллектив теперь тоже, конечно, в акционерах. Включая Палыча. Им это, правда, ничего не стоило.

— Кстати о Палыче — что с его жильем делать, ума не приложу, — посетовал Витек. — Не хочет он в новую квартиру переезжать. Уперся старый хрен, бульдозером не сдвинешь. Говорит — привык к своей сторожке.

— Так давай мы ему сторожку подремонтируем… Сделаем двухкомнатку, пристроим раздельный санузел, под окном садик организуем с лавочкой… — предложил Чеботарев, — в конце концов, на в каких правилах не написано, что пропускной пункт должен быть похож на собачью будку!

— Здорово, — восхитился Витек, и вновь приложился к пивной бутылке. — Знаешь, чего он с остатками асфальтоукладчика придумал сделать? Тумбу для имен особо выдающихся сотрудников!

— Твое имя будет на нем накарябано золотым гвоздем, чтоб на века, — с усмешкой пообещал Чеботарев.

— Лучше уж золотым крюком.

Поплавки покачивались на водной глади. Клевать рыба не собиралась.

— Странно, — нарушил вдруг молчание Чеботарев. — Я бы ни за что вот так не открыл бутылку пива.

— Хочешь сказать — о камень? Могу научить, пополнишь свои хорошие манеры. Это не сложно.

— Не скажи. Знаешь, я ведь вырос во вполне обеспеченной семье. Родители из верхушки. Деньги имел карманные всегда, сколько себя помню. Потом отец мне работу подобрал попрестижней, потом меня женили, тоже, наверное, с прицелом на будущее. Только знаешь — деньги обладают удивительными качествами. Многие сложные вещи благодаря им превращаются в простые и доступные, это факт, зато другие, простые вещи, вдруг становятся не то, что сложными — невыполнимыми. Например, для пива у меня всегда находилась, в крайнем случае, открывалка. А еще чаще — официантка, или кто-то из подчиненных. Положение обязывало…

— Невелика потеря, — пожал плечами Витек. — Я думаю, чтобы освободиться от власти денег, нужно иметь очень много денег.

— Да нет, — ответил Чеботарев. — Денег не бывает много. То есть не важно, много денег или мало — главное, чтобы их было достаточно. До-ста-то-чно, — повторил он. — Только в этом соответствии — и счастье, и свобода. Менее года назад ты был беден, я был богат — но нам обоим не хватало денег. Сейчас я знаю, для чего зарабатываю деньги — и поэтому мне их хватает. А тебе?

— Мне бы еще пива, — сказал Витек.

КОНЕЦ