Ричард Хайнс - Хамелеон

Сегодняшний вечер не был исключением. Джонстону предстояло развлечь пару состоятельных инвесторов из Арканзаса. Ублажить страдающих лишним весом бизнесменов, вырвавшихся на несколько дней в Нью-Йорк без своих жен, как правило, не представляло особого труда. Первым делом их нужно было угостить приличным нью-йоркским бифштексом, который можно найти в любом из множества дорогих ресторанов, разбросанных по всему Манхэттену. Сегодня вечером это был «Смит и Волленски» на Третьей авеню. Затем можно будет двинуться дальше и насладиться развлечениями погорячее в одном из многих стриптиз-баров.

Ужин приближался к концу. Шли споры о том, в какой следующей гавани бросить якорь. Джонстон извинился и отправился в туалет. Единственный посетитель, находившийся там, ушел, оставив его одного. Джонстон стоял спиной к двери и был поглощен раздумьями о том, какие еще развлечения запланировать на вечер. Он не обратил внимания на мужчину, который вошел следом за ним, и не услышал, как тот запер входную дверь, отрезая их от остальных посетителей.

Присутствие постороннего Эрнст заметил только тогда, когда чья-то рука схватила его за волосы на затылке и рывком запрокинула голову назад. Боль оказалась такой сильной и неожиданной, что Джонстон пронзительно вскрикнул.

— Тебе помочь найти свой собственный член? — спросил этот человек, а потом резко приказал: — Не оборачивайся!

— Что вам нужно? — сдавленно пробормотал Джонстон.

— Ты думаешь, что отлично поработал вместе со своими громилами, да?

— Филлипс? — выпалил Джонстон, тем самым выдавая себя с головой. — Ты что, спятил? Как ты смел позволить себе подобное?

Он начал вырываться, старался развернуться, но Джон держал его крепко.

— Заткнись и стой лицом к стене, — рявкнул он.

— Послушай, ты напрасно принимаешь все на свой счет…

— Вот оно что! — ответил Джон. — И как же я должен себя вести? Лечь на спину и поднять лапки или согнуться пополам?

— Угроза потерять деньги и несгибаемость Роберта не оставили этим людям выбора. Нам просто был нужен козел отпущения, и им стал ты. Они только хотели вернуть свои деньги.

— Ну да, и сюжет в «Ньюс-копи» стал красивым завершающим штрихом. Где вы откопали этого мерзавца?

— Филлипс, ты даже не представляешь себе, с кем имеешь дело. Эти люди терпеть не могут высокопарных слов.

— А я терпеть не могу, когда меня втаптывает в грязь банда лживых гангстеров!

— На твоем месте я бы взглянул на случившееся с другой стороны. Непродолжительный период публичного унижения — маленькая цена за то, чтобы не попасть за решетку, — заметил Джонстон.

По мере того как Джон ослаблял хватку, к нему возвращалось самообладание.

— А я думаю иначе.

— Чего же ты хочешь? Давай побыстрее покончим с этим, хорошо? Меня ждут клиенты. — Тон Джонстона стал снисходительным.

— Они убили еще кого-нибудь из тех, кого я знал? Это я так, просто из любопытства.

Джон достал из кармана визитную карточку и клочок бумаги.

— У вас проблема, — сказал он.

— Нет, Джон, — выдохнул Джонстон. — Проблема у тебя. Что бы ты ни сделал, тебе станет только хуже. Ты не забыл то маленькое предупреждение, которое тебе сделали? Это все цветочки по сравнению с теми неприятностями, которые ты навлечешь на себя и на своих близких, если только переступишь черту.

— У меня есть доказательства, которые накрепко привязывают тебя к грязной махинации с БТК, — продолжал Джон. — Я отдаю себе отчет в том, что скомпрометирую и себя самого, может, куплю себе билет в тюрьму, если озвучу подтверждения твоей вины. Обсудив это, можно идти дальше. Я полагаю, что признание вины и согласие сотрудничать с КЦБ позволят мне выйти сухим из воды. В данных обстоятельствах вы теряете гораздо больше, чем я. Ты знаешь, что я сделаю все возможное, чтобы уничтожить и тебя, и БТК. Это будет совсем не трудно.

— Какие еще доказательства? Ты блефуешь, Филлипс. У тебя ничего нет. — Однако в голос Джонстона закралась тень беспокойства.

— Вот как!.. Если ты так думаешь, то можешь позвонить моему адвокату. Вот его визитная карточка, — Джон запихнул визитку в нагрудный карман пиджака Джонстона. — Все нужные материалы уже размножены в трех экземплярах и адресованы председателю КЦБ, председателю правления банка и главе нью-йоркского отделения ФБР. Конверты запечатаны. Инструкции относительно их отправки предельно четкие. Если со мной что-либо случится, если мне будут угрожать, то мой адвокат немедленно отправит документы кому следует. Итог прост. Я готов утопить тебя и твоих дружков, чего бы мне это ни стоило.

— Какие же это доказательства вдруг всплыли на свет божий за последние два дня?

— У меня есть все детали маржинального счета БТК, но тебя напрямую обличает записка, написанная от руки Робертом Болдуином. Я сохранил ее по чистой случайности.

— Так почему же ты не обратился сразу к властям, не забронировал себе место за решеткой? Зачем терять время?

— Даже если все утонут, то у девочек Роберта не появятся деньги на обучение в колледже, а я не верну свое положение. Вот почему.

Джонстон рассмеялся.

— Я все понял. Тебе нужны деньги. Вот в чем дело.

— Насколько я понимаю, Британской торговой компании пришлось положить на маржинальный счет тридцать пять миллионов долларов. Денег больше нет, но именно столько, в соответствии с соглашением, банк должен выплатить компании в качестве компенсации за понесенные убытки. Как только я начну петь, компетентные органы тотчас же заморозят эти средства. Твоим клиентам придется навсегда распрощаться со своими грязными деньгами. Потеряем мы все, но ты и БТК гораздо больше, чем я, учитывая, как признательна будет КЦБ за мою информацию. Всего за три миллиона долларов меня можно убедить порвать свои доказательства в клочья. Все мы останемся в выигрыше, никакой суеты, никаких хлопот.

Послышался нетерпеливый стук в дверь. Кто-то пытался войти в туалет. Джон понял, что времени больше не осталось.

— Вот мое предложение. Передай своим клиентам, что они могут согласиться на него либо идти ко всем чертям. — Он сунул в карман Джонстона клочок бумаги. — Вот номер моего нового сотового телефона. Даю двадцать четыре часа. И запомни!.. Если кто-нибудь хоть дунет на меня или на кого-нибудь из моих близких, то я утащу на дно всех, не колеблясь ни секунды. Больше того, я сделаю это с превеликим удовольствием.

Не сказав больше ни слова, Джон отпер дверь, протиснулся мимо мужчины, пытавшегося войти в туалет, и скрылся в зале. Джонстон глубоко вздохнул и потер затылок, не обращая внимания на любопытный взгляд вошедшего.

Верхний Ист-Сайд, Манхэттен

— А я думал, ты терпеть не можешь переодеваться женщиной, — насмешливо заметил Джон, вернувшись домой из ресторана «Смит и Волленски».