Том Клэнси - Красный шторм поднимается

– Мерзавцы использовали наш собственный трюк против нас! – воскликнул пилот одного из «томкэтов».

– Так что же все-таки произошло?

– Русские летели двумя группами на расстоянии примерно в десять миль. В головной были МиГ-23 «флоггеры», за ними следовали «блайндеры». МиГи пустили ракеты раньше нас. Они поставили такие помехи, что у нас на экранах наведения оказалось сплошное молоко. К тому же часть русских истребителей пользовались каким-то новым приемом, с которым нам еще не приходилось сталкиваться, – обманное глушение. Их истребители находились, наверно, на пределе дальности полета, потому что не захотели вступать в воздушный бой. Думаю, их задачей было не допустить нас до своих бомбардировщиков, пока те не пустят ракеты «воздух-земля». И это им едва не удалось. Эскадрилья «торнадо» сумела зайти слева и сбила, по-моему, четыре «блайндера». Мы прикончили два МиГа – но не «блайндера», и командир послал остальных «томов» на перехват ракет. Я сбил две. Как бы то ни было, но Иван изменил свою тактику. Мы потеряли один истребитель, уж не знаю, как им это удалось.

– В следующий раз, – заметил другой пилот, – нужно сразу пускать ракеты в самолеты-постановщики помех. В бою заниматься этим некогда. На этот раз у нас не хватило времени. Если нам удастся сразу устранить постановщиков помех, будет гораздо проще взяться за истребители.

А тогда русские снова изменят тактику, подумал Тоуленд. Ну что ж, по крайней мере теперь мы заставили их откликаться на наши действия.

После восьми часов ожесточенного сражения, когда снаряды рвались у передового командного пункта, Береговому и Алексееву удалось остановить контратаку бельгийской бригады. Однако только остановить их было недостаточно. Советские части продвинулись на шесть километров, пока не натолкнулись на сплошную стену танков и ракетного огня, а бельгийская артиллерия то и дело совершала артобстрелы главного шоссе, по которому двигались подкрепления к частям, наступающим на Хамельн. Они наверняка готовят новую контратаку, подумал Алексеев. Мы должны нанести удар первыми – но где взять для этого части? Три дивизии были нужны ему, чтобы продолжать наступление на английские войска, стоящие на позициях у Хамельна.

– Всякий раз, когда мы прорываемся вперед, – негромко произнес майор Сергетов, – они останавливают наше продвижение и переходят в контратаку. Такого не должно быть.

– Поразительно глубокая мысль, – раздраженно проворчал Алексеев, затем взял себя в руки. – Мы рассчитывали, что прорыв окажется таким же эффективным, как и во время прошлой войны с немцами. Но препятствием стали легкие противотанковые ракеты. Три человека в джипе, – Алексеев даже воспользовался американским термином, – могут промчаться по дороге, занять позицию, вы пустить одну или две ракеты и уехать, прежде чем мы успеваем отреагировать, затем повторить все заново в нескольких сотнях метров. Мощь оборонительного огня еще никогда не была столь высокой, а мы не сумели понять, насколько эффективно сможет горстка солдат замедлить движение наступающей колонны арьергардными боями. Безопасность нашей армии зависит от движения, – Алексеев объяснил основной принцип, усвоенный в бронетанковом училище, – в таких условиях войска не могут позволить себе потерять мобильность. Сейчас простого прорыва недостаточно! Нам необходимо пробить огромную брешь в их обороне и продвинуться вглубь по крайней мере на двадцать километров, чтобы оторваться от этих подвижных противотанковых реактивных установок. Только после этого можно взяться за исполнение принципов нашей доктрины мобильной войны.

– Вы считаете, что мы не сможем одержать победу? – У Сергетова начали появляться свои сомнения, но он не ожидал услышать подтверждения их от собственного командира.

– Я придерживаюсь той же точки зрения, что и четыре месяца назад, и не сомневаюсь в своей правоте: эта война, запланированная как молниеносная кампания, превращается в войну на истощение. Пока техника оказывается сильнее военного искусства как у нас, так и у них. Сейчас мы просто ждем, у кого быстрее истощатся людские резервы и боевая техника.

– У нас больше и того и другого, – возразил Сергетов.

– Это верно, Иван Михайлович. В моем распоряжении масса молодых жизней, которые я могу бросить в эту бойню. – В полевой госпиталь поступали все новые жертвы. Поток грузовиков, прибывающих к нему и уезжающих за новыми пострадавшими, не прекращался ни на минуту.

– Товарищ генерал, я получил письмо от отца. Он спрашивает, как развиваются события на фронте. Что мне ответить?

Алексеев отошел от своего адъютанта, чтобы собраться с мыслями.

– Иван Михайлович, передайте товарищу министру, что сопротивление НАТО намного серьезнее, чем мы предполагали. Ключом к победе сейчас является снабжение. Нам нужна максимально полная информация о получаемом НАТО снабжении. Кроме того, необходимо предпринять самые эффективные усилия, чтобы нарушить каналы, по которым поступают техника и боеприпасы к армии НАТО. Нам почти ничего не сообщается о том, насколько действенными оказались попытки военно-морских сил помешать американским конвоям. Эти сведения нам необходимы для оценки способности противника к сопротивлению. Мне не нужны аналитические сводки из Москвы. Пусть нам предоставят исходные данные, и мы сами их проанализируем.

– Вы неудовлетворены сведениями, поступающими к нам?

– Нам сказали, что НАТО не достает политического единства и военной координации. Вы удовлетворены такими сведениями, товарищ майор? – резко спросил Алексеев. – Я не могу обратиться с таким запросом по военным каналам, правда? Выпишите себе командировочное предписание. Жду вашего возвращения через тридцать шесть часов. Не сомневаюсь, что вам не придется нас разыскивать, – мы по-прежнему будем здесь.

– Они должны появиться у вас через полчаса.

– Понял вас, «Конура», – ответил Эдварде. – Как я уже сообщал, русских не видно. За весь день не заметили ни одного самолета. Шесть часов назад на дороге к западу от нас было отмечено какое-то движение. Проехали четыре машины, похожие на джипы. Расстояние слишком велико, чтобы увидеть, что в них, да и двигались они к югу. На горизонте все чисто. Прием.

– О'кей, сообщите о прибытии.

– Ясно. Конец. – Эдварде выключил рацию. – Парни, к нам летят друзья.

– Кто и когда? – поспешно отреагировал Смит.

– Кто – не знаю, ничего не сказали, а вот прибудут через полчаса. Наверно, их сбросят на парашютах.

– Они прилететь, чтобы забрать нас? – спросила Вигдис.

– Нет, самолет не может совершить здесь посадку. Сардж, у вас есть предложения?