Том Клэнси - Оперативный центр

Пока Йо будет заниматься барабанами, Ли вернется на южную сторону границы и позаботится о том, чтобы мистер Грегори Доналд не встретился с генералом Хонг-ку. Типичный американец, этот Доналд. Если американец не строитель империи, то непременно лицемер, всюду сующий свой нос. За это Ли ненавидел американцев. И еще за то, что они остановились, когда до окончательной победы в войне было рукой подать. Американцы давно прекратили помогать ему и его единомышленникам в их попытках свергнуть пхеньянское правительство, поэтому Ли решил, что в конце концов добьется того, что в его стране не будет ни одного американского солдата.

В его стране. Не в стране Гарри Трумена или Майкла Лоренса, не в стране генерала Норбома или генерала Шнейдера. Слишком много лет все старались принизить и извратить национальные черты и особый интеллект его народа. Теперь пора положить этому конец.

Несмотря на наколенные подушечки, от долгого ползания по тоннелям колени Ли стерлись в кровь, его повязка на глазу намокла от пота, единственный здоровый глаз воспалился. И все же Ли с трудом сдерживал себя, чтобы, забыв об осторожности, не броситься вперед, как можно быстрее преодолеть эти последние метры тоннеля, – ведь каждая минута приближала второй и третий этапы операции, которую они начали разрабатывать два года назад, когда Ли впервые поделился мыслями с полковником Суном.

Упираясь в стенку тоннеля левой рукой и толкая барабан правой, майор Ли упрямо полз вперед. Единственным зрячим глазом он внимательно осматривал путь перед собой. Наконец, преодолев последние сантиметры тоннеля, Ли и рядовой Йо поставили четвертый барабан рядом с тремя другими и распрямились.

Из вырытой в колодце ниши Йо достал аккуратно сложенную веревочную лестницу и, упираясь спиной и ногами в стены колодца, вскарабкался наверх. Он закрепил лестницу за огромный валун и спустил ее вниз. Ли и Йо начали поднимать барабаны из колодца.

Весь обратный путь по тоннелю майор Ли проделал на четвереньках. Иногда он даже не касался коленями земли, а лишь торопливо отталкивался ногами, забрасывая их впереди локтей. Недалеко от выхода из тоннеля на южной стороне границы Ли снял с плеча фонарик, включил его и осмотрел колодец. Быстро перебирая руками и ногами, он поднялся и, высунув сначала лишь голову, осмотрелся.

Нигде не было ни души. Майор Ли подтянулся, выбрался из колодца, похлопав себя по карманам, убедился, что не потерял в тоннеле стилет, и побежал.

«Браунинг» калибра 7,65 миллиметра, который в КНДР официально называли пистолетом модели 64, был изготовлен в Северной Корее. Это оружие было более или менее удачной копией бельгийского «Браунинга 1900», но полковнику Суну нравилось в нем другое (и именно по этой причине он просил полковника Око достать его) – модель 64 изготавливалась с глушителем.

Адъютант Суна протянул руку к заднему сиденью джипа, достал два пистолета, передал один полковнику, другой оставил себе. Что пистолеты заряжены, Сун проверил еще на берегу. Сун доверял полковнику Око, но лишь в известных пределах. Их отцы вместе провели детство, служили в армии единой Кореи, бок о бок сражались с японцами. Конечно, можно восхищаться человеком, который не моргнув глазом готов послать своих солдат на смерть ради какой-то идеи, но доверять ему во всем нельзя.

А разве я веду себя иначе, задумался Сун. Пока с ним и майором Ли работали только добровольцы, но что можно сказать о тысячах, возможно, даже о десятках тысяч тех, кто погибнут в грядущей войне? Они определенно не будут добровольцами.

Тем не менее то, что они задумали, нужно довести до конца. Полковник Сун был убежден в этом с 1989 года, когда впервые сформулировал свои мысли в опубликованном анонимно памфлете «Юг – это Корея». Памфлет вызвал бурю негодования в стане интеллектуалов и сторонников объединения, что лишний раз подсказало Суну – он выбрал верный путь. В своей брошюре он доказывал, что объединение двух корейских государств в одно было бы культурной и экономической катастрофой, что оно разрушило бы жизни, деловые карьеры и политические устремления гражданских чиновников и военных по обе стороны границы. Уже одно это обстоятельство может привести к хаосу, потому что такие солдаты, как полковник Око, не расстанутся просто так со своим положением, с тем, что они завоевывали всю свою жизнь. Военные совершили бы государственный переворот, в результате чего весь полуостров был бы втянут в гражданскую войну, намного более кровавую и разрушительную, чем спланированная Суном и его сообщниками сравнительно мелкая конфронтация. Кроме того, отказ от надежд на объединение Кореи предотвратил бы повторение жестоких столкновений вроде того, которое произошло в 1994 году в Сеуле, когда в уличных схватках десяти тысячам сторонников объединения противостояли семь тысяч солдат; тогда было ранено больше двухсот человек. Подобные столкновения только участятся, если правительство США будет по-прежнему прилагать усилия для замены северокорейских ядерных реакторов с графитовым замедлителем и помогать КНДР построить новые, более совершенные реакторы. Новые реакторы не позволят КНДР производить плутоний для атомных бомб, следовательно, северокорейское правительство охотнее пойдет на заключение договора о взаимной помощи с Южной Кореей.

Если смотреть далеко вперед, то план полковника Суна и его друзей выигрывал во всех отношениях. Пусть президент США настаивает на переговорах, на заключении мирного договора между двумя корейскими государствами. Скоро правительства США и союзных государств убедятся, что их победа была пирровой.

Приближался рассвет. Нужно торопиться. Полковник Сун и капрал Конг спрятали пистолеты стволами вверх под левую руку. В темноте они неслышно подошли к палатке Ки-Су. Часовой, грудь которого украшали медали, а лоб прорезал глубокий шрам, придававший его лицу зловещее выражение, четко отдал честь.

Отбросив брезентовый полог, полковник Сун вошел в палатку. У него не оставалось ни малейших колебаний, хотя он не мог не сочувствовать Ки-Су. Сун прочел его личное дело и искренне уважал этого ветерана северокорейской армии. Он родился во вторую мировую войну, его отцом был японский солдат, а матерью – корейская проститутка. Ки-Су приложил немало сил, чтобы смыть пятно позора и преодолеть комплекс неполноценности. Он получил диплом инженера связи, потом был призван в армию, где сделал неплохую Шфьеру. Печально, что ему суждено в лучшем случае умереть, в худшем – быть обвиненным в измене. У Ки-Су были жена и дочь, поэтому полковник Сун надеялся, что северокорейский офицер проявит достаточно благоразумия. Из кобуры, висевшей на стуле, адъютант Суна вытащил пистолет ТТ-33 и сунул его себе за пояс, а Сун опустился на колено возле койки Ки-Су, одной рукой оперся на подушку, а другой приставил пистолет к левому уху офицера северокорейской армии.