Джеймс Холл - Под покровом дня

Она сделала еще один выстрел, на этот раз в руку, мелькнувшую в проеме двери, и услышала, как Ирв сказал:

— Ой-ой-ой, — дразня ее.

Затем его глумливая физиономия вновь показалась из-за двери, и она еще раз выстрелила. Опять слишком поздно.

Кейт сдвинулась влево, просто чтобы сменить угол прицела, попробовать застать его врасплох. Возможно, она сможет продержаться до утра, у нее еще осталось три патрона, патовая ситуация. Можно только надеяться, что звуки ее выстрелов услышали на берегу.

Но вот он появился снова, встал прямо в дверном проеме. Она дважды выстрелила, но он уже отскочил в сторону. Все еще издеваясь над ней, над ее медленной реакцией. У нее оставался еще один выстрел в запасе. Но их было двое, и она знала, что все кончено.

Он что-то забормотал, пытаясь сымитировать японский язык. Чтобы вызвать в ней вспышку гнева, помучить ее, заставить еще раз выстрелить. Где-то там, в темноте, стонал его дружок, пока он нес эту псевдовосточную тарабарщину.

Кейт проковыляла обратно к креслу. На сей раз она хотела выстрелить прямо в него. Ее колени ныли, туфли скрипели по чисто отдраенной палубе.

Зеркальные очки выплыли из-за косяка и замерли прямо напротив нее. Кейт тщательно прицелилась, поддерживая револьвер левой рукой, и выпустила еще одну пулю. Он вскрикнул, уронил очки. Очередной трюк.

Пустой барабан провернулся со щелчком. Тогда тощий выглянул из-за двери рубки, улыбаясь ей. В кино герои всегда швыряют оружие после последнего выстрела. Хотя и всегда промахиваются. Но она все равно попробовала, прицелилась в эту улыбающуюся в лунном свете рожу и метнула его как нож. Револьвер загромыхал по палубе.

Оставалась только ракетница для поджигания факела. Она испробует и огонь, сейчас она готова воспользоваться чем угодно. Ракетница лежала там же, где и принадлежности, требуемые службой береговой охраны, карты, пластмассовый свисток, компас, который принадлежал доктору, когда тот был еще мальчиком. Она стала рыться в этом хламе, осознавая что тратит слишком много времени, но не останавливалась, продолжала поиски — пути назад уже не было. Ну, вот наконец и ракетница, с толстым патроном внутри, затвор открыт. Кейт защелкнула затвор. Немолодая женщина, внезапно ощутившая себя пятнадцатилетней, готовая встретить огнем этого ухмыляющегося ублюдка.

Пока она разворачивалась, он отнял у нее ракетницу. Все произошло мгновенно. Мерзавец улыбнулся и ущипнул ее за щеку. Потом вернулся к двери и бросил ракетницу за борт. Кейт ждала его возвращения. Одной рукой она держала штурвал, все еще оставаясь капитаном своего судна.

В рубку ворвался ветерок, Кейт почувствовала его прохладу сквозь влажную рубашку. Она слышала, как волны бьются о корпус, чувствовала, как натянулся якорный трос. Да, рыбалка могла бы быть удачной. Похоже, ил, поднявшийся из-за севшего на мель грузового судна, улегся. Все восстанавливалось, возвращалось на свои места. Океан, риф, рыба, рыхлое дно.

Капитан Кейт Труман посмотрела ему в лицо. Увидела его кривую улыбку.

— Леди, вы готовы увидеть то, что я собираюсь вам показать? Я уверен, тебе понравится. Девчонки с ума от этого сходят.

Ирв приставил свой пистолет 44-го калибра к ее правому плечу, вдавив его в сухую плоть. Она не пыталась выскользнуть и смотрела ему прямо в глаза, не побуждала его выстрелить, а просто наблюдала за ним, чуть ли не с любопытством.

На верхней палубе Милберн запустил двигатели, и в тот момент, когда яхта сдвинулась с места, Ирв прижал ее к приборной доске стволом пистолета. Ему не нравилось, как она смотрит. Но он попытался ответить на вызов таким же жестким взглядом.

Когда они набрали скорость, обдуваемые прохладным ветром — Милберн вел яхту к тому месту, где стояло на якоре их собственное судно — Ирв выстрелил в плечо Кейт. Он пока еще не собирался ее убивать. Скорее он нажал на спусковой крючок из желания закрыть эти глаза. Он хотел, чтобы она была еще жива, пока он насилует ее. Возможно, он был не слишком мягок с женщинами, но уж некрофилией, во всяком случае, не страдал.

Выстрел удивил его, удивил своей громкостью, руку обожгло порохом. Но ее голова откинулась назад, и когда он убрал ствол, женщина соскользнула на пол.

Закончив с ней, он встал и застегнул брюки. Ее глаза все еще были закрыты, но он чувствовал, что она внимательно смотрит на него из-под ресниц. Он опустил обожженную руку с пистолетом вниз, лениво целясь в ее высохшую старую грудь.

Ирву хотелось спать. Весь этот морской воздух, возбуждение…

Его лицо налилось тяжестью, наверное, сейчас он был похож на Роберта Митчума, [14] Роберт Митчум (1917–1977) — американский актер, герой фильмов нуар. с этими мешками под глазами.

Он посмотрел на Кейт и решил не сбрасывать тело в океан. Милберну это не понравится, но Ирв решил продемонстрировать ее родным и близким, какой она оказалась слабой. Изображала из себя бывалого конка — капитана рыболовного судна, а теперь полюбуйтесь-ка на нее… Едва дышит, куда делась вся ее важность… И потом, если они оставят на борту тело, это еще больше запутает копов, заставит их поломать головы. Что они смогут сделать, снять отпечатки его члена? Установить личность по сперме?

Ирв сделал леди счастливой, подарил ей немного удовольствия перед смертью. Он смотрел на эти сомкнутые ресницы, знал, что под ними сверкают ее глаза. Он нажал на курок и отправил ее в царство мертвых старух.

Ирв Макман приготовил себе еще один коктейль из водки и сока лайма, до краев наполнив им низкий и широкий стакан. Он понес его к раздвижным стеклянным дверям, отпивая на ходу. Занавески были раздвинуты. Он посмотрел в сторону третьего прохода. На другом конце прохода узкая полоса пены билась о стенку дамбы. За ней был канал, ведущий в Атлантический океан. Где-то там вдалеке, над океаном, дул ранний утренний ветер.

Для большинства жителей «Корал-Риф Клаба» Атлантический океан был всего лишь огромной лужей, таящей в себе постоянную опасность. Даже те из них, у кого были яхты, что они знали об океане, о навигации? Все эти богатые судовладельцы, нанявшие капитанами парней, служивших во Вьетнаме, молодых парней, которые заставляли вверенные им суда двигаться по нужному курсу, пока они там, внизу, напивались в стельку или дрочили. Папаша Ирвина был одним из них, поэтому-то Ирв и знал, что происходит внизу, пока капитан с неприступным видом стоит на своей вышке и слушает рок-н-ролл. Ирвин ненавидел этих парней, этих всезнаек, с их вечным «да, сэр, нет, сэр» и военной выправкой. Он ненавидел их и ненавидел старых краснорожих пердунов вроде своего папочки, в сорок лет купившего франшизу, открывшего несколько ресторанов фаст-фуд, где готовили жареных цыплят, и сейчас купавшегося в деньгах.