Джеймс Холл - Под покровом дня

В ярких обжигающих лучах солнца Торн гнал лодку восемь километров к «Корал-Риф Клабу». Он прошел через систему петляющих проливов и каналов и наконец попал в главный канал. Миновал пристань, где было пришвартовано множество яхт и шхун со звенящими от полуденного бриза мачтами и такелажем, и вошел в каналы, ведущие к жилым апартаментам. На малой скорости он вел свою лодку мимо частных причалов, у которых в основном стояли пятнадцатиметровые «Гаттерасы», «Бертрамы», словно холеные жеребцы, дремлющие позади жилищ своих владельцев.

Торн прислушивался к рокоту своего «Эвинруда». Возможно, обороты были выставлены чуть больше чем надо, но все же в целом он неплохо над ним потрудился. Было глупо думать об этом сейчас, но Торн, видя перед собой Сару, чуть приподнявшую голову, чтобы подставить ветру шею, и слыша позади себя исправный мотор, чувствовал себя счастливым.

Счастливым — именно так, не больше и не меньше. В эту минуту он хотел быть именно здесь и делать именно это. И он был с ней, единственной, которая знала, кем он был на самом деле, знала все самые постыдные тайны, которые он хранил в глубинах своей души.

Конечно, то, что она хотела его убить, немного омрачало его радость. Он чувствовал себя так, как чувствуют позабытые всеми солдаты, которые после двадцати лет блужданий по джунглям наконец нашли выход и стоят, радуясь, на краю леса, но не знают, чем их встретит первый, кто попадется им на пути — дружескими объятиями или автоматной очередью.

Он сбросил обороты чуть ли не до холостого хода, внимательно вглядываясь в шеренгу яхт. Завидев красный «Скараб» под названием «Безупречное исполнение», он загнал свою лодку на спуск рядом с ним.

Сара сказала:

— Я знаю эту яхту. И этих парней. Это они напугали меня до полусмерти, прикинувшись агентами по борьбе с наркотиками.

— Да, пугать они мастера, — отозвался Торн. — Это они убили Кейт. Дело было связано с «Аламандой». И Рики каким-то образом здесь замешана. Может, выступила в роли Иуды.

Сара осведомилась, уверен ли он в том, что говорит.

— Что касается коротышки, я уверен. На сто процентов. — Торн пришвартовался к «Скарабу».

— У тебя есть план?

— Да, какое-то подобие плана.

— Какое-то подобие плана, когда речь идет об этих головорезах? Да ты что, Торн! Нужно иметь какой-то замысел, какую-то стратегию. Может быть, пора позвонить Шугармену?

— Нет, — возразил Торн. — Это я разбудил зверя, и мне придется войти в его логово.

— По крайней мере, возьми пистолет. — Она протянула ему пистолет, держа его за ствол.

— Нет, — ответил он. — Пусть он будет у тебя. В моем плане это не предусмотрено.

Сара тяжело вздохнула. Кивнула головой в знак согласия. Одной рукой она собрала распущенные по плечам волосы и приподняла их вверх, обнажив шею. Все еще держа кольт за ствол и позволив ветру на секунду обдать себя прохладой, она выглядела такой одинокой, какой Торн никогда еще ее не видел. Ушла в себя, глаза потухли.

Торн сказал:

— Оставайся здесь и не дай никому возможности сняться с якоря и удрать на этой яхте. Ты слышишь меня, Сара? — При этих словах она словно очнулась и встретилась с ним взглядом. — Ты сумеешь выстрелить из этой штуки? — спросил он.

— Да, — ответила она рассеяно, — я тренировалась.

— Прекрасно. Это прекрасно. — Он спрыгнул на пристань.

— Торн, — позвала она. Он остановился на краю причала.

— У нас еще есть возможность все отменить. Мы можем бросить все это, всю эту чертову затею. Можем просто уйти.

Но по ее голосу он понял, что она не верит в то, что говорит. Он задержался на мгновенье, опираясь о сваю и глядя на нее. Он видел, как она вздохнула и наклонила голову.

Подняв на него глаза, она сделала ему знак рукой, чтобы он уходил:

— Ну, иди же. Иди.

По террасе он поднялся к кондоминиуму, обошел его и очутился у парадного входа. По слабо освещенному проезду с жужжанием проехала тележка для гольфа. Торн кивнул сидевшей в ней пожилой супружеской паре. Они подкатили к своему гаражу, располагавшемуся через две двери от входа в квартиру Ирва.

Стоя в тени веранды Ирва, он прижался ухом к двери, но ничего не услышал. Осторожно подергал за ручку. Заперто. Он снова прислонился к двери. До него донесся только шум кондиционера.

Торн обошел здание и, подойдя к внутреннему дворику Ирва, бросил взгляд на Сару, мерявшую шагами пристань, и глядевшую на океан. Дворик был окружен высокой деревянной оградой. Торн открыл защелку на калитке и проскользнул внутрь. Прижался спиной к обшивке из кедрового дерева. В больших каменных вазонах росли кусты конопли.

Раздвигающиеся стеклянные двери были задернуты плотными портьерами. Приблизив лицо к стеклу, он вгляделся в небольшой просвет между портьерами, но увидел только угол белого кресла. Он подождал еще какое-то время, стекло слегка запотело от его дыхания.

Уже собираясь уйти, он увидел, как промелькнуло что-то черное и блестящее. Ноги в шелковых пижамных брюках. Он снова припал к стеклу. Он не видел того, что было выше колен этих черных брюк, но зато разглядел, как блестит длинный глушитель, направленный вниз.

Торн осторожно выбрался из внутреннего дворика, обежал расположенные вплотную друг к другу дома, пересек дорогу и оказался у магазина товаров для гольфа. Перед дверью он перевел дыхание, нащупал в кармане бумажник.

За стойкой сидела молодая блондинка и читала «Космополитан». Торн спросил, можно ли ему воспользоваться телефоном. Блондинка окинула его взглядом и молча пододвинула стоящий на стойке телефонный аппарат.

Джером-старший ответил после первого же гудка.

— У меня проблема, Джером.

— Насекомые одолели?

— Можно и так сказать. — Торн улыбнулся продавщице, которая, отложив журнал, прислушивалась к разговору. — Те же насекомые, которые ужалили Младшего.

— Да? Это точно?

— Я сейчас возле «Корал Рифа», это комплекс из нескольких домов напротив магазина товаров для гольфа. Представляешь это местечко?

— Думаю, да.

— А знаешь, как оно выглядит с воздуха?

— Да, — сказал тот. — В это время года там полно этих надоедливых кровососов, не так ли, мой мальчик?

— Именно так, — подтвердил Торн.

Переговорив с Джеромом, Торн потратил десять минут на покупки. Приобрел красную рубашку-поло, длинные ярко-зеленые штаны, блестящий белый кожаный ремень и ослепительно желтую спортивную куртку. Он стоял, с трех сторон окруженный зеркалами. Чего-то не хватало. Он решил добавить к этому плоскую шляпу с загнутыми кверху полями в красно-белую клеточку.

Пока он отсчитывал полученные от Грейсона деньги, 340 долларов за весь наряд, молодая продавщица поинтересовалась, не желает ли он приобрести еще и ботинки. Торн взглянул вниз, на свои грязные желто-коричневые туфли.