Ли Чайлд - Без следа (сокращ.)

— Все получают медали.

— Но не такие. У меня у самого «Серебряная звезда». И еще «Пурпурное сердце», которого у Сэнсома, судя по всему, нет. Ни один политик не забыл бы о боевом ранении. Но заслужить медаль за отвагу и при этом остаться целым и невредимым — случай почти уникальный. Как правило, одно неотделимо от другого.

— И?..

— Я думаю, Сэнсом не приукрашивает свою жизнь. Наоборот, он что-то замалчивает.

— Почему ты так решил?

— Потому что этот парень участвовал, как минимум, в четырех тайных операциях, но до сих пор не имеет права рассказывать ни об одной из них. Что означает лишь одно: все эти операции были сверхсекретными.

— То есть от Сьюзан могли потребовать раскопать подробности?

Я покачал головой:

— Это невозможно. Все оперативные журналы, приказы и рапорты после боевых миссий «Дельты» подлежат уничтожению либо хранятся шестьдесят лет в сейфах Форт-Брэгга.

— И что это нам дает?

— Это исключает из наших версий военную карьеру Сэнсома. Если Сэнсом и замешан, то в каком-нибудь ином качестве.

— В каком качестве?

Я положил вилку на стол и одним глотком осушил чашку.

— Я предпочел бы сменить обстановку. На месте той, другой команды я первым делом искал бы нас именно здесь.

Я оставил на столе чаевые и направился к выходу. На сей раз официантка была довольна. Мы обернулись в рекордно короткий срок.

Манхэттен — лучшее и в то же время худшее место в мире для ухода от наружного наблюдения. Лучшее — потому что кишит людьми. Худшее — потому что кишит людьми и тебе приходится проверять всех и каждого, а это утомляет, мешает, изнуряет и в конце концов сводит тебя с ума или притупляет бдительность. А потому мы вернулись обратно на 35-ю и прогуливались вверх-вниз по улице перед припаркованными в ряд полицейскими машинами. В нашей ситуации это, пожалуй, был самый безопасный отрезок тротуара в городе.

Джейк повторил свой вопрос:

— В каком качестве?

— Помнишь, мы говорили о самоубийствах, которые ты видел в Джерси? Какие причины ты тогда назвал?

— Финансы и секс.

— При том, что капитал Сэнсом сколотил, уже выйдя в отставку.

— Ты думаешь, у него был роман со Сьюзан?

— Кто знает.

— Это исключено. Он семейный человек. Сьюзан не из таких.

— Возможно, у Сэнсома была связь с кем-то еще, давно, в армии.

— Тогда он не был женат.

— Но были правила. Может, он переспал с кем-то из подчиненных? В политике такое резонирует, особенно в наши дни.

— То есть ты полагаешь, что вокруг Сэнсома пошли слухи и Сьюзан должна была их подтвердить?

— Она не смогла бы подтвердить поведение. Такие данные попадают в файлы совсем иного рода. Но она вполне могла, скажем, проверить, что персона А и персона Б служили вместе в один и тот же период времени. Уж в чем в чем, а в таких делах кадровики — профи.

— Так, может, эта Лиля Хоц служила вместе с Сэнсомом? Может, кто-то пытается связать два имени, готовя большой скандал?

— Не знаю, — ответил я. — Звучит логично. Но что у нас с другой стороны? Крутой мужик из частной детективной конторы, который как огня боится полиции, серьезные угрозы в мой адрес и эта история про шайку варваров, готовых сорваться с цепи. Политика — штука, конечно, грязная, но не до такой же степени.

Джейк молчал.

— И мы до сих пор не знаем, где Питер, — добавил я.

— Не волнуйся о Питере. Он блокирующий полузащитник. Поверь, эти триста фунтов мышц способны за себя постоять.

— Надеюсь, — ответил я. — Что собираешься делать дальше?

Джейк пожал плечами и просто продолжал ходить по тротуару взад-вперед — человек под гнетом своих эмоций. В конце концов он встал, прислонившись к стене, прямо напротив входа в 14-й участок. Задумчивый взгляд прошелся по стоявшим автомобилям. Я увидел машину, которой пользовалась Тереза Ли. Один из «фордов» в том же ряду был явно новее остальных. Более блестящий. Черный, с двумя короткими и тонкими, как иглы, антеннами на крышке багажника. Федералы, сразу подумал я.

Джейк вышел из оцепенения.

— Сообщу ее семье. Затем — похороны, и будем жить дальше. Возможно, причина есть. Но лучше о ней не знать. Ни к чему хорошему это не приведет. Будет лишь больнее. Всем.

— Тебе решать, — ответил я.

Он молча кивнул. Мы пожали друг другу руки. Интересно, думал я, глядя на его удаляющуюся фигуру, когда мы встретимся снова? И сам же ответил на свой вопрос: дня через три, максимум неделю.

Но я ошибся.

Я все еще стоял там же, напротив входа в 14-й участок, когда дверь открылась и из здания вышла Тереза Ли в сопровождении двоих мужчин в синих костюмах. Детектив выглядела усталой. Увидев меня, она тут же хлопнула по плечу одного из сопровождающих и что-то сказала, указывая пальцем в мою сторону.

Парни в костюмах резко рванули через поток, чудом увертываясь от машин и беря меня в клещи — слева и справа одновременно. Наверняка «краун-вик» с антеннами принадлежал им. Левая сторона пиджаков бугрилась больше, чем правая. Агенты-правши с наплечными кобурами. На вид около сорока. В самом расцвете сил.

ФБР, решил я. Удостоверений парни не предъявили. Видимо догадавшись, что я и так понял, кто они.

— Нам нужно поговорить, — сказал тот, что слева.

— Знаю, — ответил я.

— Откуда?

— Иначе вы бы не скакали через дорогу, как зайцы.

— И знаете о чем?

— Понятия не имею. Разве что вы хотите предложить мне бесплатную консультацию вследствие понесенной душевной травмы.

Рот фэбээровца чуть скривился в ухмылке.

— Ладно, вот вам совет. Вы отвечаете на наши вопросы, а затем навсегда забываете, что ехали в том поезде.

— В каком поезде?

Парень уже было открыл рот для ответа, но запнулся, слишком поздно сообразив, что я играю в его игру.

— Какой у вас номер телефона?

— У меня его нет.

— Даже сотового?

— Тем более сотового, — ответил я. — Я тот самый человек.

— Какой «тот самый»?

— Единственный в мире, у кого нет мобильного телефона.

Фэбээровец замолчал. Тереза Ли все еще стояла на тротуаре, греясь на солнце. В беседу вступил второй федерал:

— Это было рядовое самоубийство. Неприятно, но ничего особенного. Вам ясно?

— Мы закончили? — сказал я.

— Она вам что-нибудь передавала?

— Нет.

— Ваши планы?

— Уехать из города.

— Куда?

— Как можно дальше.

Парень кивнул:

— О'кей, мы закончили. А теперь — проваливайте.

Но я остался там, где стоял. Федералы сели в свой «форд», захлопнули дверцы и, дождавшись бреши в потоке, вырулили с парковки и скрылись из виду.

Тереза Ли все еще была на тротуаре. Я перешел улицу и поднялся на бордюр рядом с ней.

— Что это было? — спросил я.

— Они обнаружили машину Сьюзан Марк. Она оставила ее в Сохо. Ее доставили на эвакуаторе утром.