Нелсон Демилл - Ночная катастрофа

— Понятно… Теперь давайте поговорим о светящемся объекте.

Капитан Спрак вернулся к прерванному повествованию:

— Я вскочил на ноги, приставил ладонь ко лбу и стал вглядываться в продолжавший быстро набирать высоту огненный столб…

— Извините, что опять прерываю ваш рассказ… Каково было ваше первое впечатление от увиденного?

— Первое, второе и все последующие впечатления не оставляли сомнений в том, что передо мной боевая зенитная ракета класса «земля-воздух».

Мне очень не хотелось услышать это слово — «боевая», но оно все-таки было произнесено.

— Но почему именно боевая? Быть может, это была пиротехническая ракета? Или какая-нибудь петарда, или шутиха для фейерверков, запускаемая с земли и имеющая похожую форму?

— Это была боевая зенитная ракета класса «земля-воздух».

— Большинство свидетелей утверждают, что видели в небе что-то вроде фейерверка, какой бывает Четвертого июля…

— Это была не просто боевая ракета, а ракета управляемая. Набрав высоту, она сделала зигзаг, как если бы корректировала свой курс. Потом, казалось, она на долю секунды зависла в воздухе, после чего резко повернула в восточном направлении — как раз туда, где находился я в своей лодке. После этого я потерял ее из виду. Возможно, она вошла в облака, а быть может, израсходовав топливо, стала двигаться по заданной траектории по инерции. Возможно также, ее закрыла от меня цель.

Интересно, что он называет целью? Ну конечно же, «Боинг-747» компании «Транс уорлд эйрлайнз», следовавший рейсом 800 в Париж с двумястами тридцатью пассажирами на борту.

Мы не сговариваясь погрузились в молчание. Пока оно длилось, я попытался проанализировать то, что сообщил мне капитан Томас Спрак. Но прежде я, как нас учили, дал общую оценку его интеллекту, манере держаться и способности связно излагать свои мысли. Капитан Спрак получил у меня высшие отметки по всем трем пунктам, что подтвердило его ценность как свидетеля. Впрочем, некоторые ценные свидетели, заканчивая свой рассказ, вдруг начинают нести всякую чушь. Так, я знал одного очень умного парня, который, давая вполне разумные показания по делу о похищении человека, в самом конце неожиданно высказал предположение о том, что жертву умыкнули инопланетяне. Я с готовностью включил это сообщение в свой рапорт начальству, но не преминул пояснить, что, хотя подобное развитие событий и представляется мне возможным, последняя — весьма специфическая — информация нуждается в дополнительном уточнении.

Свидетели, если правильно задавать им вопросы, могут развить свою мысль; придать ей точность и законченность. Поэтому я спросил:

— Так на каком, вы говорите, расстоянии находился от вас светящийся объект, капитан Спрак?

Он, похоже, не спешил возвращаться к рассказу о «Боинге-747», что уже само по себе было хорошим знаком, и неторопливо и обстоятельно ответил на мой вопрос:

— Как я уже замечал, мне кажется, хотя я в этом и не уверен, что объект поднимался из-за линии горизонта. Меня отделяло от него примерно шесть миль. Я пришел к такому выводу, приняв во внимание свое положение в пространстве, отличную видимость и то обстоятельство, что море было спокойным. Но он, конечно, мог находиться и на большем удалении.

— Другими словами, вы не видели… место, откуда осуществлялся, скажем так, запуск?

— Нет.

— А если бы видели, как бы оно выглядело? Я хочу сказать, яркое было бы при этом свечение?

— Очень яркое. Я заметил бы такое световое пятно на горизонте даже на расстоянии десяти-двадцати миль от того места, где находился.

— Но вы никакого свечения на горизонте не видели?

— Если честно, я не знаю, что именно первым привлекло мое внимание — то ли вспышка при запуске, то ли появившийся вдруг над горизонтом красно-оранжевый огненный столб.

— Но при этом вы ничего не слышали?

— Ничего. Вообще-то говоря, запуск ракеты не сопровождается таким уж громким звуком, как это принято думать. Тем более если вы наблюдаете его на расстоянии.

— Понятно. А как далеко находился от вас объект, когда вы впервые определили его как поднимающийся вверх огненный столб?

— Не могу сказать, не зная дистанции запуска. Высота — производная от расстояния и угла над горизонтом. В сущности, это простая задачка из области тригонометрии.

— Ясно. — Ясности у меня как раз и не было, поскольку я вступил в область, в которой мало что смыслил. На технике допроса это, однако, никак не отразилось. — В таком случае готов выслушать ваши предположения на этот счет.

Он секунду подумал, потом сказал:

— Когда я впервые увидел объект, он, вероятно, находился на высоте полутора или двух тысяч футов над уровнем моря. Когда же он на моих глазах стал набирать высоту, ко мне пришло осознание скорости, с которой он шел, и направления его движения. Как я уже говорил, он под углом поднимался над горизонтом, потом пошел зигзагом, корректируя курс, после чего резко повернул, осуществляя захват…

— Захват чего?

— Цели, конечно.

— Оставим пока эту тему… Скажите, вы видели сделанный специалистами ЦРУ анимационный фильм, посвященный катастрофе?

— Видел. У меня даже есть видеокопия.

— Мне бы тоже не помешало иметь копию… Итак, в этом фильме говорилось, что катастрофа была вызвана взрывом топливного бака, когда пары горючего воспламенились из-за произошедшего короткого замыкания. Таким образом, свидетели наблюдали не что иное, как вырывавшийся из пробитого бака поток полыхающего горючего, устремившийся к земле. Другими словами, огненный столб двигался не к самолету, как утверждали большинство свидетелей, а от него. ЦРУ отмечало, что свидетели просто неверно определили направление. По словам представителей этого ведомства, свидетели услышали звук взрыва, подняли головы и увидели струю горящего топлива, которую ошибочно приняли за летевшую к самолету ракету. Что вы думаете по этому поводу?

Капитан Спрак пристально на меня посмотрел, ткнул большим пальцем руки в направлении потолка и спросил:

— Кажется, это называется движением вверх, не так ли?

— Я тоже так считал до самого последнего времени, — ответил я и продолжил: — ЦРУ указало в фильме и на другую возможность ошибки. После взрыва самолет еще некоторое время продолжал по инерции набирать высоту, в результате чего поднялся на несколько тысяч футов. Свидетели, таким образом, могли принять двигавшийся вверх полыхающий фюзеляж или его крупный сегмент за ракету, оставлявшую за собой огненный шлейф. — Секунду помолчав, я спросил: — Ну, что вы скажете по поводу этой теории?

— Полагаю, я в состоянии отличить стремительно набирающую высоту ракету от двигающегося вверх по инерции объятого пламенем терпящего крушение самолета. Мне приходилось видеть и то и другое.