Джон Сэндфорд - Тень убийцы

— А кто эти люди?

На лбу у нее появилась небольшая морщинка, соединившая широкие черные брови.

— Группа индейцев сиу, которые искали откровений, и пара шаманов. Я не знаю, кто из них кто, но у них было оружие, и месяц назад Блуберд находился среди них.

Лили взглянула на него, продолжая держать фотографию в руке, и их глаза встретились, словно две монетки в кармане.

— Возможно, это нам что-то даст, — сказала она. — А где вы взяли снимок?

— У друга, — ответил Лукас.

Лили отвела глаза и перевернула карточку. На оборотной стороне остались следы от клея.

— Газета, — догадалась она. — А остальные снимки можно получить?

— Вы считаете, что оно того стоит?

— Да, — сказала она и указала на голову одного из мужчин на фотографии. — Видите этого парня?

Дэвенпорт снова взглянул на снимок. Кончик ее пальца упирался в голову плотного индейца, но рассмотреть можно было только внешние контуры лица и один глаз. Все остальное пряталось за фигурой другого человека, стоящего на переднем плане.

— И что в нем интересного?

Лукас взял из ее рук карточку и принялся внимательно ее разглядывать.

— Существует вероятность, что это тот, кто нам нужен, — проговорила Лили. — Тот, кто прикончил Андретти. Очень на него похож, но мне нужно посмотреть другой снимок, чтобы сказать наверняка.

— Ничего себе.

Андерсон встал со своего стула, чтобы взглянуть на фотографию.

Задний план заполнял огромный холм Беар-Бата, серый и мрачный, одинокий аванпост Блэк-Хиллз. На переднем плане за спиной старого шамана стояла группа индейцев в рубашках из миткаля и джинсах. Головы большинства были повернуты куда-то влево от камеры, в сторону группы помощников шерифа. Среди них — Блуберд со своим ружьем, один из немногих, кто более или менее смотрел в объектив.

— И как же нам связаться с вашим другом и взглянуть на негативы? — спросила Лили.

— Сегодня я поговорю с шефом, — ответил Дэвенпорт. — А завтра утром мы первым делом встретимся с газетчиками.

— Завтра? — не веря своим ушам, переспросила Ротенберг. — Господи, этот парень направляется сюда прямо сейчас. Мы должны сделать все сегодня.

— Это будет… непросто, — с сомнением проговорил Лукас.

— А что тут трудного? Мы получаем негативы, печатаем их и находим того, кто знает, как зовут нужного нам человека.

— Послушайте, мне известно, как работают местные газеты. Им потребуется устроить три совещания и восемь консультаций, прежде чем они отдадут нам снимки, — возразил Дэвенпорт. — Так что сегодня у нас ничего не выйдет. Нам не получить негативы. Никаким способом.

— Если мы на них надавим…

— Мы говорим о бюрократии. Ускорить процесс не в наших силах. А если мы попытаемся проделать все сегодня, существует высокая вероятность, что я подставлю своего друга. Первым делом они заглянут в архивы и обнаружат, что фотография исчезла. Я не хочу этого делать. Более того, я намерен вернуть ее назад.

— Боже праведный, вы просто…

Она захлопнула рот.

— Придурки?

— Я не собиралась говорить ничего подобного, — соврала она.

— Чушь собачья. Вот что я вам скажу. Я постараюсь сделать что возможно. По максимуму. Мы позвоним в газету, всем, кому требуется, объясним, что происходит, они смогут организовать свои совещания, а мы явимся к ним в восемь утра и получим пленку.

Она мгновение смотрела на него и наконец проговорила:

— Ну, не знаю.

— Послушайте, — сказал Лукас, пытаясь ее убедить. — Ваш убийца едет на старой развалине. Даже если он будет гнать изо всех сил, он не доберется сюда до завтрашнего вечера. Если только у него нет напарника, который сменит его за рулем, чтобы двигаться без остановок.

— Он был в мотеле один…

— Так что мы ничего не теряем, — подвел итог Дэвенпорт. — И я не подставлю своего друга, что для меня имеет огромное значение.

— Хорошо, — сказала Лили, кивнула, не сводя с него глаз, а затем направилась к двери. — Увидимся завтра, Хармон.

— Конечно.

Андерсон смотрел ей вслед, когда она прошла в дверь.

Она скрылась из вида, и он повернулся к Лукасу. На его лице появилась ухмылка.

— Ты бы себя видел, — сказал он.

— В каком смысле?

— У всех, кто с ней разговаривает, такой вид, будто их треснули молотком, — сообщил ему Андерсон.

Даниэль обедал.

— Что случилось? — спросил он, когда понял, что звонит Дэвенпорт.

— Нам удалось добыть фотографию из «Стар трибьюн», — ответил Лукас и объяснил все остальное.

— И Лилиан думает, что это, возможно, убийца? — задал вопрос Даниэль.

— Угу.

— Черт возьми, хорошая новость. Нам это может оказаться полезным. Я поговорю с ребятами из «Трибьюн», — пообещал Даниэль. — Как, по-твоему, лучше к ним подобраться?

— Скажи, что нам нужны негативы по этой драке и всем остальным стычкам. Если начнут возражать, напомни, что снимки сделаны во время публичного события и речь не идет о секретных данных — никаких источников и ничего конфиденциального. Пообещай, что, если они помогут нам поймать убийцу Андретти, мы отдадим им эту историю. А эксклюзивные фотографии, которые помогут нам раскрыть преступление, у них уже есть.

— А они не устроят цирк и не начнут ссылаться на конфиденциальность? — спросил шеф.

— Им незачем это делать, — ответил Лукас. — Снимки не были частными. Мы говорим о серийных убийствах крупных политических фигур, а не о какой-то там драке.

— Ладно, сейчас позвоню.

— Нам нужно получить все как можно раньше.

— Девять утра. Негативы будут у нас к девяти, — сказал Даниэль.

Дэвенпорт повесил трубку и позвонил в библиотеку «Стар трибьюн». Он рассказал своей приятельнице, что произошло, и договорился встретиться с ней около офиса газеты.

— Очень волнующее приключение, — прошептала она, наклонившись к окну его машины. Он протянул ей конверт из плотной бумаги, и она добавила: — Я — как тайный агент из романа Ле Kappe.

Оставив ее в восторженном состоянии, он поехал домой.

Лукас жил в Сент-Поле. Из окна гостиной он видел ряд деревьев, растущих вдоль Миссисипи, и огни Миннеаполиса на другом берегу. Он жил один, в доме, который когда-то казался ему слишком большим. Однако за десять лет он освоил его. В гараже на две машины стоял старенький полноприводной «форд», на котором он отправлялся в свой загородный коттедж и перевозил лодку. В подвале нашлось место для гирь и перчаток, тяжелых и легких боксерских груш, там был сейф для оружия и все необходимое для стрельбы, инструменты и верстак.

Наверху, в гостиной, стояло глубокое кожаное кресло, в котором он дремал или смотрел баскетбол по телевизору. Одна спальня была его собственной, другая предназначалась для гостей. Третью он превратил в рабочий кабинет с дубовым раздвижным столом и книжным шкафом для справочной литературы.