Дэвид Моррелл - Смертный приговор

– Итальянцы?

– Черт возьми, конечно! Разве не в этом все дело? Бац – и концы в воду. Возможность одним махом обрубить все связи. Американец вроде меня должен вбросить мяч, но затем игру должны взять на себя подданные той страны, где мы работаем, и чем раньше это случится, тем лучше. И нельзя проследить, что за всей операцией стоим мы.

– Именно так пишут в учебниках.

– Что вы хотите этим сказать?

– Местные кадры должны быть надежными.

– Вы намекаете на то, что мои контакты могут оказаться ненадежными? – МакКиттрик был явно задет за живое.

– Лучше сказать, что жажда денег может заставить их поторопиться сообщить своему хозяину что-нибудь приятное.

– Ради бога, мы же ловим террористов! – вспылил МакКиттрик. – Неужели вы хотите, чтобы я привлекал к сотрудничеству осведомителей, взывая к их чувству гражданской ответственности?

Декер позволил себе улыбнуться.

– Нет, я верю в старомодный способ эксплуатации их слабостей.

– В таком случае все в порядке.

– Но я хотел бы встретиться с ними, – сказал Декер.

Выражение лица МакКиттрика сделалось встревоженным.

– Лишь затем, чтобы получить представление о том, с каким материалом мы имеем дело, – добавил Декер.

– Но все это есть в моих донесениях.

– Которые представляют собой очень увлекательное чтение. Дело в том, что я всегда был практичным парнем. Как скоро вы сможете устроить встречу?

МакКиттрик ответил не сразу.

– Сегодня вечером в одиннадцать.

– Где?

– Мне придется позвонить вам.

Декер протянул МакКиттрику листок бумаги.

– Запомните этот телефонный номер. Запомнили? Прекрасно. – Декер прошел в кухню, подставил клочок обработанной специальными химикатами бумаги под струю воды и проследил за тем, как бумага распалась на мелкие волокна, которые беспрепятственно исчезли в сливе раковины. – Чтобы подтвердить встречу, позвоните по этому номеру в восемь сегодня вечером или через каждые полчаса до десяти. Но после десяти можете не затруднять себя. Я буду считать, что вы не смогли собрать своих информаторов. В таком случае встреча переносится на завтрашнюю или послезавтрашнюю ночь. Каждый вечер распорядок связи будет одним и тем же. Спросите Болдуина. Моим ответом будет Эдвард.

– Телефон в вашей гостинице?

Декер смерил собеседника оценивающим взглядом.

– Вы начинаете волновать меня. Нет, этот телефон не в моей гостинице. И когда будете звонить по этому номеру, постарайтесь сделать это не отсюда.

– Я знаю правила.

– Звоните из телефона-автомата, которым никогда прежде не пользовались.

– Я уже сказал, что знаю правила.

– Все равно, напомнить о них никогда не вредно.

– А я ведь знаю, о чем вы думаете, – заявил МакКиттрик.

– Неужели?

– Я в первый раз самостоятельно руковожу операцией, и вы хотите удостовериться, что я пригоден к этой работе.

– Вы правы, вы действительно знаете, о чем я думаю, – согласился Декер.

– В таком случае, вам не о чем беспокоиться.

– О? – скептически откликнулся Декер.

– Я могу позаботиться о себе.

Декер вышел из дома, пересек оживленную улицу, заметил проходящее такси и дал водителю знак, чтобы тот остановил машину за поворотом. Там, вне поля зрения из окон квартиры МакКиттрика, Декер небрежным тоном извинился перед водителем такси, сказав, что передумал и решил еще немного пройтись. Водитель что-то негромко пробормотал и рванул машину с места, а Декер возвратился к углу, но не вышел из-за него. Окна расположенного на углу кафе выходили и на главную улицу, и в переулок. Декер мог, оставаясь незамеченным, наблюдать из переулка через боковую и главную витрины кафе за входом в дом, в котором располагалась явочная квартира МакКиттрика. Солнечный свет, отражавшийся от главной витрины кафе, давал Декеру дополнительную гарантию того, что с улицы его никто не разглядит.

МакКиттрик вышел из дома даже раньше, чем ожидал Декер. Крупный мужчина пригладил ладонью свои короткие белокурые волосы, окинул нервным взглядом обе стороны улицы, увидел пустое такси, нетерпеливо помахал рукой и сел в машину.

Ожидая появления объекта, Декеру так или иначе нужно было что-то делать, чтобы со стороны не казалось, будто он болтается в переулке с какой-то подозрительной целью. Он освободил пристегнутый цепью к фонарному столбу мотоцикл, который заблаговременно арендовал. Открыв багажный отсек, уложил туда свою синюю куртку, взамен которой облачился в лежавшую там коричневую кожаную куртку и шлем с темным щитком. Теперь его внешность изменилась настолько, что МакКиттрик наверняка не смог бы опознать своего недавнего собеседника, даже если будет оглядываться на предмет возможной слежки. Декер завел мотоцикл и направился вслед за такси.

Состоявшаяся встреча нисколько не обрадовала его. Проблемы, наличие которых он ощущал, читая донесения МакКиттрика, казались еще более вопиющими и тревожными. Дело было вовсе не в том, что МакКиттрику впервые в жизни дали возможность занять руководящее положение. В конце концов, если человек намеревается сделать карьеру, ему волей-неволей приходится делать первый шаг на каждую ступень карьерной лестницы точно так же, как это было и у Декера. Причиной тревоги Декера стало то, что МакКиттрик был слишком, прямо-таки чертовски уверен в себе и, хотя еще далеко не достиг высот профессиональной квалификации, не обладал должной скромностью, которая позволила бы ему осознать пределы своих возможностей. Перед полетом в Рим Декер успел порекомендовать своему начальству перевести МакКиттрика на другую, менее важную операцию, но сына легендарного профессионала (ведущего сотрудника БСС [1], одного из основателей ЦРУ, бывшего заместителя руководителя оперативного управления), несомненно, нельзя было перекинуть с одной операции на другую без соответствующей легенды, которая убедительно объяснила бы, почему наследнику столь выдающегося человека не дают расти.

В связи со всем этим Декера и послали в Рим: чтобы он взглянул и удостоверился в том, что все идет так, как положено. Чтобы он выступил в роли няньки, думал про себя Декер. Он без труда сопровождал такси в густом потоке уличного движения. В конце концов МакКиттрик вышел из машины возле лестницы на площади Испании. Декер быстро пристегнул мотоцикл цепью к фонарному столбу и пошел следом. Здесь, как всегда, было очень много туристов, среди которых МакКиттрик должен был сразу затеряться, но белокурые волосы, которые следовало бы выкрасить в темный неброский цвет, сразу же выделяли его в толпе. Еще одна прореха в профессиональной подготовке, отметил Декер.

Щурясь от яркого послеполуденного солнца, он следовал за МакКиттриком мимо церкви Тринита деи Монти и далее вниз по Лестнице Испании на площадь Испании. Прославившаяся некогда собиравшимися там продавщицами цветов, площадь была теперь занята уличными торговцами, стремившимися навязать приезжим свои ювелирные поделки, керамику и картины. Игнорируя все призывы торговцев, Декер шел за МакКиттриком, свернул направо возле Корабельного фонтана работы Бернини, протиснулся сквозь толпу перед домом, в котором в 1821 году умер Китс [2], и наконец увидел, что его подопечный вошел в кафе.