Нэнси Прайс - В постели с врагом

Мартин смотрел на Сейру, слышал ее голос. Но она была мужчиной, по темной бороде которого текли слезы, руки направившие на него пистолет, дрожали. Он сделал еще два шага вперед

— Извини, — сказал Мартин, потому что его сообразительные руки собирались вырвать пистолет, который был им так нужен

— Я никогда не обрету свободу, если не убью тебя, — всхлипнул Бен Вудворт. Умные руки Мартина уже убили человека, лежавшего на клумбе с хризантемами. Теперь им был нужен пистолет.

— Ты убил человека, которого я даже не знала, — сказал Бен Вудворт.

Мартин кинулся на Бена Вудворта, Его руки ухватились за пистолет. — Он им нужен, — пытался объяснить Мартин.

Но пистолет был еще в руках Вудворта, Он боролся, пытаясь удержать его, и Мартин увидел перед собой отчаянные, полные ненависти глаза.

— Я люблю тебя! — услышал Мартин шепот возле своего уха. Но шустрые руки Мартина выкручивали запястье Бена.

Бен барахтался в его руках, а Мартин чувствовал аромат Сейры, утонувшей Сейры в зеленом платье, Сейры с родинкой между грудями, с длинными мягкими волосами — Сейры, которая никогда не вернется назад.

На мгновение Мартин зажмурил глаза, его голова-тыква угрожающе качалась на своем стебле. Он увидел полицию. Он избил женщину и убил мужчину, и теперь они идут по его следам. Сейра падала и падала под раскаты грома расколовшего небо пополам.

— Он им нужен! — всхлипнул Мартин. Его разумные руки овладели пистолетом и разнесли на части тыкву.

Покрывало с раздавленными мотыльками наполовину сползло на пол, где, закинув руки за голову, как во сне, лежал Мартин. Из небольшой дырочки на его виске вытекала струйка крови, в руке поблескивала беретта двадцать пятого калибра. Мартин задумчиво смотрел в потолок. Автобус на шоссе двести восемнадцать переключил скорость.

Невысокий мужчина с темной бородой, склонившись над Мартином, звал его, шептал ему: «Любовь моя», — и повторял снова и снова:

— Боже! О Боже! Зачем ты застрелил себя? Зачем ты убил себя, Мартин? — но не слышал ни звука дыхания, ни ударов пульса

Сейра опустила руки. Она узнала рубашку на нем — она сама ушивала ее. Она вспомнила, как жужжала ее швейная машинка в маленькой спальне в тот весенний день.

— Я никогда не убила бы тебя! Зачем ты сделал это? — прошептала она.

Снова раздался удар грома. Она ходила взад и вперед по небольшой комнате. Расслышал ли кто-нибудь звук выстрела? Мартин задумчиво смотрел на Сейру, как будто тоже пытался найти ответ на этот вопрос.

Невысокий мужчина осторожно закрыл дверь номера рукой в перчатке, пробежал под дождем к синей машине и через мгновение был уже на шоссе. Сдерживая дрожь во всем теле, он ехал по улице. Он был жив.

На бульваре уже не было ни полицейских машин, ни скорой помощи, но молодой человек все равно решил подъехать к гаражу Бена Вудворта со стороны Двадцать второй стрит. Он повесил ключи от машины в условленном месте и прислушался, время от времени вздрагивая. Ни у Бена Вудворта, ни в доме Сейры не было огней.

В руках у Сейры была сумка с рубашкой, шортами и кроссовками. Она осторожно пошла к своему дому. Неожиданно в угловом доме открылась дверь и послышались голоса.

Бородатый молодой человек беззвучно пробежал к кухонной двери Бена, прикрыл за собой дверь и присел у окна. Двое мужчин вышли из-за угла дома Сейры. В свете ручных фонарей она увидела, что это были полицейские. Лучи фонарей вырывали из мрака кусты, цветы, кусок забора. Они поднялись на заднее крыльцо и постучали в дверь. «Это был мой муж Он сломал мне палец на ноге и руку.» Она затаила дыхание.

Полицейский еще раз постучал в дверь. Потом он обошел дом и постучал в переднюю дверь. Над городом пронесся гудок поезда, одинокий, как голос человека, не ждущего ответа.

Сейра отклеила бороду, усы и брови, сняла брюки и рубашку. Дрожащими руками она размотала бандаж, вытряхнула все из сумки, сложила туда весь свой камуфляж и спрятала сумку на самой нижней кухонной полке Бена. Теперь на кухне стояла обнаженная женщина в парике. Она вытерла мокрые следы на полу и услышала, как переговариваются мужчины на крыльце ее дома. Ей пришло в голову — а не Мартин ли проверял машины ночью перед мотелем во Фредсбурге?

Голоса смолкли. Но они вернутся. «Где вы были в момент стрельбы? Вы должны были что-то услышать.»

Почему он заподозрил, что она не утонула?

Она ждала, когда позвонят в дверь Бена.

Как Мартину удалось узнать, что она жива?

Она потерла ладонью мокрое лицо. Кровь должна капать на воротник голубой рубашки.

В ее воспоминаниях Мартин продолжал кричать и смеяться. Он бежал в пене прибоя в Манхассете, и солнце отражалось на его руках и волосах.

Сейра сложила шорты и все остальное у дверей кухни. Голоса слышались теперь за домами. Окно в ванной Бена было приоткрыто, и шум мог проникнуть в дом.

Спит ли еще Бен? Он-то слышал, вероятно, только раскаты грома и шум дождя.

Сейра прислушалась к голосам. Луч фонаря на секунду осветил кухню. При его свете Сейра увидела багровые отпечатки пальцев на своем запястье.

Она ждала, когда же раздастся звонок в дверь Бена. Звонок так и не раздался.

Ступени шуршали под ее босыми ногами, пока она поднималась наверх к Бену. Ступени. Падение.

Но снизу не доносился шум прибоя. В переулке продолжали разговаривать, но в спальне Бена голоса были почти не слышны. Прислушиваясь к ним, Сейра сняла парик и начала расплетать косы. Распущенные волосы щекотали ее щеки и грудь. Она медленно отвернула простыню.

Она знала, как заползти в постель, не разбудив спящего в ней. Она вытянулась на краешке матраса. Бен продолжал дышать ровно и безмятежно. Закрыв глаза, она представила себе, как Мартин нашел ее — как же он все-таки ее нашел? Выслеживал ее, оказывался как раз там, где была она, но в решающий момент уходил, уходил, чтобы умереть наконец у нее на руках. «Я убью тебя и того, кто будет с тобой, тоже».

Она сжала кулаки — именно эти руки спустили предохранитель «Я никогда не обрету свободу, если не убью тебя».

— Я ненавидела его и пришла туда, чтобы его убить, — безмолвно шевельнулись ее губы.

Бен. Она прислушалась к его медленному, размеренному дыханию. Оно доносилось как бы из иного мира, в который она сможет войти, когда он проснется.

Вот и кончилось лето. Слезы потекли из глаз Сейры. Всего три года прошло с тех пор, когда они с Мартином не могли прожить друг без друга и минуты.

Осень. Мимо проехала машина, шелестя колесами по мокрому асфальту. Сейра вдруг успокоилась. Она сжала зубы, как зверек, получивший то, что он хотел, и теперь уже ничто не заставит его расстаться с этим.

Дождь стихал.

Еще до наступления утра на дороге остались только отдельные лужи, и от них тянулись следы колес от проезжавших машин.