Владимир Аджалов - О Главном. IT роман

Шагая по неровному тротуару, Сергей продолжал размышлять: «Противно. Опять я нагрешил. Да. Хоть и сволочи они, а все равно получается: плохой я христианин. Не подставил им вторую щеку, а обломал сволочей по полной программе. Господи, еще и еще раз прошу тебя, прости великодушно меня, грешного. Прости, раз уж Ты меня таким создал».

И только выходя второй раз в город, Бойцов вдруг осознал, что его впервые в жизни пытались развести. Ведь никогда и никто не пробовал его ранее пригласить в какойнибудь «лохотрон». И тут вот на тебе. К чему бы это?

Сергею было трудно догадаться, что за последние месяцы выражение его лица сильно изменилось. И вовсе не изза возраста, и уж точно не изза инъекций врача Валеры. Которые, кстати сказать, за пару дней рассосались бесследно.

Дело в том, что недавно лицо Бойцова раз и навсегда потеряло с детства отработанное непроницаеможесткое, волчье выражение.

Спутники, выехавшие в автомобиле из аэропорта Вены в лабораторию под Зальцбургом, были озабочены своими мыслями и поначалу ехали молча. После выезда на автостраду Илья остановился в первом же разрешенном месте для отдыха. Он достал из походной сумки и прикрепил к лобовому стеклу изнутри два приборчика. Потыкав по очереди пальцем в экраны, Илья завел мотор, и они тронулись дальше.

Почти сразу после этого в машине зазвучали два голоса - один мужской, другой женский. Оба говорили на русском языке. Они стали говорить регулярно, то чаще, то реже. Говорили эти голоса примерно одно и то же, иногда одновременно, но в основном с небольшой разницей по времени.

Дождавшись, когда машина в очередной раз повернула и оба голоса на какоето время замолчали, пассажир деликатно спросил водителя:

- Илья, можно задать пару вопросов, может быть, не очень толковых?

- Слушаю внимательно.

- Скажите, а почему вы всегда сами водите машину? Вы же вполне можете себе позволить заказывать авто с водителем?

- Дело в том, что у меня неважный вестибулярный аппарат. По морю я вообще стараюсь не передвигаться, разве что на пароме. В автомобиле, когда я не сам за рулем, тоже сильно укачивает. Попросту говоря, тошнит. А когда сам веду машину - ничего подобного. Вот такая особенность организма. Или, наверное, моей головы.

Почему думаю, что дело в голове? Я както заметил, что в бизнесе у меня примерно то же самое. В смысле, если сам рулю - все нормально, а если под кемнибудь нужно находиться, то есть под другим рулевым - то через какоето время тоже начинает тошнить.

- Спасибо, с этим понятно. Теперь разрешите второй вопрос. Насколько я понимаю, вам не приходилось ездить из этого аэропорта в свой европейский дом. Поэтому меня совсем не удивляет то, что вы используете эту штуку, я имею в виду навигатор. В моих путешествиях я привык к тому, что многие их используют. Некоторые без них не ездят даже в хорошо знакомых местах.

Но вот чтобы завести два навигатора одновременно - вам не кажется, что это всетаки, наверное, излишество?

- Ну, если честно, то один из этих навигаторов предназначен вам в подарок. Давно хотел подарить вам чтонибудь, да ведь в нашем случае это дело непростое. А вот навигатор, как мне кажется, может оказаться кстати, особенно, если будет хорошо работать в пешеходном режиме. В незнакомых городах это было бы полезно для вас, я надеюсь.

- Ну, если честно, то трудно возразить.

- Вот и я так подумал. Кстати, а какой из них на вас смотрит? В смысле больше нравится внешне?

- Мне больше нравится тот, что от меня подальше.

- Отлично. Это он и есть.

- А они, в смысле эти ваши два навигатора, чемто принципиально друг от друга отличаются?

- Тот, который я привез вам, непростой. Говоря откровенно, это элемент нашего национального самосознания. Может, звучат мои слова слишком громко, но это на самом деле так. Дело в том, что последние лет двадцать весь, буквально весь мир пользуется навигаторами на базе единственно работающей американской спутниковой группировки. А вот этот новый прибор сделан у нас, и он видит сразу две группы спутников - американскую и нашу, российскую, недавно запущенную в космос.

- Вы так об этом говорите, что я уже по интонации понимаю: наверное, это чемто гораздо лучше?

- Ну, с политической точки зрения, это, на мой взгляд, вообще исключительно важно. Я не буду говорить очевидных слов о преимуществах для нашей национальной безопасности. Хотя для меня лично это вещь серьезная. Но дело не только в безопасности моей страны, России.

Весь мир не может, не должен зависеть от одной страны. Какая бы она большая и сильная ни была. Монополизм, в чем бы он ни проявлялся, всегда вреден. Две спутниковые независимые навигационные системы лучше, чем одна. Кстати, скоро европейцы тоже свою спутниковую группировку поднимут. Следующими, наверное, будут китайцы. Тогда, я думаю, появятся еще более продвинутые навигаторы, которые будут видеть вообще все навигационные спутники, и будет все совсем правильно.

Ну, а если говорить с точки зрения обычного пользователя, абстрактного жителя планеты Земля, то я как раз сейчас и проверяю, есть ли заметные отличия. Пока могу точно сказать, что наш прибор однозначно быстрее «схватывается», то есть определяет свое положение. Когда я навигаторы только включил, это было показательно. И вот и сейчас мы заезжали в небольшой тоннель, потом из него выезжали. Наш приборчик вообще в тоннеле не потерялся, в отличие от обычного.

- Ну, наверное, это естественно, если вы говорите, что он видит гораздо больше спутников?

- Точно. И это подтверждает мою идею, что в пешеходном режиме, скажем, в городе или гденибудь в лесу, он должен работать гораздо лучше.

Включенный в систему громкоговорящей связи мобильный телефон Ильи громко запел.

- Наверное, это звонит доктор Бирман. У меня в телефоне эта мелодия, из «Маленькой серенады» Моцарта, заряжена на звонки из нашей лаборатории, - сказал Илья и нажал на клавишу громкой связи.

Голос доктора Бирмана подрагивал от волнения. Он торопился объяснить неожиданно поступившее предложение, просил принять это предложение и разрешить подготовку к процедуре.

Доктора никто не перебивал, спутники слушали внимательно, вопросов по ходу рассказа не задавали.

А рассказал доктор Бирман о следующем.

Нянечка Ирина узнала из разговоров в лаборатории о том, что предстоит старшему лаборанту. В смысле его возможного переноса в тело бомжа. От нее на самом деле никто секрета и не делал.

Но самое главное не в этом. Оказалось, что как раз к этому времени Ирина и ее муж окончательно потеряли надежду на возвращение их дочери к жизни. Поработав в лаборатории, Ирина многое узнала и поняла. Буквально на днях ее муж приехал сюда, в Зальцбург, для принятия окончательного решения.