Робин Кук - Мутант

– Лейтенант Марк Скаддер, – представился он. – Я думаю, ваше имя и адрес уже записали?

Виктор кивнул.

– Плохо дело, – сказал Скаддер. Закурив, он бросил спичку на газон. – Похоже, какие-то разборки на почве наркотиков. К югу от Бостона такое часто случается, но здесь...

– Вы нашли наркотики? – спросил Виктор.

– Пока нет, – ответил Скаддер, глубоко затягиваясь. – Но уж наверняка это не убийство на почве ревности. В этих целях такую артиллерию не используют. Наверняка стреляли два или три человека одновременно.

– Я вам сейчас еще понадоблюсь?

Скаддер отрицательно покачал головой.

– Если ваши данные записаны, вы больше не нужны.

~~

Расстроенная, Маша едва смогла сосредоточиться на пациентах. От нее потребовалось все ее терпение, чтобы выразить интерес к последней на этот день двадцатилетней пациентке с пограничными расстройствами личности. Как только девушка вышла, Маша схватила сумочку и кинулась к машине, впервые отложив разбор почты до следующего дня.

По пути домой она все время мысленно возвращалась к разговору с Ремингтоном. Либо Виктор ей лгал, скрывая, сколько времени на самом деле мальчик проводит в лаборатории, либо Виктор-младший подделывал объяснительные записки. Оба варианта были одинаково неприятны. Маша поняла, что не стоит даже и начинать разбираться в своих чувствах к Виктору, пока она не выяснит, насколько пострадал Виктор-младший от его эксперимента. Обнаружившиеся прогулы Виктора-младшего еще больше разволновали ее. Это было классическим проявлением расстройства поведения, которое впоследствии могло выразиться в формировании антисоциальной личности.

Маша свернула на подъездную дорогу, резко нажав педаль газа на небольшом подъеме. Уже почти стемнело, ближний свет в машине был включен. Она объехала вокруг дома и потянулась было за пультом дистанционного открывателя гаража, как вдруг в свете фар что-то заметила па двери. Она не могла разглядеть, что это было: свет фар отражался от металлической двери гаража и слепил ее. Заслонив глаза рукой. Маша вышла из машины и подошла поближе. Щурясь, она взглянула на предмет, похожий на набитый тряпьем мешок.

– Господи! – вскрикнула она, когда смогла разглядеть, что это было. Подавив приступ тошноты, она осмелилась взглянуть еще раз. К двери, как будто распятая, была прибита гвоздями задушенная кошка.

Стараясь не смотреть в вылезшие глаза и на свесившийся язык животного, она прочитала записку, привязанную к хвосту: «Лучше бы тебе действовать правильно».

Оставив машину на том месте, где она была, выключив свет и двигатель. Маша поспешила в дом. Сотрясаясь от отвращения, злобы и страха, она сняла пальто и вошла в комнату. Увидев их домработницу Рамону, прибиравшую гостиную. Маша спросила у нее, не слыхала ли та какого-либо шума.

– Я слышала какие-то удары около полудня, – ответила Рамона, – и открыла входную дверь посмотреть, но никого не было.

– Может быть, какая-нибудь машина или грузовик?

– Нет.

Оставив Рамону, Маша пошла звонить Виктору, но ей ответили, что он уже уехал. Она хотела позвонить в полицию, но решила подождать приезда мужа.

Налив себе стакан вина, она собралась было сделать глоток, как увидела огни подъехавшей машины.

– Черт побери! – выругался Виктор, обнаружив, что машина жены загораживает въезд в гараж. – Ну почему твоя мать это делает? Неужели трудно поставить тачку на свою сторону гаража?

Обогнув дом и подъехав к задней двери, Виктор выключил свет и заглушил двигатель. После событий с Гефардтом нервы его были на пределе. Виктор-младший и Филип не знали, что произошло в доме Гефардтов, но не стали спрашивать объяснений своего столь долгого там пребывания.

Виктор медленно вылез из машины и вслед за своими пассажирами прошел в дом. К тому времени как он закрыл за собой дверь, Виктор уже понял, что Маша очередной раз пребывала не в настроении. Это было ясно по ее тону, по тому, как она скомандовала сыну и Филипу снять обувь, идти наверх и мыть руки перед ужином.

Виктор повесил пальто и вошел в кухню.

– А, это ты, – приветствовала его Маша. – Я полагаю, ты не видел маленького подарка на двери гаража?

– О чем ты говоришь? – спросил Виктор ей в тон.

– Как ты мог этого не заметить – непонятно, – сказала Маша, ставя свой стакан. Она хлопнула по выключателю – на улице зажегся свет. – Иди за мной.

Какое-то мгновение Виктор колебался, затем последовал за ней. Пройдя через гостиную, она вышла через заднюю дверь.

– Маша! – позвал Виктор, пытаясь догнать ее.

Она остановилась перед машиной. Виктор подошел и встал рядом.

– Что ты... – начал он. Слова замерли у него на языке, когда он увидел Кису, распятую на двери гаража.

Маша стояла, уперев руки в бока, глядя не на Кису, а на Виктора.

– Я думала, тебе интересно будет увидеть, как хорошо ты дал понять этим людям, с которыми у тебя проблемы.

Виктор отвернулся. Он не мог смотреть на мертвое, замученное животное, но не мог и взглянуть в лицо жене.

– Я хочу знать, что ты собираешься сделать, чтобы это наконец прекратилось. И не думай, что мне достаточно будет твоего «я все улажу». Я хочу, чтобы здесь и сейчас ты мне сказал, какие действия ты собираешься предпринять. Я уже больше не могу это выносить... – ее голос сломался.

Виктор и сам не был уверен, сколько еще он сможет это вынести. Маша разговаривала с ним так, как будто он был во всем виноват, как будто это он навлек на них все это. Может быть, и да. Но черт его побери, если он знал, кто за этим стоит. Он был растерян не меньше, чем Маша.

Виктор медленно повернулся к двери и только тогда заметил записку. Он уже не знал – то ли ему злиться, то ли плюнуть на все это. Какой подонок это сделал? Если Гефардт, то он их уже не будет больше тревожить.

– Началось с телефонного звонка, потом разбитое окно, теперь убитая кошка. Что дальше? – спросила Маша.

– Мы позвоним в полицию.

– Да, они здорово помогли в прошлый раз.

– Я не понимаю, чего ты хочешь от меня, – сказал Виктор, к которому постепенно возвращалось самообладание. – Я действительно обзвонил тех людей, которые могли быть причастны к этому. Кстати, список подозреваемых теперь сократился до двух.

– То есть?

– Сегодня по пути домой я заехал к Джорджу Гефардту. И он...

– Ой! – раздался внезапно вскрик Виктора-младшего. В голосе звучало омерзение.

Виктор и Маша не ожидали появления сына. Маша надеялась избавить его от этого зрелища. Она быстро встала между сыном и дверью, чтобы загородить несчастное животное.

– Вы посмотрите на ее язык, – сказал Виктор-младший, заглядывая через плечо Маши.

– Ну-ка быстро в дом! – скомандовала Маша, пытаясь загнать его внутрь. Этого она Виктору никогда не простит. Но Виктору-младшему, похоже, очень хотелось еще раз взглянуть. Маша почувствовала, что это был нездоровый интерес, почти патологическая реакция. Она видела, что он ничуть не расстроился. Это было еще одним шизоидным симптомом.