Дмитрий Вересов - Полет ворона

Таня, не задумываясь, кинулась к дерущимся. Огнев застыл у дверей.

— Вы что, белены объелись! — кричала она, схватив и того, и другого за волосы и стараясь растащить их. — Ну-ка прекратите сейчас же! s

Они продолжали тузить друг друга. — Ах так! — крикнула Таня и с размаху ударила ногой в живот сначала Ника, потом Ивана.

Оба отвалились в разные стороны и сидели на полу, Держась за животы, хватая воздух и ошалело глядя на Таню. Тут, запоздало прореагировав, к Ивану подлетел Огнев и занес руку для удара. Таня с такой силой перехватила его руку, что он не удержался на ногах и повалился прямо на Никиту.

— Так и убить можно… — простонал Иван.

— Сударыня, с вами шутки плохи, — сказал Ник, трудом выбираясь из-под Огнева.

— Объясните, что тут происходит! — потребовала Таня

— Он первый начал! — капризно заявил Иван вставая.

— Фигушки! — потирая живот, Ник поднял лежащий стул и уселся. — Я сижу здесь спокойно, читаю, и вдруг этот псих без всякого предупреждения кидается на мена и начинает метелить, как боксерскую грушу…

— Читал он! — завопил Иван. — Ты, жопа, расскажи что именно ты читал!

Он вскочил с пола и рванулся было к Нику, но, перехватив решительный взгляд Тани, остановился и встал тяжело дыша и уничтожая Ника глазами.

— Тебе, любезный, еще повезло, что я не успел принять боевую стойку, — сказал Ник уже намного спокойнее. — Иначе твоим родственникам пришлось бы гробик заказывать… Он напал на меня, сидячего, сзади. А в честном поединке от него осталось бы мокрое место, — пояснил он Тане и Огневу.

— Не тебе бы о честности говорить, пидор сраный! — заорал Иван.

Глаза Ника потемнели.

— За пидора получишь, — пообещал он и, с видимым усилием овладев собой, продолжил: — Короче, просыпаюсь я в полном одиночестве, совершаю утренний туалет и захожу сюда в соображении чего пожрать и выпить кофеечку. Ну, пожрать я нахожу на столе, а вот кофейку не вижу. Не знаю, водится он у вас в хозяйстве или нет, зато отчетливо помню, что в моей сумке завалялась баночка бразильского. Все бы хорошо, да вот незадача — начисто не помню, куда запрятали мою сумку. Начинаю розыски, открываю шкаф, который у вас в сенях. И вот она, моя сумочка, на нижней полке. А рядом с ней — этот самый Ванечкин дипломат, улыбается мне зазывно, будто говорит: «Открой меня, родной!» Ну, я не удержался и вместе с баночкой вожделенного кофе прихватываю его с собой, устраиваюсь поудобнее, пью кофеек, закусываю, потом раскрываю это самое кожгалантерейное изделие, — Ник показал на дипломат, — развязываю папочки и погружаюсь в чтение. Оно настолько меня захватило, что я не замечаю коварных шагов сзади, и…

— Но это же непорядочно, — возмущенно сказала Тaня. — Все равно, что читать чужие письма.

Иван с благодарностью посмотрел на нее.

— Непорядочно перебивать старших! — сказал Ник с и суровой ноткой в голосе, что все опешили. — Ну-ка, садитесь. Будем говорить серьезно.

Перемена тона была столь неожиданна, что никому и голову не пришло возражать. Все сели. Иван достал «беломорину», нервно закурил.

— Итак, вы пребываете в убеждении, что я заехал сюда просто так — пообщаться со старым приятелем, возобновить знакомство с его очаровательной женой, — эти слова Ник произнес без малейшей иронии, — отдохнуть на лоне природы? Да, все это так, но нас привело сюда еще и дело, дело нешуточное, которое касается в первую очередь тебя, дурака. — Он показал на Ивана. Тот заинтересованно слушал и пропустил «дурака» мимо ушей. — Твое увлечение изящной словесностью известно мне с младых ногтей, а вчерашние наши разговоры лишь подкрепили мое убеждение, что влечение это не угасло. Вчера ты, по трезвости и по пьяни, много чего порассказал мне о своих творческих успехах по части халтуры совместно со старичком Ахиллесом…

— Одиссеем, — тихо поправил Иван.

— Да хоть с Хароном! Все это, конечно, похвально, но неужели ты и сам не видишь, что это дорога под откос, в никуда?

Таня не удержалась и энергично кивнула — Ник попал в самую точку. Иван хмуро молчал.

— Также ты поведал мне о некоем грандиозном и действительно имеющем отношение к литературе прожекте, которым ты сейчас занимаешься. Зная тебя достаточно хорошо, я не сомневался, что добровольно ты не покажешь ни строчки.

— Не покажу, — подтвердил Иван.

— Это и обусловило мой сегодняшний волюнтаристский поступок со всеми вытекающими последствиями. — Он потер живот и болезненно сморщился.

— Но зачем? — спросил Иван. — Зачем тебе это надо было?

— Надо, — твердо ответил Ник. — Надо было посмотреть, на что ты сейчас способен, дозрел ли до того предложения, которое я полномочен тебе сделать…

— Какого еще предложения? — подозрительно спросил Иван. Таня смотрела на Ника с любопытством. Он разглядывал ногти на руке.

— Так вот, как тебе, скорее всего, неизвестно студии «Ленфильм», где я в данный момент подвизаюсь, весьма интенсивно и оперативно взялись за экранизацию последних опусов всеми уважаемого Федора Михайловича…

— Достоевского? — взвизгнул Иван.

— Наоборот, Золотарева, — усмехнувшись, ответил Ник. — Федора Михайловича Золотарева, лауреата и, кажется, депутата.

Переглянувшись с Таней, Иван пожал плечами. Он такого автора не знал.

— Конечно, мы с вами таких не читаем, — правильно истолковав его жест, продолжил Ник. — Равно как и не смотрим большинство фильмов с участием — Юрочка, не обижайся — прославленного артиста Огнева. Но, в отличие от нас, народные массы любят и ждут этих книг и этих фильмов. Вы пробовали спросить в книжном магазине романы Золотарева? Попробуйте — это будет поучительно… Так вот, альянс товарища Золотарева и нашей краснознаменной студии длится не первый год. Без горюшка отшлепано четыре фильма: «За народное дело»… Юрочка, напомни дальше…

— «Огненные версты», «Красный шлях», «Это было под Витебском», — четко отбарабанил Огнев.

— Сложилась устойчивая связка: писатель Федор Золотарев — сценарист Володя Трухановский — режиссер Эдик Терпсихорян — композитор Савелий Бутьмак — исполнитель главных ролей Юрий Огнев…

— В «Огненных верстах» Исаченко. У меня роль второго плана, — уточнил Огнев.

— Но на пятом фильме, который надо уже в октябре запускать в производство, наметился сбой. Вовчик Трухановский, между нами говоря, большой бабник и моветон, в одной из своих московских гастролей подцепил и трахнул немножко не ту телку — прошу прощения за язык, но другие слова не столь точно передадут суть происшедшего. Чей-то сановный не то папа, не то муж поднял большую бучу, теперь Вовчик, хотя и откупился от самых неприятных последствий, но надолго стал персоной нон грата. Он воспринял TV историю очень близко к сердцу, ушел в дикий запой и финишировал на Пряжке. Сценарий, который должен уже лежать на столе директора студии, отсутствует. Сейчас все заинтересованные лица в отпусках, пузо греют, а в сентябре непременно хватятся — но будет уже поздно. Начальство в трансе, рвет и мечет гусиную икру — и тут являемся мы и в последний момент героически спасаем ситуацию. На блюдечке с голубой каемочкой подносится сценарий…