Роберт Ладлэм - Парижский вариант

— Возможно, вы и правы, — заметил он. — Но кто сказал, что прототип был один?

Джон и Рэнди переглянулись.

— А это идея, — заметила цээрушница.

— Уже существующий компьютер, — медленно проговорил Джон. — К которому Шамбор или имел удаленный доступ, или направил оператора, действующего по его указаниям. О котором Мавритания ничего не знал.

— Здорово, — пробурчала Рэнди. — Второй ДНК-компьютер. Только этого не хватало.

— Очень логично... особенно в свете того, о чем я еще не успел рассказать.

— Звучит зловеще, — заметил Питер. — Тогда рассказывай.

Джон выглянул в окно. Внизу тянулись поля Франции, пересеченные множеством речушек и каналов, испещренные аккуратными домиками.

— Я уже говорил, — начал он, — что на той вилле Шамбор заявил о своем сотрудничестве с террористами с самого начала. Вероятно, план атаки на США принадлежал ему.

— Ну да, и?.. — поторопила его Рэнди.

— А несколько часов назад, еще до того, как я удрал от Абу Ауды, мне пришло в голову, что не только «Щит полумесяца» воспользовался теми злосчастными басками в качестве прикрытия. Шамбор и Боннар сами прикрылись «Щитом». «Щит полумесяца» — многочисленная, разветвленная террористическая группировка, которой под силу то, с чем не справятся два человека. Но мне кажется, что для французов «Щит» послужил и... козлом отпущения.

На террористов можно будет свалить тот ужас, который Шамбор и Боннар намерены сотворить на самом деле. Ну подумайте — кто наиболее вероятный виновник, как не банда исламских экстремистов под водительством правой руки Усамы Бен Ладена? Возможно, поэтому они прихватили с собой Мавританию — чтобы было кого подставить.

Рэнди нахмурилась.

— Так ты хочешь сказать, что за всеми компьютерными атаками на США стоят эти двое — Шамбор и Боннар? Но зачем? Какой может быть мотив у всемирно известного ученого и уважаемого офицера французской армии?

Джон пожал плечами.

— Насколько я понимаю, эти-то не собираются ронять ядерную бомбу на Иерусалим или Тель-Авив. С точки зрения «Щита полумесяца», в этом был бы смысл... но для французов это пустая трата сил. Мне кажется, они задумали что-то еще. Скорее всего — атаку на США, раз уж они вывели из строя наши спутники. Но с какой целью — я до сих пор не могу догадаться.

Все трое замолчали. Мерно рокотали винты, и гудел за стеклом ветер.

— Боевикам «Щита» тоже неизвестно, что задумали Шамбор с Боннаром? — поинтересовалась Рэнди.

— Я внимательно прислушивался к их болтовне. По-моему, террористам даже в голову не приходило, что французы не были их марионетками. С фанатиками так бывает — они видят лишь то, что хотят видеть.

Питер стиснул штурвал.

— Насчет козла отпущения — это ты, пожалуй, прав. Уже за то, что они натворили до сих пор, можно огрести по полной программе, не говоря о том армагеддоне, который нас ожидает. Вспомни, что случилось после теракта во Всемирном торговом центре и атаки на Пентагон. Наш солдатик с ученым вряд ли захотят брать на душу второй Афганистан, только во Франции.

— Именно, — согласился Джон. — Думаю, Шамбор рассчитывает, что вновь образуется всемирный фронт борьбы с терроризмом. Поэтому ему нужны террористы. Такие, чтобы весь мир поверил. Мавритания и его «Шит полумесяца» — идеальная жертва. Группа малоизвестная... и кто прислушается к их оправданиям, если их главаря застанут, так сказать, на месте преступления? Все улики покажут на то, что Шамбора они похитили, а тот — подтвердит. Он врет настолько убедительно, что ему поверят. Могу засвидетельствовать.

— А что Тереза? — спросила Рэнди. — Она-то уже знает правду?

— Не уверен, всю ли правду... но про отца — точно. Ей уже известно слишком много, и Шамбора это должно тревожить. Если запахнет жареным, ему придется ради спасения плана пожертвовать дочерью. Или Боннар возьмет дело в свои руки и займется этим сам.

— Родную дочь... — Рэнди передернуло.

— Он или безумец, или фанатик, — заметил Джон. — Других причин для подобного перерождения из блистательного ученого в поганого террориста я представить не могу.

Питер окинул взглядом ландшафт внизу. Вертолет приближался к небольшому городку на реке. Обветренное лицо агента было, как всегда, бесстрастно.

— Оставим покуда этот спор, — проронил он. — Вон там — Макон, окраина Бургундии... а речка зовется Сона. Тихое такое на вид местечко, правда? Ну, такое оно и есть. Мы с Рэнди здесь заливали бензин на пути за тобой, Джонни, — без проблем, так что мы снова сядем тут. В баках уже сухое дно. Ты когда ел в последний раз?

— Уже не припомню.

— Тогда заправимся не только керосином.

Когда Питер посадил «Хьюз» в местном аэропорту, на поле уже лежали длинные, расплывчатые предзакатные тени.

Близ Бумеле-Сюр-Сен, Франция

Эмиль Шамбор сладко потянулся, откинувшись на спинку кресла. Лишенный окон временный кабинет выглядел неуютно — по голым каменным стенам висело зловещего вида холодное оружие и пыльные доспехи, — хотя на полу лежал толстый берберский ковер, а лампы под высокими сводами горели тепло и ясно. Ученый не случайно предпочел работать здесь, в оружейной, где не было окон. Тут его ничто не отвлекало... а мысли о Терезе он старательно задвигал в дальние уголки сознания.

Шамбор с любовью глянул на молекулярный компьютер, громоздившийся на длинном лабораторном столе. Конечно, он любил каждую мелочь в своем творении... но более всего восхищался скоростью его работы и вычислительной мощью. ДНК-компьютер проверял все возможные пути к решению задачи параллельно, а не последовательно, как делали это мощнейшие суперкомпьютеры. С точки зрения программиста, даже лучшие кремниевые микросхемы работали очень-очень медленно. Само собой, куда быстрее человеческого мозга. Но его молекулярная машина действовала настолько быстро, что и представить трудно.

А сердцем ей служили гелевые капсулы, полные разработанных Шамбором особенных молекул ДНК. Спиральные цепочки нуклеиновых кислот, свернувшиеся клубочком в каждой живой клетке, — биохимическая основа всего сущего, — стали для ученого тем, чем палитра — для художника. А в итоге его молекулярное чудо могло, не поперхнувшись, переваривать задачи, неразрешимые для любого суперкомпьютера, — программы искусственного интеллекта, прежде дававшие фатальные сбои, навигация в сплетении сложных компьютерных сетей, того, что принято называть «информационным шоссе», сложные игры, наподобие трехмерных шахмат. В конце концов, все они сводятся к выбору единственной верной тропы из колоссального числа вариантов.

А еще Шамбора завораживала способность его детища постоянно маскироваться, используя на это менее одной сотой своих вычислительных мощностей. ДНК-компьютер попросту поддерживал на входе файервол, менявший коды доступа быстрее, чем любой обычный компьютер мог их расколоть. По сути дела, молекулярная машина эволюционировала в процессе работы, и чем тяжелей была задача, тем скорей шла эта эволюция. Вздрогнув от холода, ученый улыбнулся — вспомнилось, какой образ ему пришел в голову первым, когда он впервые осознал подобную возможность. Его прототип походил на киборга из американского сериала «Стар Трек» — тот тоже мгновенно приспосабливался к любой форме атаки. Сейчас Шамбор использовал свою беспрестанно открывающую все новые грани машину, чтобы противостоять наиболее разрушительной и коварной из атак — наступлению на самый дух Франции.