Маркос Виллаторо - Минос

— Поверь мне, дочь, я бы с удовольствием сделала это, но очень боюсь потерять внука.

Я всегда была рабой своих привычек. Ключи от дома и машины постоянно лежали на небольшом деревянном столике в прихожей, рядом с дверью, где давно уже находилась старая статуэтка бога солнца Теотихуакана. А моя куртка висела на втором крючке вешалки. Я быстро схватила эти вещи и опрометью выскочила из дома, не чувствуя под собой ног от досады и большого количества алкоголя. Мгновенно протрезвев, я услышала позади себя последние слова матери: «Ау hiya, по te vayas vos» , [39] Не уходи, доченька ( исп. ). прежде чем входная дверь полностью отрезала меня от задушевно прозвучавших испанских слов.

Я покинула дом в тот самый момент, когда там началась так называемая la propaganda . Даже сама мать называет это словом «propagandizar» — старым вибрирующим словом из давно уже ушедшего в небытие мира городских партизан и армейских операций. А означало оно индоктринацию определенных идей в головы других людей. Она всегда смеялась над этим словом, но тем не менее относилась к нему очень серьезно. Мама разработала свой способ заставить меня поверить в то, кто мы такие — «гуанакос», то есть сальвадорцы, народ крошечной страны в Центральной Америке, «la genie industrial» , [40] трудолюбивый народ ( исп. ). более трудолюбивые люди по сравнению с соседними никарагуанцами и более целенаправленные, чем панамцы. А уж о мексиканцах и говорить нечего. Однажды я познакомилась с молодым парнем по имени Рауль из города Монтеррей, у которого был волевой, словно вырезанный из гранита подбородок, но мама мгновенно вычислила его по акценту. Она тут же обвинила меня в том, что я специально привела в дом Рауля, чтобы окончательно расстроить ее, и, конечно же, была права. Мы с Раулем встречались не очень долго, несмотря на то что его волевой подбородок вполне соответствовал остальным частям его тела. Разумеется, его семья так же рьяно натаскивала его против девушки из Центральной Америки.

В машине я прослушала пять радиостанций, пока не остановила свой выбор на знаменитой песне группы «Куин» «Еще один глотает пыль». Эта песня сопровождала меня вплоть до Шарлотты и Семнадцатой улицы, где, как всегда, продолжало работать кафе «Серьезные основания». Молодая белая женщина, стоявшая в плотном окружении таких же молодых и красивых парней и девушек (несомненно, студентов Университета Вандербильта), наблюдала, как я хлопаю руками по рулевому колесу в такт музыке. Это была одна из напыщенных красоток с накачанной силиконом грудью и прической восьмидесятых годов в стиле ретро. И никаких шрамов на шее. Я вызывающе пропела в ее адрес, и она тут же отвернулась. Для нее я так и осталась зловредной латинской сучкой с покрытой шрамами шеей.

Музыка в кафе «Серьезные основания» повлияла на мое настроение, хотя сила инерции еще продолжала сказываться какое-то время. Это была джазовая композиции Палмьери, очень хорошая джазовая мелодия, которая звучала еще лучше от чашки крепкого кофе.

И вот здесь, вдали от дома, в этом шумном кафе, где, казалось, даже воздух насыщен трезвостью, я призадумалась над словами своей матери. Вероятно, она все же была права. Надо отказаться от дурной привычки поглощать каждый вечер виски «Уайлд терки». Черт возьми.

Мелодию Палмьери сменила композиция Майлза Дэвиса «Испанские зарисовки», хотя я заметила это только тогда, когда получила вторую чашку кофе. К этому времени в кафе осталось лишь три посетителя. Одним из них был молодой парень Тони, который, будучи, как и я, завсегдатаем этого заведения, сидел за небольшим круглым столиком и работал на ноутбуке. Он поднял голову, посмотрел на меня, приветливо помахал рукой и тотчас же вернулся к компьютеру, на котором писал свой короткий рассказ, или статью, или бог знает какой литературный шедевр, который он хотел продать своему издателю. Интересно, кто из нас более одержим навязчивой идеей: Тони со своим коротким рассказом или я со своими записями в блокноте?

Блокнот. Большой блокнот с желтой обложкой, заполненный важной для меня информацией, которую я выудила из Интернета. Я просматривала все эти записи множество раз, но так и не могла понять, какая связь существует между тремя убийствами и самим серийным убийцей. Информация ФБР была рассчитана на широкую публику и, несомненно, не раскрывала всей подоплеки этих событий. Бристоль, Атланта и вот теперь Мемфис. Как только просочилась информация о последних убийствах в Мемфисе, федеральные агенты тут же намекнули, что связь между тремя преступлениями может рассматриваться как весьма сомнительная. Дескать, более ранние сообщения недвусмысленно указывают на возможное сходство мест преступления и потенциальных жертв, однако дальнейшее расследование не дает им такой уверенности. «Это вполне могли быть случайные акты насилия, никоим образом не связанные друг с другом», — заявил один из агентов ФБР в Мемфисе.

Да, имелись все основания доверять этому мнению. Что общего могло быть у воспитательницы детского сада и ее мужа из восточной части штата Теннесси, студента-старшекурсника и его подружки в Атланте и троих начинающих биржевых игроков в Мемфисе, мечтавших о славе Уолл-стрит?

Я знала этих людей лучше, чем кто бы то ни было. Причем знала как их жизнь, так и обстоятельства смерти. К примеру, Стив и Эйлин Мастерсон десять лет назад открыли в Бристоле частный детский сад с надлежащими мерами безопасности и под названием «Безопасный мир». Если верить сообщениям местной прессы, их надежный и безопасный детский сад на самом деле оказался не таким уж безопасным, как они утверждали. Впрочем, и сам мир не был абсолютно безопасен в те времена. После трех лет работы этого детского учреждения бристольская полиция арестовала тридцатичетырехлетнего Стива за сексуальные домогательства к своим питомцам.

После этого супружеская пара перенесла «Безопасный мир» из своего дома в тихий пригород Бристоля, на границе с Виргинией, где проживали белые люди среднего класса. Семейка Мастерсон оказалась в высшей степени предприимчивой и находчивой. Пока Эйлин Мастерсон присматривала за детьми в своем заведении, которых было не менее тридцати в то время, ее муж Стив активно работал в Интернете, создавая сайты, предназначенные для индивидуальных клиентов по всей стране. Он постоянно находился в пути и принимал самое активное участие в интернет-конференциях во Флориде и в штатах Среднего Запада. А когда возвращался домой, то сразу же уединялся в своем домашнем офисе без окон на верхнем этаже дома, в то время как опекаемые ими детишки играли в перестроенном и снабженном кондиционерами подвале. Когда Эйлин уставала от детей или просто хотела разделить их на две группы, чтобы получше присматривать за ними, Стив охотно откликался на ее просьбу и без сожаления покидал свою компьютерную работу или просто брал с собой детишек и учил их самым разнообразным компьютерным играм.