Дин Кунц - Кровавый риск

Это последнее письмо заинтриговало Такера. Он сделал несколько телефонных звонков, получил информацию, которую нельзя было доверить письмам и вылетел в Питсбург из «Кеннеди Интернешнл»[20], чтобы встретиться с Джимми Ширилло.

Когда Ширилло поприветствовал его в эропорту, Такер почти сказал «спасибо-но-нет-спасибо», почти послал всё это к чертям перед тем, как услышал немного больше об этом деле. Ширилло выглядел слишком молодым, семнадцать – самое много, и он не стал выглядеть сколь-нибудь лучше, когда сказал, что на самом деле он на шесть лет старше. Несмотря на итальянскую фамилию, он был светлокожим, голубоглазым, с рыжевато-каштановыми волосами. Он был всего лишь пяти футов и четырёх дюймов ростом, возможно, сто тридцать фунтов весом[21]. Прицельная пуля не просто убила бы его; она оттолкнёт его на несколько кварталов, со скоростью ветра.

Такер и сам был не таким уж крупным мужчиной, ростом пять футов и девять дюймом и весом сто сорок с лишним фунтов[22]. Он полагал, что выглядит тоже не так, как должен выглядеть человек его профессии. Он был темноволосым, темноглазым, с широкими скулами, тонким носом, с аристократическим духом, и он разговаривал, по любому поводу, так что казался чудаковатым. Однако, он выглядел как боксёр-профессионал на фоне парня; он выглядел в тысячу раз более опытным, предусмотрительным и способным. Парень совершенно не внушал доверия, и Такеру казалось это похожим на встречу отца с сыном.

Ширилло, улыбнувшись, выхватил единственный чемодан Такера, одновременно протянув другую для рукопожатия. Его рукопожатие оказалось на удивление твёрдым, но не жёстким, рукопожатие мужчины, который уверен в себе. Этого было достаточно, чтобы заставить Такера перепроверить первоначальный приговор.

Пока Ширилло вёз их в город, а потом через него, во время первого утреннего часа пик, управляя своим новеньким «корветом» с осторожностью, но, тем не менее, не зажато, проводя время лучше, чем Такер мог себе представить, он был вынужден отбросить свою первую оценку парня и совершенно её изменить. Под этой несколько хрупкой внешностью скрывался компетентный человек и – если он будет подтверждать это снова и снова на этой непредсказуемой войне – вполне мужественный.

– Почему ты? – спросил Ширилло, объезжая большой грузовик с пивом и возвращаясь, скрипя шинами, обратно на ту же линию, на расстоянии не более ширины разметочной линии от столкновения.

– Прости?

Парень усмехнулся. «Ты оценивал меня сразу с того момента, как я взял твой чемодан зале приёма, и выглядит так, что ты решил верить мне».

Такер ничего не ответил.

– Теперь, – сказал Ширилло, – я типа оцениваю тебя. Почему Фелон считает, что ты особенно подходишь для этого дела?

Такер откинулся назад, достал пачку «Лайф Сэйверс»[23] со вкусом лайма, которые обычно держал в кармане, предложил один Ширилло, взял один себе и начал его сосать. Он сказал: «Я краду только из институтов. Я думаю, что поэтому Фелтон подумал обо мне».

– Институты?

– Да. Банки, страховые компании, универмаги, торговцы алмазами, типа того. Я никогда ничего не брал у отдельных людей, у кого-либо, кому это может нанести ущерб.

Ширилло поразмышлял немного, затем спросил: «Ты называешь мафию институтом?»

– Один из самых старых, – ответил Такер.

– Но это же разные вещи – мафия и… и банк или страховая компания.

– Есть немного, – согласился Такер. Он уже чувствовал себя непринуждённо рядом с парнем, не смотря на первые минуты их знакомства, не смотря на роскошные машины, которые они обходили и совершали поединки, несмотря на злые гудки автомобилей, визг тормозов. «Тем не менее, различия не такие большие, как ты можешь подумать».

– Одно из отличий, – сказал Ширилло, нажав сильно на педаль газа, чтобы получить преимущество на открытый участок трафика, – это то, что если это банк, то если они тебя поймают, то кинут тебя в тюрьму, а эти ребята, о которых мы говорим, просто прицепят к тебе груз и скинут где-нибудь с моста.

Такер улыбнулся, посасывая свой лаймовый «Лайф Сэйверс», наблюдая за проносящимися мимо него машинами, как будто это были игривые животные. «Они до сих пор так поступают?»

– Плохо, – сказал Ширилло, – Мне никто в этом деле не нужен из тех, кто не осознаёт риски.

– А ты сам? – спросил Такер.

– Я вырос в районе Хилл Питсбурга, – ответил Ширилло. Его поведение больше не было похожим на детское. Это был грим. Его лицо покрылось туго натянутыми линиями. – Там жили в основном чёрные – жилищные условия, не соответствующие стандартам, плохо организованный вывоз мусора, так что можно было увидеть крыс, бегущих через дорогу, как собаки, сложности с полицейскими патрулями, улицы, которые на моём веку ни разу не перестилались, никаких семейных консультаций или городских сервисов, которые есть в белых сообществах. Это одно из таких мест, где недовольства растут и растут, пока одной летней ночью, каждые пару лет, не выплёскиваются через край.

– Мятежи?

– Ты следишь за новостями, – сказал Ширилло. – Но я предпочитаю думать о них как о нервных срывах; это не физическая сущность, а психологическая. Все кудахчут об этом несколько дней; все белые граждане, которые могут ходить, торопятся купить кучу оружия, которым не умеют пользоваться; через месяц забывают, и ничего не меняется. Совсем ничего. Если ты не чёрный или не испанец, то тебе уготована дерьмовая жизнь в районе Хилл. Поэтому мы там и жили. Мой отец пытался свести концы с концами в обувной мастерской, и у него даже получалось, пока он не был выперт в пятьдесят шесть лет с этой проклятой работы. Мой отец должен был платить сборщикам Розарио Баглио последние пятнадцать лет, только лишь за привилегию оставаться в бизнесе. Старая итальянская традиция. – Он усмехнулся, но его собственная шутка не развеселила. – Перед Баглио был кто-то ещё, кто собирал еженедельные взносы. Я видел, что они делают с людьми, которые пропустят неделю или которые уезжают подальше, или говорят «нет» вымогательству. Один из мятежников был мой брат, и как он только сказал «нет», то сразу стал хромать. Сильно. Ему повезло, что он вообще смог ходить.

– Значит, ты осознаёшь риски, – сказал Такер.

– Очень хорошо осознаю.

– Я тоже. Но также я осознаю, что в такой работе, как эта, ты получаешь параллельно с рисками и преимущества. По моему мнению, преимущества перевешивают дополнительные риски.

– Например?

– Например, не нужно беспокоиться об организованной полиции, о местных или федеральных органах, экспертах по отпечаткам пальцев или чём-то ещё в этом роде.

– Это тоже, – подтвердил Ширилло.

За городом, по пути на восток по качественной автостраде, трафик значительно поредел. Ширилло разогнал «корвет» до семидесяти[24] и удерживал на этой скорости. Никто из них не заговорил вновь, пока он не притормозил, уменьшил скорость и не съехал на придорожную площадку для пикников пятнадцатью минутами позже.