Джеймс Паттерсон - Розы красные

Затем Кайл отдал приказ окружить дом, и мы бесшумно и быстро побежали вперед. На пути нам больше не встретился ни один часовой. Может быть, это ловушка? И они поджидают, когда мы ворвемся внутрь? А как же миссис Моррис? Неужели она тоже принадлежит к этой компании?

Вместе с первой волной агентов я добрался до дома с очень тяжелым и неприятным чувством в душе. Подняв в вытянутых руках «Глок», я, что есть силы, пнул дверь и чуть не закричал при виде открывшегося мне зрелища.

Вся группа заложников находилась в гостиной. Они выглядели перепуганными, но были целы и невредимы. Я быстро насчитал шестнадцать женщин, шофера и двоих детей. Все живы и никто не наказан из-за того, что кое-какие правила мы все-таки нарушили.

— А где похитители? — шепотом обратился я к ним. — Они где-то здесь?

Вперед выступила темноволосая женщина:

— Они расставили вокруг дома часовых. Один находится возле большого вяза у самого входа.

— Его больше нет. А других мы не видели, — вступила в разговор Бетси. — Оставайтесь пока здесь, а мы осмотримся.

Агенты ФБР вошли внутрь и рассредоточились по всему дому. Кое-кто из женщин заплакал, когда до них, наконец, дошло, что ничего плохого больше с ними не случится.

— Они предупредили, что перебьют всех нас, если мы попытаемся выйти из дома раньше завтрашнего утра. Рассказали нам о судьбе семей Бучьери и Кассельманов, — всхлипывая, продолжала высокая шатенка. Ее звали Мэри Джордан, и она исполняла роль старшей в туристической группе.

Мы тщательно обшарили весь дом, но так никого и ничего не обнаружили. Никаких очевидных улик, указывающих на присутствие похитителей, я не заметил, но скоро сюда должны были прибыть специалисты из технического подразделения. Туристический автобус к этому времени уже обнаружили в одном из ангаров военной базы.

Примерно через полчаса через порог, переваливаясь, переступила миссис Моррис. Двое агентов тщетно пытались ей помешать. Внешность почтенной местной жительницы казалась почти комической на фоне нескольких часов тяжелейшего стресса.

— Зачем вы ударили старого Бада О'Мару? Это очень милый парень, водитель грузовика. Ему пообещали хорошо заплатить, если он некоторое время постоит здесь. А заработал всего какую-то сотню долларов плюс здоровую вмятину в черепе. Он совершенно безобидный, этот Бад.

Настоящий взрыв эмоций произошел, когда прибыли машины со спасателями. Все заложники принялись бурно аплодировать, смеяться и что-то радостно выкрикивать. Мы пришли за ними. Мы не позволили им умереть.

Но меня не оставляла мысль и о другом: имелась какая-то весомая причина, по которой сам Дирижер не хотел, чтобы заложники погибли.

Разумеется, дело вызвало большой резонанс и смаковалось средствами массовой информации со всех сторон и с бесчисленными подробностями. Пресса узнала о существовании Дирижера, и все газеты пестрели сенсационными заголовками. Фотографию сына Бучьери — одной из первых жертв преступника, без конца печатали, уснащая такими литературными оборотами, что сами статьи стали больше напоминать художественную прозу. Лицо этого мальчугана начало являться мне в кошмарных снах.

Мне приходилось работать по двенадцать, а то и по шестнадцать часов в сутки. У ФБР в списке подозреваемых под номером один все же проходил вашингтонский грабитель банков Митчелл Бранд. Данные о нем провисели на стене в штаб-квартире больше недели, и хотя мы пока что не могли определить его местонахождения, психологический портрет Бранда как нельзя лучше соответствовал образу Дирижера. Тем временем эксперты обшарили всю территорию в том месте, где с поезда были сброшены деньги, в поисках хоть каких-нибудь улик. Сотрудники техотдела ФБР осмотрели буквально каждый дюйм на ферме Брауна. В сточной канаве обнаружили остатки театрального грима. Я переговорил с некоторыми из заложников, и они подтвердили версию о том, что похитители пользовались гримом, париками и даже ортопедической обувью, увеличивающей рост.

Первые два дня мы с Сэмпсоном работали в Вашингтоне. «Метро Хартфорд» назначил награду в миллион долларов тому, кто предоставит информацию, благодаря которой будет пойман хотя бы один из налетчиков.

Обещанная сумма должна была оказать воздействие не только на широкие массы, но и, возможно, на кого-то из участников преступления, которого не устроила доля от полученного выкупа.

Поиски грабителя — Бранда — также сосредоточились в Вашингтоне. Тридцатилетнего афроамериканца Митчелла Бранда подозревали чуть ли не в полудюжине банковских ограблений, хотя официально обвинение ему предъявлено не было. Однако он почему-то предпочел неожиданно скрыться. В свое время Бранд участвовал в операции «Буря в пустыне» и имел чин сержанта. Он характеризовался, как человек склонный к насилию, а судя по документам военного ведомства, Митчелл обладал еще и очень высоким интеллектом.

Были собраны горы всевозможных улик и доказательств, но общественный резонанс после случившегося работал и против нас. Поток факсов и телефонных звонков, изобилующих всевозможными вариантами и предположениями, не иссякал. Неожиданно появились сотни зацепок, которые можно было принять как рабочие версии. Я не раз задумывался над тем, продолжает ли сам Дирижер работать против нас.

Вечером второго дня после освобождения заложников ко мне заглянул Сэмпсон. Было около одиннадцати, и я сам только что явился домой. Прихватив пару банок холодного пива, мы вышли на веранду, чтобы побеседовать, как цивилизованные люди.

— Мне хотелось бы взглянуть сегодня на маленького принца, — заявил Сэмпсон, как только мы устроились в креслах.

— Он теперь будет жить у нас, — поделился я с Джоном последними новостями. Правда, не всеми.

Он широко улыбнулся, демонстрируя крупные белые зубы, размерами напоминающие клавиши моего рояля.

— Это замечательная новость, Шоколадка. Полагаю, и мисс Кристина тоже пополнит комплект?

Я отрицательно покачал головой.

— Нет, Джон. Она никогда не сможет забыть того, что пережила по вине Джеффри Шефера. Кристина до сих пор опасается и за свою жизнь, и за благополучие нашей семьи. Она больше не хочет меня видеть, и между нами все кончено.

Сэмпсон некоторое время удивленно смотрел на меня.

— Вы вдвоем смотрелись такой чудесной парой! Я не могу поверить, Шоколадка.

— Я и сам не верил долгое время. Я даже соглашался на то, чтобы бросить работу в полиции, и, наверное, так бы и поступил. Но Кристина сказала, что это не спасет положения.

Я посмотрел в глаза своего друга:

— Я потерял ее, Джон. Но я продолжаю жить дальше, хотя сердце мое разрывается.