Клайв Касслер - Затерянный город

После этого он подал знак пилоту вертолета, и тот стал медленно подниматься. Трос натянулся, как струна, и поднял весь груз, несмотря на оглушительный рев мощного мотора. Однако подводный аппарат и остальные вещи оторвались от палубы лишь на несколько дюймов. Стало ясно, что общий вес субмарины и оборудования не под силу даже такой мощной машине. Остин замахал руками, давая понять пилоту, чтобы тот опустил груз на палубу. После этого он показал рукой на винтокрылую машину и закричал на ухо Франсуа:

– Пусть остается на прежнем месте, а я сейчас постараюсь что-то сделать!

Тот быстро перевел пилоту приказ, а Остин тем временем связался по радио с Завалой, который кружил над судном на своем крохотном вертолете.

– У нас тут небольшая проблема! – прокричал Остин в микрофон.

– Я уже и сам заметил. Жаль, что у нас нет воздушного подъемного крана, – добавил он, намекая на промышленные вертолеты, специально приспособленные для поднятия больших грузов.

– Думаю, нам они не понадобятся, – сказал Остин и вкратце изложил ему свой план действий.

Завала весело рассмеялся:

– Моя жизнь была бы скучной, если бы я не встретил тебя.

– Ну так что?

– Рискованно, – осторожно заметил Завала. – Дерзко и к тому же чертовски опасно. Но вполне возможно.

Остин никогда не сомневался в мастерстве своего друга, который успел налетать тысячи часов как на вертолетах всех известных типов, так и на самых разнообразных самолетах. Его сейчас больше беспокоило не умение Завалы, а самые обычные случайности и неожиданности, как, например, сила ветра или человеческая невнимательность. Любая неожиданность могла превратить тщательно просчитанный риск в самую настоящую катастрофу. В этом случае вся их спасательная операция могла бы закончиться не просто неудачей, а грандиозным провалом. Поэтому он хотел быть уверен в том, что его идеи правильно поняты и оценены участниками операции.

Он отозвал в сторону Франсуа и внятно объяснил, что должен сделать французский пилот. Затем заставил повторить ему сказанное. Франсуа понимающе кивнул головой, все повторил в точности, после чего передал сообщение своему пилоту. Тот направил вертолет к правому борту судна, в результате чего линия подъема груза оказалась под острым углом к палубе.

В это время вертолет Завалы завис над палубой и бросил вниз еще один трос, который Остин быстро привязал к контейнеру. После этого он отошел в сторону и визуально оценил расположение обеих машин. Сейчас они находились на приличном расстоянии друг от друга, но во время подъема вертолеты должны были сблизиться, и он хотел убедиться, что их винты не заденут друг друга.

Убедившись в том, что все идет по плану, Остин снова подал сигнал к подъему. Обе машины загудели и стали подниматься вверх. На этот раз груз быстро оторвался от палубы. Один фут, два фута, ярд, два ярда. Пилоты прекрасно понимали, что их машины относятся к разным типам и обладают разными мощностями, и всеми силами стремились удерживать равновесие. К счастью, им это удалось.

Вертолеты медленно поднимались, несли совместными усилиями ценный груз; на мгновение застыли над серединой озера на высоте примерно двухсот футов, а потом стали удаляться в сторону берега и вскоре потерялись на темном фоне скалистых гор. При этом Завала продолжал поддерживать связь с Остином и информировал его о прохождении операции. За время полета он лишь пару раз прерывал связь, чтобы скорректировать курс.

Остин напряженно следил за машинами и облегченно вздохнул только тогда, когда Завала жизнерадостно доложил:

– Орлы благополучно приземлились.

После этого Остин собрал нескольких членов команды, усадил их в моторную лодку, и через некоторое время все уже были на берегу. Там их подобрали вернувшиеся вертолеты и доставили ко входу в тоннель, где стоял на земле серебристый корпус подводного аппарата вместе с приготовленным ранее снаряжением. Пока члены команды распаковывали вещи, Остин внимательно следил за их работой и одновременно приводил в порядок субмарину. Когда все было готово, субмарину и трейлер потащили к тому месту тоннеля, где у его нижнего края плескалась вода. А Остин тем временем поговорил с Лессаром, после чего начальник электростанции вынес из здания еще одну ксерокопию схемы тоннелей и разложил на ровной поверхности скалы.

– Здесь находятся внутренние алюминиевые подпорки, о которых я вам уже рассказывал. Вы найдете их в нескольких сотнях ярдов от входа. Всего там двенадцать перегородок, расстояние между ними примерно десять ярдов.

– Размеры нашей субмарины не превышают восьми футов, – сказал Остин. – Я уже прикинул – придется устранить по одной колонне в каждой перегородке, чтобы протиснуться внутрь.

– Полагаю, не следует устранять по одной колонне в каждой перегородке, – возразил Лессар. – Как вы сами видите на этой схеме, потолок здесь самый толстый из всех частей тоннеля, а сверху на него оказывают давление сотни тонн льда и скальной породы. Опасное место.

– А я думал, что давление здесь будет выровнено.

Лессар тоскливо уставился на Остина:

– После того как вы изложили мне свой план, я связался с Парижем и переговорил со своим давним другом из управления электростанцией. Он объяснил, что этот конец тоннеля был построен специально для того, чтобы поставлять снаряжение и оборудование для лаборатории. Однако с течением времени этот проход перестал функционировать, так как все могло закончиться обрушением потолка. Эти опоры были поставлены только для того, чтобы поддерживать тоннель открытым и тем самым обеспечивать доступ свежего воздуха, не более. Но меня больше всего беспокоит не это… – Инженер показал пальцем в верхнюю часть схемы, где был обозначен противоположный конец тоннеля. – Здесь образовался огромный и весьма нестабильный водяной мешок. Сейчас он даже больше, чем обычно, так как пополняется в результате интенсивного таяния льдов. Если эта преграда не выдержит давления, рухнет потолок тоннеля.

– И все же стоит рискнуть, – сказал Остин.

– А вы отдаете себе отчет в том, что весь ваш риск может пойти насмарку? Что, может быть, люди, ради которых вы готовы рисковать своей жизнью, уже давно погибли?

Остин ответил с мрачной улыбкой:

– Мы узнаем это только тогда, когда увидим собственными глазами.

Лессар отнесся к этим словам со спокойным восхищением. Этот американец с серебристыми волосами и удивительно голубыми глазами был либо безумцем, либо абсолютно уверенным в себе человеком.

– Вы, должно быть, очень любите эту женщину, – сказал француз.

– Я встретил ее несколько дней назад, и мы договорились поужинать в одном из парижских ресторанов, и я не намерен отказываться от этой возможности.