Крис Кузнецки - Крестное знамение

— А я? — спросил Бойд. Его левый глаз совершенно затек. Большую рану на лбу уже успели замотать бинтом. — Моя репутация безнадежно испорчена?

Дайал поморщился.

— На ее восстановление может уйти определенное время. Хотя могу вам обещать: сделаю все, что в моих силах.

— Да уж надеюсь, — откликнулся Бойд. — И чего вы ждете? Идите и делайте все, что в ваших силах. Я ведь занятой человек, мистер Дайал. У меня масса дел, и мне нужно повидаться с очень многими людьми.

Рассмеявшись, Дайал попрощался с ним и направился в соседнюю комнату.

— Хороший парень, — обратился Пейн к Джонсу, и тот кивнул в знак согласия. — Слава Богу, ушел.

Пейну все еще не было известно, что произошло в течение нескольких последних часов, и ему не терпелось получить самую свежую информацию не только о смеющемся человеке, но и о семействе Пелати. В последний раз, когда они встречались с Данте, тот силой усаживал Бойда и Марию на вертолет. Теперь она умоляла врача спасти ее брата, бессознательное тело которого на носилках затаскивали в машину «скорой помощи».

Пейн понимал, что они явно пропустили нечто чрезвычайно важное.

Дом заполнился разными людьми, поэтому им пришлось пройти к озеру, где доктор Бойд рассказал все, закончив описанием ненависти Данте к отцу. Он также сообщил им о своей предыдущей беседе с Данте, и эта информация поначалу страшно разозлила Пейна с Джонсом. Они успокоились только когда до них дошло, что упомянутая беседа имела место задолго до событий в Орвието и не имела принципиального отношения к их безопасности. Бойд до самого последнего момента, до их прибытия на виллу, не знал, на чьей стороне Данте, поэтому держал информацию при себе.

— Секундочку! — вмешался Джонс. — Вы говорите, в каменоломне нам не угрожала опасность? Бросьте, неужели вы думаете, что мы вам поверим? Его охрана совсем не намеревалась отпускать нас оттуда.

Пейн согласился с другом.

— Он прав, док. В качестве доказательства могу продемонстрировать синяки, которыми усеяно все мое тело.

Бойд нахмурился, ему совсем не хотелось заводить разговор о ранах. Его собственное лицо служило крайне болезненным напоминанием о них.

— Охрана работает на Бенито, а не на Данте. Поэтому ему приходилось хитрить и с ними.

Джонс почесал затылок.

— Если все так, как вы говорите, почему же Данте привез вас обоих сюда? Если бы его действительно заботила ваша безопасность, он должен был увезти вас как можно дальше отсюда.

— Если он выживет, спросишь его сам. А пока у нас есть более важные вопросы. — Пейн повернулся к Бойду. — Что вам удалось выяснить по поводу смеющегося человека?

— По поводу кого? — усмехнулся Бойд. — Ах да, загадочного смеющегося человека. Создается впечатление, что в нем нет ничего особенно загадочного.

Нику Дайалу очень хотелось уехать с места преступления и отправиться в аэропорт. Ему было неприятно, что одного из подозреваемых допрашивает не он. В конце концов, именно Дайалу удалось раскрыть загадку знака креста, и ему было обидно, что кто-то другой будет пожинать плоды его сообразительности. Ничто не доставляло Нику большего удовлетворения, чем возможность заставить преступника говорить.

И уж ни при каких обстоятельствах он не мог упустить шанс допросить самого Бенито Пелати. Адвокатов пока не было, а местные полицейские были заняты собиранием улик и не обращали никакого внимания на беседу Дайала и Пелати. По их мнению, так как именно Дайалу удалось захватить Пелати, он имел преимущественное право на допрос. Они даже предложили ему понаблюдать, чтобы во время допроса ему никто не помешал.

Когда Пелати ввели в одну из задних комнат для допроса, он производил впечатление короля, лишившегося трона. Его одежда была столь же безупречна, сколь величественна походка. Он держал голову высоко поднятой, словно собирался приветствовать подданных с балкона своего дворца. На руках у него были наручники, но их скрывали манжеты рубашки, поэтому они нисколько не нарушали ту иллюзию, которую Пелати так настойчиво поддерживал.

Увидев, как Пелати входит в комнату, Дайал понял, что их беседа будет совершенно бессмысленной. Он почувствовал, что из Пелати ничего не вытянуть. Тем не менее Ник сделал попытку и стал задавать ему вопросы о семье, о распятиях и обо всем остальном. Пелати и бровью не повел. Он просто сидел с непроницаемым лицом, делая вид, что глубоко разочарован в Дайале и уже не верит в то, что тот один из лучших сотрудников Интерпола.

Однако простой стук в дверь все изменил. Вначале Дайал не обратил на него внимания, но его повторение вывело его из себя.

— Что такое? — крикнул он. — Неужели вы не видите, что я занят?

— Сэр, — прошептал ему на ухо полицейский, — пришел кардинал Роуз. Говорит, у него очень важное дело к вам.

Дайал улыбнулся. Он хорошо помнил рассказ кардинала о многочисленных попытках негодяев шантажировать Церковь. Кроме того, Ник не исключал, что кардинал располагает дополнительной информацией, которую можно использовать при допросе Пелати.

— Хорошо. Я сейчас выйду к нему.

Хотя они никогда раньше не встречались, Дайалу не составило труда узнать Роуза. Не только потому, что тот был в алом кардинальском облачении и в красной шапочке, но и по специфической техасской походке. Роуз следовал по коридору словно шериф, идущий выяснять причины перестрелки. При других обстоятельствах Дайал, наверное, задрал бы кардиналу мантию и посмотрел, не носит ли тот сапоги со шпорами.

— Джо, я Ник Дайал. Мне очень приятно, что мы наконец-то встретились. — Они тепло пожали друг другу руки. — Итак, что случилось? Мне сообщили, что ты хотел передать мне нечто чрезвычайно важное.

Роуз кивнул:

— Я получил кое-какую информацию о Бенито Пелати, которая, как мне кажется, тебе поможет. Но если я не вовремя…

— Ерунда. Неужели я похож на человека, который стал бы тебя выпроваживать? Кроме того, я как раз беседую с Бенито Пелати, и этот разговор ставит меня в тупик. Синьор Пелати либо вообще отказывается говорить, либо туманно намекает на какую-то тайну. Я пытался на него надавить — ничего не помогает.

— И он не делал никаких намеков на свою тайну?

— Если бы! Моя работа была бы в тысячу раз легче… Но он ни черта не хочет говорить… О, извини!

Роуз, как видно, не обращал внимания на богохульства. В противном случае ему трудновато пришлось бы в Техасе. Нигде так не чертыхаются, как там.

— А ты расспрашивал членов его семьи? Возможно, им что-нибудь известно. Я с ним лично никогда не встречался, поэтому мне трудно судить.

— Полагаю, его сыну было что-то известно. Вероятно, поэтому Бенито всадил две пули ему в грудь. Чтобы он ничего никому не разболтал.