Александр Ермак - Вагоновожатый

Психиатр качнул головой то ли раздраженно, то ли извиняюще:

– Так вот, я говорил, что, судя по минимальному количеству свидетелей, а также по отсутствию на месте преступления следов биологических материалов и частей одежды, обычно остающихся в результате борьбы, эта личность не глупа и организована, заранее продумывает свои действия. И вот, опубликованный дневник пациента полностью подтверждает мои предположения.

З.Ройди не спеша открыл портфель, лежащий у него на коленях, покопался в нем и достал газету. Психиатр аккуратно положил ее на стол перед собой, затем принялся тыкать в печатные строки пальцем с, как показалось Эрике, обгрызенным ногтем:

– Вот, обратите внимание на место, где пациент рассказывает хозяйке квартиры про свою высокую квалификацию.

Леонид снова перебил его, демонстрируя свою великолепную память:

– А еще про больную жену, троих детишек, престарелых мать и отца…

– Совершенно верно, – согласился психиатр и продолжил. – О чем это говорит?

– О чем это говорит? – эхом отозвался телеведущий.

– Это говорит о том, – З.Ройди оторвал свой палец от газеты, – что если пациент изобретателен и артистичен в обычном разговоре, то, значит, он также проявит себя и в своем творчестве.

– В каком творчестве? – не понял Леонид.

– В своем творчестве, – повторил психиатр.

Телеведущий недоуменно посмотрел на З.Ройди:

– Не хотите ли вы хотите сказать – в преступлениях?

Врач немного задумался и согласился:

– Ну, в общем, да, в преступлениях… И, таким образом, мы убеждаемся, что пациент может быть очень, а я бы сказал даже, очень-очень непредсказуем в своих действиях.

– То есть, если я вас правильно понимаю, – смотрел на психиатра ведущий, – его будет непросто поймать.

З.Ройди кивнул и только собирался что-то сказать, как подал голос уже давно молчащий полицейский Д.Аргон:

– Вот видите, и наука подтверждает, что это очень сложное преступление. Очень сложное. Поймать такого преступника не просто. Но мы стараемся. Мы не спим ночами, мы работаем…

Леонид, услышав это, покачал головой и молча развел руками.

– Дальше… – психиатр потянулся к стакану, также стоящему перед ним, сделал глоток, – разумность пациента подтверждается и его образованием. Как мы знаем из дневника, эта личность может легко прочитать пособие о плиточном искусстве, овладеть, очевидно, и многими другими навыками. Он ведь сам упоминает в дневнике, что был электриком, дворником, слесарем… Помните?

– Да, – подтвердил ведущий. Инспектор Д.Аргон согласно кивнул и тоже негромко дакнул.

– Вот, – стукнул З.Ройди пальцем по столу. – И потом, обратите внимание на то, как наш пациент пишет. Перед нами безусловно образованный человек, который будет досконально продумывать свои действия. Он может анализировать, учиться на своих ошибках. Это также доказывается и тем, что…

На этих словах телеведущий нетерпеливо прервал врача:

– Да, мы поняли. Вы убедили нас в том, что ваши предположения оказались верны. Но вы можете сказать что-то новое?

– Конечно, – произнес психиатр, заглянув в газету. – Наш пациент не только образован, но и безусловно обладает чувством юмора. Вот здесь, обратите внимание, он пишет: «Казино не платило налоги полгода…» И что? Он тут же очень точно подмечает: «Конечно, ведь мэр был занят…»

Ведущий улыбнулся, полицейский покачал головой, а психиатр продолжил:

– Кроме того, наш пациент чрезвычайно наблюдателен. Вот, читаем: «Встретила хозяйка, немного помятая то ли возрастом, то ли вчерашним». Видите, как он все подмечает…А еще, еще он, конечно, неординарен. Прочитав в газете «Требуются: мясник для развалки туш», замечает в дневнике «Фу, как пошло…». На основании этого можно даже сказать, что наш пациент – эстет. Видите, вот здесь он пишет: «А у меня пропало всяческое желание. Оставил ее там же. Она обиженно икала мне в след. Фу…»

Ведущий снова улыбнулся:

– Ну, знаете ли, в таком случае, мы все тут эстеты.

Психиатр посмотрел на инспектора Д.Аргона, затем перевел взгляд на Леонида, и не согласился:

– Увы, не все. Хотите, я расскажу вам и телезрителям кое-что о нашей доблестной полиции. Я давно наблюдаю за некоторыми ее представителями и мне есть чем поделиться с гражданами нашего города.

Инспектор Д.Аргон, на лицо которого тут же наехала камера, просто побагровел:

– Я являюсь официальным представителем власти. Не нужно ничего говорить обо мне. Иначе я покину студию.

– Не нужно, – остановил психиатра ведущий.

– Ну, тогда, – З.Ройди начал всматриваться в лицо ведущего, – хотите немного расскажу лично о вас. Поверьте, это тоже может быть интересно…

Леонид несколько испуганно отмахнулся:

– В другой раз. Напоминаю вам, уважаемый доктор, сегодня мы говорим о маньяке.

– О маньяке, – психиатр вздохнул, неохотно оторвал взгляд от лица ведущего и перевел на газету перед собой, – да, именно о маньяке, о больном человеке. Именно о больном. Да, о наличии отклонений от нормы в психике этого пациента можно было бы судить даже по его словам о том, что он заслуживает памятника. Однако такое высказывание не является признаком болезни. Многие практически нормальные люди считают, что заслуживают памятника даже при жизни. – З.Ройди почему-то бросил взгляд на полицейского Д.Аргона и потом снова вернулся к газете. – На болезнь указывает другое. Во-первых, тот факт, что этот пациент любит, когда жертвы сопротивляются. Когда же его приглашают к добровольным отношениям, желание нападать в нем исчезает. Помните слова девушки на остановке из его дневника: «Пойдем ко мне, у меня кровать есть»?

– А во-вторых? – нетерпеливо спросил ведущий.

– А во-вторых, – врач взял в руки газету, – обратите внимание на то, как именно пишет этот без сомнения образованный человек. Да, он грамотен, начитан, но вот что чрезвычайно важно: в письме пациент использует странные литературные обороты, при которых выпадают смысловые слова. Сам текст то течет плавно, то вдруг становится рваным. Причем текст дневника рваный даже там, где редакция ничего не сокращала. Все это в своей совокупности указывает на логический разрыв в мышлении самого пациента. Психически нормальный человек не может так писать. Чтобы следовать мысли этой личности, нужно быть таким же больным.

Ведущий кивнул:

– В этом я согласен. Таким писателям и читателям место…

– В тюрьме, – быстро подсказал инспектор Д.Аргон.

Психиатр же поднял палец с обгрызенным ногтем и поправил:

– В лечебной клинике.

На это ведущий почти согласился:

– Пусть будет клиника, главное, чтобы маньяк был изолированным от общества. Ну так, что вы порекомендуете нашим зрителям?

Психиатр смотрел прямо в камеру: