Хосе Сомоса - Зигзаг

Внимание всех снова привлек голос Жаклин:

— Я могу сказать вам только одно: что бы это ни было, я уверена в том, что это реальное и обладающее сознанием зло. Нечто извращенное. И оно нас подстерегает.

Мадрид

12 марта 2015 года

1:30

— И это все, — сказала Элиса. — Разговор был закончен, мы условились, что если что-нибудь случится, то Давид или Райнхард позвонят всем остальным и скажут кодовое слово, услышав которое мы будем точно знать, что нужно снова собраться здесь и что это место безопасно. Мы выбрали слово «Зигзаг», по названию проекта. Встреча должна была состояться в половине первого, в ночь звонка. Тем временем Давид и Райнхард должны были постараться разведать что-нибудь еще, а мы с Жаклин — ждать. Так мы и делали, по крайней мере я — я ждала.

Она провела рукой по волнистым черным волосам и глубоко вздохнула. Все самое страшное уже сказано, теперь ей стало легче.

— Конечно, жизнь была непростой. Мы знали, что медосмотрам «Игл Груп» нельзя доверять, но, к счастью, они проводились все реже и реже. Нас оставили в покое, точно им было на нас плевать. Иногда мне приходили известия от Давида — учебники со скрытыми в переплете записками. Он называл их «выводами». Это были краткие сообщения о том, как продвигается ход расследования… Но я так и не узнала, что это за расследование. Надеюсь, сейчас он все объяснит… — Она посмотрела на Бланеса, и тот кивнул. — Время шло, я пыталась жить дальше. Сны, ночные кошмары не пропадали, но Давид настаивал, чтобы мы вели себя так, как будто ничего не знаем… Мне кажется, я выдержала все эти последние годы потому, что иногда у меня рождалась надежда, что все скоро кончится… Я купила нож — не для того, чтобы на кого-то нападать или от кого-то защищаться, теперь мне это ясно, а для того, чтобы избежать страданий, когда настанет мой черед… Но со временем я начала думать, что мне ничто не угрожает, что худшее уже позади… — Она подавила всхлип. — А сегодня утром во время лекции я прочитала в газете заметку о Марини. Весь день я ждала звонка. Наконец зазвонил телефон, и я услышала, как Давид сказал: «Зигзаг». Тогда я поняла, что все пошло по новой. Вот и все, Виктор. По крайней мере все, что мне известно.

Она замолчала, но никто не шевельнулся и не сказал ни слова. Все четверо сидели за столом, вокруг светового пятна лампы. Элиса посмотрела на Бланеса, потом на Жаклин Клиссо.

— Теперь мне хотелось бы узнать, кто из вас нас предал, — произнесла она другим тоном.

Бланес с Жаклин переглянулись.

— Никто никого не предавал, Элиса, — ответил Бланес. — «Игл Груп» прознала про встречу, и точка.

— По словам Гаррисона, все было иначе.

— Он врет.

Или врешь ты? Не отводя взгляда от своего бывшего преподавателя, Элиса убрала с лица прядь волос и вытерла слезы, которые текли у нее из глаз, пока перед ней чередой проходили воспоминания. Она верила в то, что Бланес так глупо не поступил бы. Все равно уже ничего не поделаешь.

Бланес довольно поспешно заговорил:

— Самое главное сейчас — ввести вас в курс того, что мы узнали. Мы с Райнхардом разведали несколько вещей: они попали к нам из конфиденциальных отчетов, слитых из «Игл Груп», это секретные данные, но их можно проверить…

— Давид, нас слушают, — предупредила Элиса.

— Я знаю, ничего: больше всего меня волнуют не они. Я расскажу вам то, чего вы не знаете. Мы не хотели вам ничего говорить, пока не получим доказательств, и у нас их до сих пор немного, но гибель Серджио все подхлестнула. О ней у нас есть только разрозненные данные, хотя, похоже, она не отличается от всех остальных. Начнем с тебя, Жаклин. — Он сделал жест в ее сторону. — Первый раз Жаклин промыли мозги после отъезда с Нью-Нельсона. Она провела месяц на базе «Игл Груп» в Эгейском море, где позаботились о том, чтобы стереть ее воспоминания с помощью наркотиков и гипноза. Но после второй… Как они говорят?.. Реинтеграция?.. После второй реинтеграции в 2012 году она начала вспоминать.

— К сожалению, — вставила Клиссо.

— Нет, не к сожалению, — поправил ее Бланес. — Ложь повредила бы тебе куда больше. — Он повернулся к остальным: — Сначала Жаклин видела обрывки образов, какие-то фрагменты… Потом, когда мы выслали ей первые отчеты о вскрытиях она вспомнила подробности. К примеру, то, что она обнаружила при осмотре тела Розалин Райтер. Может, расскажешь нам об этом, Жаклин?

Клиссо сидела, опершись локтями на стол и соединяла кончики пальцев, рассматривая руки в свете лампы так, будто они были хрупким произведением искусства. И тут она сделала нечто такое, что заставило Элису содрогнуться: она улыбнулась. И улыбалась все время, пока говорила, так что с ее лица не сходила напряженная и неприятная гримаса.

— Ну, на острове у меня не было необходимых средств для проведения вскрытия, но я действительно обнаружила… некоторые вещи. Сначала то, что можно было ожидать: сильные покраснения и струпья, объясняемые законом Джоуля–Ленца, ну, вы знаете, о сильном нагревании тел при прохождении электрического тока… На правой руке остался отпечаток проводов, на коже был заметен металлический блеск и осажденные частицы металла… Все это нормально для поражения током в пятьсот вольт. Но под ожогами я обнаружила повреждения, которые нельзя было объяснить действием электричества: увечья, вырванные или отрезанные части тела… А в состоянии сохранности тела наблюдались еще большие странности… Я хотела поговорить об этом с Картером, и тут раздался взрыв. Он застал меня по дороге к корпусам, так что я совсем не пострадала. Я даже помогала эвакуировать остальных членов персонала.

— Продолжай, — подбодрил ее Бланес.

— Перед отъездом Картер попросил меня взглянуть на… на то, что было в кладовой. Я специалист по судебной медицине, но при виде этого я вообще забыла, кто я. Точно какой-то пеленой все заволокло. В таком состоянии я пребывала до того, как найденные Давидом отчеты заставили меня снова все вспомнить. — Жаклин с улыбкой рисовала на столе круги. Похоже, разговор был ей приятен. — Например, я увидела на полу пол-лица, кажется, оно принадлежало Черил, но его разрезали на куски, слой за слоем, словно… словно это были вырванные из книги страницы. Я в жизни ничего подобного не видела и даже не представляю, чем можно было это сделать. Явно не ножом и не топором. Рик Валенте? Нет… Я не знаю, кто мог это сделать… и кто мог вырвать ее внутренности и полностью залить ее кровью все стены, пол и потолок, как будто это какая-то декорация… Не знаю, кто это сделал или как… но однозначно, это был не простой человек… — Она замолчала.