Уоррен Мерфи - Последний оплот

Она посмотрела в глаза Римо и улыбнулась:

– Ваш мистер Чиун ждет вас в ресторане отеля. Там мы сможем спокойно побеседовать.

– Отлично, – сказал Римо без особого воодушевления. – Давненько мы не виделись с Чиуном.

– Я бы вмешалась раньше, – говорила Зава Фифер, – только вот с магазином получилась неувязка.

– В магазине одежды задержались или в обувном? – поинтересовался Римо.

– Нет, мистер Уильямс. Я оставила магазин от автомата в книжном киоске.

И она показала на «узи», висевший на спинке стула.

Ресторанчик был отделан зеленым и оранжевым пластиком, а скатерти были красные, чтобы, решил Римо, не очень бросалась в глаза пролитая кровь. В Нью-Йорке человек в форме и при оружии вызвал бы, наверное, панику, если бы вот так запросто зашел в ресторан. По крайней мере, такой визит вызвал бы наряд полиции и переговоры с администрацией ресторана. В израильском же ресторане, предназначенном для туристов, вооруженные автоматами и гранатами люди в форме преспокойно сидели за столиками, ели, пили и никто не обращал на них никакого внимания. Если кто-то и поглядывал на Заву Фифер, то исключительно как на женщину, а не воина.

– Могу ли я вам помочь? – обратился к Римо официант по-английски, но с сильным акцентом.

– Помочь? – удивился Римо. – Разве вы не знаете, кто я такой? Все остальные жители этой страны, кажется, уже давно об этом догадались.

– Хорошая рыба у вас имеется? – спросил официанта Чиун.

– Да, сэр, – отозвался тот и, что-то нацарапав в блокноте, сказал: – Хорошая жареная рыба.

– Нет, – сказал Чиун, – я не просил подать мне жареный жир. Я только поинтересовался, есть ли у вас рыба?

Официант растерянно заморгал.

– Но вы можете ее очистить, сэр, – пробормотал он с надеждой в голосе.

– Отлично, – сказал Чиун, – тащите рыбу, я сниму с нее шкуру и брошу на пол, а потом вы заплатите мне за то, что я выполняю вашу работу.

– Нам, пожалуйста, минеральной воды, – перебил его Римо. – А если нет минеральной, то два стакана простой.

– А мне ничего не надо, – сказала Зава.

Официант исчез.

– Итак, – обратился Римо к Заве, – кто же убивает евреев и превращает их останки в свастики?

– Если бы вы проявили больше терпения, то мы бы узнали от этих троих, – сказала Зава.

– Виноват. В следующий раз я постараюсь не отбиваться, когда на меня кто-то нападет.

Зава посмотрела в глаза Римо и, к его удивлению, вдруг покраснела и начала теребить край салфетки.

– Извините, – сказала она. – Это я виновата. Я слишком рано открыла огонь. Еще немного, и мы бы все узнали, а я вот...

Она быстро поднялась и устремилась к женскому туалету. Навстречу ей шел официант, она чуть было не сбила его с ног и прошмыгнула в дверь.

Римо обернулся к Чиуну, который изучал столовые приборы, пытаясь определить степень их чистоты.

– Она, похоже, и впрямь расстроилась, – заметил Римо. – Убежала, а автомат оставила.

«Узи» по-прежнему висел на спинке стула.

– Очень умная девушка, – отозвался Чиун, попрежнему созерцая вилку. – Провела с тобой несколько минут и уже в слезах. Очень умная. Она оставила автомат, но забрала штуку, в которой пули.

Официант поставил на стол два стакана с водой и посмотрел сначала на Чиуна, а потом на Римо, который проверял автомат Завы. Магазина в нем и впрямь не оказалось. Римо обернулся и увидел четырех израильских солдат за соседними столиками, которые не сводили с него глаз. Когда он снова сел, солдаты несколько расслабились и убрали руки со своих автоматов.

Чиун взял стакан с водой и начал внимательно его рассматривать. Римо обернулся к двери в туалет. Чиун фыркнул, созерцая чистую влагу в стакане. Римо подумал: «Какая странная эта Зава Фифер. Только что глазом не моргнув убивает человека и тут же начинает рыдать ни с того ни с сего. То ли неуравновешенная натура, то ли просто играет в крутого воина, то ли пытается заручишься моим сочувствием. А может, нашла способ убраться без лишних объяснений. Или же отправилась докладывать своему начальству. Или...»

Римо решил больше не думать об этом, потому как ничего придумать не мог.

Но кое-что все же было совершенно очевидно. Во-первых, она убила единственного человека, который мог бы кое-что рассказать. Во-вторых, как и покойник Ахмед, она знала, кто такой Римо.

Когда Чиун пригубил воды из стакана, в зал вернулась Зава. Глаза у нее были сухие, и она держала голову высоко. Кореец же, так и не проглотив воду, посмотрел на потолок, немного покатал ее во рту и выплюнул на пол. Потом поглядел на официанта и отправил туда же содержимое стакана.

Когда Зава подошла к столику, Римо встал и подал ей «узи».

– Любитель воды недоволен, – сказал он и добавил: – Чиун, увидимся попозже.

– Хорошо, – отозвался тот. – Попробуй достать хорошей воды.

– Я думаю, что ответственность за эти убийства несет ООП, – сказала Зава.

– А кто же еще, – откликнулся Римо, который понятия не имел, что такое ООП. – Я с самого начала знал, что без ООБ дело не обошлось.

– ООП! – поправила его Зава. – Организация освобождения Палестины. Римо, вы меня удивляете! Я думала, что вы в курсе дел...

Они шли по Аленби-роуд, где было более сотни книжных лавок и магазинчиков, в которых израильские военные и гражданские лица, а также арабы, итальянцы, швейцарцы и все остальные приобретали и обсуждали содержимое более двух с половиной сотен еженедельников, ежемесячников, ежеквартальников, а также ежегодников, издаваемых в этой стране. Независимо от темы дискуссии все они были удивительно похожи друг на друга.

– Я расскажу вам то, что я знаю, – запальчиво отозвался Римо. – Похоже, все в этой стране знают, кто я такой. Вот нам конспирация и секретность! Кое-кто попытался меня убить. Да уж, работа секретного агента нынче сильно отличается от того, что было раньше.

– Я, например, не знаю, кто вы такой, – возразила Зава.

– Человек, который прибыл защитить ваши атомные бомбочки, – сказал Римо.

– Какие такие бомбочки? – удивленно переспросила Зава.

– Те, о которых я читал в журнале «Тайм», – сказал Римо.

– Кто верит тому, что написано в журнале «Тайм»? – откликнулась Зава.

– Но все-таки они у вас есть? – спросил кротко Римо.

– Что у нас есть? – спросила Зава.

– Кстати, я давно хотел узнать, почему евреи всегда отвечают на вопрос вопросом?

Зава засмеялась.

– Кто сказал, что евреи всегда отвечают на вопрос вопросом? – сказала она.

Они оба рассмеялись, и Римо спросил:

– Кто хочет это знать?

– Кто знает? – Зава засмеялась еще сильней.

– Кого это интересует? – спросил Римо, и Зава залилась смехом так, что из глаз у нее потекли слезы. Она пыталась захлопать в ладоши, но никак не могла попасть ладонью в ладонь. Наконец-то, решил Римо, его час настал.