Дэвид Моррелл - Повелитель игры

Ветер продолжал выть. Несколько капель воды просочились сквозь крышу и упали на укрытое комбинезоном бедро Аманды.

— На Руби-ка аватары накапливают собственность точно так же, как это делаем мы в своей версии реальности, — продолжал Повелитель игры. — Там существует роскошь, всякие материальные ценности и дорогое жилье. Игроки добиваются обладания всем этим. Если аватарам почему-либо не удается приобрести желаемое на Руби-ка, геймер может купить что угодно на интернет-аукционе. Логически рассуждая, все это воображаемые предметы, но люди расширяют границы своего пространства. На аукционе eBay можно даже купить или продать аватару, обзавестись новой личностью, если прежняя почему-либо перестала вас удовлетворять. Происходит взаимопроникновение реальностей.

— Крыша-то протекает. — Аманда поежилась, почувствовав еще одну каплю, упавшую с потолка.

— Но мы пока что не мокнем, — ответила Вив.

— У меня для вас интересная новость, — сказала Аманда Повелителю игры. — Дождь — это реальность.

— Это вы так считаете. Но может быть, сейчас мне самое время рассказать вам о преподобном Оуэне Пентекосте.

— О ком?

— О гении, создавшем Склеп мирских страстей. Вы преодолели еще одно препятствие и заслужили очередную порцию информации. Рей, вы меня слышите?

Молчание.

— Рей?!

— Слышу, — мрачно откликнулся тот.

— Как вы себя чувствуете?

— Отлично.

— Не замерзли?

— Бывало и хуже.

В звучавшем из наушников голосе Рея гнев можно было чуть ли не почувствовать на ощупь.

— Что ж, раз вы удобно устроились… — проговорил Повелитель игры. — Итак, преподобный Оуэн Пентекост. Это было не настоящее его имя. Пастором был не он, а его отец. Когда Пентекоста исключили из Гарвардской медицинской школы, он присвоил себе мантию священнослужителя, покинул Бостон и направился в приграничный район, намереваясь распространять там Божье слово. До Авалона Оуэн добрался в апреле тысяча восемьсот девяносто девятого года. Стояла страшная засуха, но Пентекост знал, что она рано или поздно кончится, уговаривал горожан не отчаиваться и продолжать молиться. Дождя все не было и не было, а он обвинял прихожан в том, что они были не полностью откровенны на исповеди. Нужно больше и сердечнее молиться. Когда же в июне дождь все же пошел, местные жители просто не могли в должной мере выразить ему свою благодарность. Но этим дождем все хорошее исчерпалось. Первым знаком, указывавшим на будущие события, оказался случай с лавочником Питером Бетюном, которого убило молнией, когда он в грозу перебегал от своего фургона к лавке.

Что-то стукнуло в дверь.

Аманда напряглась. В первый миг она решила, что вернулся Рей и вновь пытается проникнуть в их убежище. Но за ударом послышалось быстрое нутряное дыхание. Аманда узнала звук многочисленных лап, с плеском наступавших в лужи, и вспомнила овчарку, гнавшуюся за кроликом. Но теперь собака была не одна.

В щель справа от двери сунулся нос.

— Если они повалят дверь… — Вив не договорила.

Снаружи послышалось рычание.

— Нельзя держать дверь руками, — сказала Аманда. — Они откусят нам пальцы.

Еще одна морда с ощеренной пастью попыталась просунуться слева.

— Пока они толкают дверь, все в порядке. Но если они примутся ее тянуть…

— Пояса! — воскликнула Вив. — Мы привяжем ими дверь.

Аманда потянула за пояс и вынуждена была сказать:

— Он пришит сзади.

— Оторви.

— Нет. Нельзя рвать одежду. Шнурки! — Аманда поспешно освободила одну руку и, скрючившись, дотянулась до ботинка. Непослушными пальцами ей все же удалось протащить шнурок через одну дырочку, потом через другую, третью…

Рычание звучало все яростнее. Сильный толчок сотряс дверь.

— Один есть, — сказала Аманда.

— У меня тоже. — Вив связала концы шнурка и сделала петлю.

В щели вновь показалась страшная морда. Аманда стукнула собаку обломком доски.

— Убирайся! — Пес отскочил.

Вив обвязала шнурком среднюю доску двери. Собака почти сразу же вновь бросилась на заслон, но Вив тянула за шнурок, надежно удерживавший дверь на месте.

Аманда слышала собственное хриплое дыхание и думала, что оно точь-в-точь такое же, как у тех собак. Она связала свой шнурок так же, как это сделала Вив, и обернула им ту же доску. Едва женщина убрала руку, как с той стороны лязгнули страшные зубы.

Собаки скребли доски когтями, подсовывали морды, пытаясь отодвинуть ее. Шнурок больно резал ладони Аманды. Она молилась, чтобы он не порвался. Потом ей стало страшно, что дверь сломается.

— Все будет хорошо, — попыталась подбодрить ее Вив.

— Да, что хотели, то и нашли, — странно, неестественно рассмеялась Аманда, понимая, что еще немного, и она впадет в истерику. — Не ешьте нас, пожалуйста!

— Да поможет мне Бог, — сказала Вив. — Но я что угодно отдала бы за то, чтобы хоть немного поесть.

Аманда перестала хохотать и вновь почувствовала себя в трезвом, здравом уме.

— Так ведь еда совсем рядом.

— Где?

— Раз уж ничего другого не остается, мне придется убить одну из этих тварей. Заставим Рея с его зажигалкой соорудить костер, и я пожарю мясо.

Вив недоверчиво уставилась на нее.

— В чем дело? — поинтересовалась Аманда.

— Мне это и в голову не приходило, — ответила Вив.

Рычание вдруг прекратилось. Послышалось быстрое шлепанье лап по лужам. Собаки уходили.

— Куда это они? — Аманда прислушалась. — Может быть, за Реем?

— Рей? Вы меня слышите? — произнесла Вив в микрофон.

Ответа не последовало.

— Рей, с вами все в порядке? — повысила голос Вив — Смотрите, чтобы с вами ничего не случилось. Нам нужна ваша чертова зажигалка.

Ответом был лишь плеск дождя. Потом вдруг яростно зарычали и залаяли собаки. Было похоже, что они передрались, каждая яростно стремилась отбить свой кусок добычи.

— Рей?

Лай собак постепенно стихал.

Чувствуя, что у нее все холодеет внутри, Аманда чуть отпустила шнурок. Ее ладони давно уже терзала режущая боль. Она осторожно выглянула в щель, но увидела только дождь.

— Потом в ручье дождевой воды утонул ребенок, — как ни в чем не бывало продолжал Повелитель игры. — Фермер упал со стога и напоролся на вилы, а целая семья умерла от…

— Замаскированные камеры? — Профессор Грэм никак не могла оправиться от потрясения. — Джонатан шпионил за мной?

— За нами, — поправил Бэленджер, который сидел напротив нее в кофейне на Нижнем Бродвее, в нескольких кварталах от университета. — Этот сукин сын решил наблюдать, каким образом я буду проходить его игру. Если он установил камеры в вашем кабинете, то мог пристроить их и в других местах. В театре. Возле библиотеки. Около вашего факультета. В перестраиваемом доме.