Теренс Стронг - Смерч над Багдадом

— Приветствую вас, джентльмены, на первом заседании исследовательского комитета по глобальному перераспределению ресурсов. Как вам известно, комитет этот создан по личному указанию президента и советника по национальной безопасности. Мне предстоит персонально отчитываться перед Джорджем Бушем и генералом Скаукрофтом.

Не буду напоминать, что деятельность комитета сверхсекретна. Отсюда такое название — чтобы развеять любые подозрения об истинном его характере. Под «глобальным перераспределением» понимается вопрос: кто на нашей стороне; под «ресурсами» — реальные террористические возможности Саддама Хусейна. Дело тонкое. Поэтому никакой болтовни ни с женами, ни с подругами, ни с собственными, ни с чужими.

Он замолк, пережидая прокатившуюся волну шепота и смешков.

«Боже, — подумал вдруг Мейс, — да ведь они совершенно не понимают серьезности ситуации. Они и впрямь верят, что Соединенные Штаты — неприступная крепость, а Саддам Хусейн — марионеточный арабский диктатор, не представляющий никакой угрозы». Он читал это в глазах и беззаботных улыбках присутствующих.

А Ред Браунинг, казалось, читал его мысли.

— Итак, джентльмены, забегая вперед, могу сообщить, что, по неофициальному мнению Белого дома, придется воевать.

Уже решено удвоить силы, которые будут задействованы в операции «Щит в пустыне». Официальное заявление последует через несколько недель. Короче, мы просто тянем время, ибо Саддам, сам того не понимая, спускает с цепи на свою голову мощнейшие на планете военные силы. — Он широко улыбнулся. — В сущности, этот субъект — уже битая карта, только мы этого ему пока не сказали.

Вновь прокатилась волна удовлетворения.

— Теперь, — продолжал он, — попрошу Федеральное бюро расследований доложить, какие конкретные меры будут приняты, если Саддам все-таки решит выехать на кривой и разыграть карту террора здесь, в Штатах.

Усевшегося Браунинга сменил Виктор Вайнтрауб из ФБР, переваливший пятидесятилетний рубеж лысеющий человек в сильных очках, с морщинистым хмурым лицом — столь же непреложным атрибутом его должности, как и костюм мрачного тусклого цвета. Усталый циничный взгляд говорил, что он все уже повидал на своем веку и ничто не способно его удивить.

— Секретные службы уведомили нас, — заговорил Вайнтрауб, едва шевеля губами, — что Саддам не ожидал столь резкой реакции США на вторжение в Кувейт. Так что едва ли он приберег на этот случай действующих или законсервированных агентов. Свидетельств о попытках его людей ввезти в страну взрывчатку или оружие у нас пока нет. — Он оглядел собравшихся поверх очков, как бы отметая все возражения. — Однако, поскольку Соединенные Штаты в восемьдесят втором году сочли возможным исключить Ирак из числа стран, поддерживающих террористов, это несложно было бы сделать заранее, до августовского вторжения.

Наиболее вероятны акции в крупных центрах, где сосредоточены средства массовой информации, чтобы наделать как можно больше шуму. Здесь, в Вашингтоне, в Нью-Йорке, Чикаго, Лос-Анджелесе приняты чрезвычайные меры предосторожности, во все международные аэропорты введены силы безопасности.

За штатом иракского посольства и членами их миссии в ООН с восемнадцатого числа установлено непрерывное наблюдение. За автомобилями с дипломатическими номерами BZ ведется круглосуточная слежка. Ну, разумеется, почтовые отправления, телефонные разговоры, факсы, компьютеры взяты под контроль. Мне известно, что подобные меры приняты и в других странах. — Он оглянулся за подтверждением на представителя ЦРУ.

Белоснежная голова Уилларда Фрэнкса кивнула. Ледяные голубые глаза, не мигая, смотрели с открытого, гладко выбритого лица.

— Большинство наших европейских партнеров сделали то же самое, — сообщил он. — Там, где мы отмечаем недостаточное желание сотрудничать или нехватку специалистов, наши сотрудники берут инициативу в свои руки. Но это относится главным образом к странам «третьего» мира, имеющим на своей территории официальные иракские представительства. — И добавил: — Как вы понимаете, неразведанных запасов ресурсов там гораздо больше.

Губы Вайнтрауба сложились в нечто похожее на одобрительную улыбку.

— Уиллард, нам, как и вам, хронически не хватает людей, поэтому мы не собираемся объявлять общую тревогу, пока не начнутся боевые действия. Тогда и возьмемся за дело. По четырем кварталам вокруг Капитолийского холма пустим сотрудников с собаками, установим визуальное наблюдение из машин. Рядом с Белым домом в местах, открытых для посещения, посадим снайперов на крышах, откроем контрольно-пропускные пункты во всех федеральных службах. Когда военные выйдут на второй рубеж иракской обороны, объявим в аэропортах четвертую степень готовности.

Мелвилл Мейс слушал с нарастающим раздражением, выбивая резиновым кончиком карандаша неслышную дробь на листках своего блокнота. Все предвещало беду — они собирались захлопнуть ворота, впустив троянского коня. Вспышка злости пересилила нежелание перебивать этих ветеранов закулисных политических боев, протирающих штаны в безопасных кабинетах Капитолийского холма.

— Прошу прощения, мистер Вайнтрауб, позвольте спросить, что будет, если Саддам Хусейн не сделает нам одолжения и нанесет упреждающий удар до начала военных действий?

Он выпалил это в каком-то угаре. Воцарилась мертвая тишина, все повернулись, вглядываясь в незнакомое бледное лицо. Виктор Вайнтрауб насупился, Ред Браунинг поспешил вмешаться:

— Джентльмены, наверное, не все знают доктора Мелвилла Мейса. Мел из АТА, из Госдепартамента, координирует исследовательские и аналитические разработки общей проблемы террористической угрозы со стороны Ирака. — Он нерешительно улыбнулся. — Хорошо, что вы здесь, Мел. Знаете, вожаков в нашей стае нет, я тут равный среди равных, так сказать, постовой-регулировщик, слежу, чтоб все шло своим чередом. У каждого из нас есть свои должностные обязанности и надо держаться в их рамках. Президент и мой босс из Совета национальной безопасности среди прочего настоятельно требуют ни в коем случае не провоцировать панику среди населения.

Вайнтрауба явно разозлило заступничество Браунинга. Заместитель директора ФБР мог сам за себя постоять.

— Дело в том, доктор Мейс, что, если привлечь к этой проблеме внимание средств массовой информации, мы сразу утонем. Хлынет поток ложных сообщений о подброшенных бомбах, вылезут шутники, потом маньяки… И каждый случай придется расследовать. Каждого американца арабского проихождения, заглянувшего в Смитсоновский институт или в зоопарк, примут за террориста. Каждый гражданин сочтет своим долгом извещать нас о подозрительных личностях, и дело дойдет до того, что на коктейле в Джефферсоне заметят самого Саддама Хусейна. Мы попросту задохнемся, доктор Мейс.