Джеффри Дивер - Брошенные тела

Голос его постепенно слабел. Он сложил вместе кончики затянутых в перчатки пальцев, поморщившись от боли, когда потревожил при этом левую руку.

— И все твои планы летят к черту. Планы, обязанные сработать, не срабатывают. Именно это и произошло с нами сегодня, Бринн. И с вами, и со мной.

— Развяжите мне руки и сдайте оружие.

— Неужели вы серьезно думаете, будто сможете меня арестовать подобным образом?

— Вы кое-что пропустили. Я вас уже арестовала.

Харт снова потянулся.

— Жаль, я уже не так молод.

Он помассировал свою левую руку.

— Вы давно замужем?

Она не ответила, но невольно посмотрела на его руку в перчатке.

— Семейная жизнь не по мне. А вас она устраивает, Бринн?.. Бросьте, что такое для вас Мишель?

— Моя работа. Вот что она такое.

— И насколько важной может быть работа?

Бринн сдвинула брови, почувствовав при этом боль.

— Вам известен ответ на этот вопрос.

Он хотел что-то сказать, но передумал. Склонил голову, словно признавая ее правоту.

— Возможно, вы и говорили с моим мужем, но вы ведь его не знаете. Он наверняка уже поднял тревогу. Он не из тех, кто ложится спать после десятичасовых новостей.

И снова на его лице отразилось разочарование.

— Это ложь, Бринн.

Она тяжело вздохнула и признала:

— Может, и так. Хорошо. Договорились. Больше никакой лжи, Харт. Грэм действительно мог отправиться спать. Но в четыре утра он встанет, чтобы пойти в туалет. Он это делает каждую ночь в одно и то же время. И увидев, что меня до сих пор нет, позвонит моему шефу, а тот поднимет на ноги всю полицию штата. У вас есть время, но очень немного. И его точно не хватит, чтобы заставить меня сказать, где она. И вот это уже не ложь.

— О'кей, тогда мы могли бы… — начал Харт, но осекся.

Бринн рассмеялась.

— Собирались мне соврать?

— Собирался, — ухмыльнулся он.

— Хотели подкинуть надежду на спасение, верно?

— Да. Но понял, что номер не пройдет. — Он вытащил из кармана карту и расстелил ее между ними. Нашел тонкую ниточку, обозначавшую проселок, на котором они находились. Включил освещение салона.

— Где она, Бринн?

— Этого я вам не скажу, — ответила она.

Он покачал головой.

— Пытать я вас не буду. Это унизительно. И вашей семье ничто не угрожает.

— Я знаю.

Он достал пистолет. Посмотрел на него.

— Но… Вы же понимаете?

Она вдруг с удивлением осознала, что он не хочет в нее стрелять. И, тем не менее, выстрелит. Хотя у нее возникло странное чувство, что эту партию в их игре она выиграла. Но в то же время она с пронзительной душевной болью понимала, что потерпела поражение. Не потому, что должна умереть. А по множеству других причин, существовавших далеко от этого микроавтобуса, этого леса, этого заповедника.

Затянувшееся молчание становилось неловким, словно у молоденькой парочки к концу первого свидания.

— Харт, у вас есть последний шанс.

Он только рассмеялся.

— Позвоните девятьсот одиннадцать. Я ведь говорю серьезно. Я попрошу окружного прокурора проявить к вам снисхождение. Между нами не будет больше никакого вранья, Харт. Верьте мне.

Он сидел с опущенной головой, рассеянно поглаживая пальцами свой пистолет.

— Так вы сдадитесь или нет? — настаивала Бринн.

— Вы же понимаете, что я не могу этого сделать.

Они обменялись грустными улыбками.

Затем Харт посмотрел через лобовое стекло, и лицо его мгновенно изменилось.

— Что за…

Микроавтобус пришел в движение. Он катился вниз и быстро набирал скорость.

В тот момент, когда он только собирался забраться в фургон, Бринн связанными руками перевела коробку передач на «нейтралку», сняла ручной тормоз и откинулась назад, чтобы он не мог этого видеть. И весь их разговор она держала ногу на тормозной педали. Когда же стало окончательно ясно, что уговорить его сдаться невозможно, отпустила педаль. Автобус, стоявший под уклон, рванулся вперед. Легко перескочив через железнодорожную шпалу, обозначавшую границы парковки, он помчался вниз по крутому склону сквозь мелкие кусты и заросли травы.

— О, боже! — пробормотал Харт, хватаясь за руль и рычаг переключения передач, но Бринн резким движением плеча ударила его по раненой руке. Он закричал от боли. Неуправляемый микроавтобус влетел на камни и развернулся влево, потом все еще на приличной скорости опрокинулся набок, и стекла разбившегося окна со стороны пассажирского сиденья полетели внутрь. Бринн с силой швырнуло на грудь Харту, а машина продолжила головокружительное скольжение по бесконечному склону холма.

К тому времени, когда Том Даль подвез Грэма Бойда к дому Фельдманов, к нему уже сворачивали, сверкая проблесковыми маячками и поднимая тучи пыли, две патрульные машины полиции штата. Из них вышли шестеро офицеров.

Насупленный Грэм пожал Далю руку и побрел к своему пикапу, на ходу доставая из кармана телефон. А шериф подошел к командиру ночной смены полиции штата Висконсин Арлену Таннеру, крупному усачу. Они работали бок о бок многие годы. Даль посвятил его и остальных полицейских в детали дела.

— Эксперты-криминалисты будут здесь через полчаса, — сказал Таннер. — А для нас, значит, поисково-спасательная?

— Точно так, Арлен. Сюда уже направляются группы из Гумбольдта и человек шесть из Гарденера. Подъедут и из округа Барлоу.

— А я вытащил из постелей двух наших ныряльщиков. Они тоже в пути.

— Теперь я уже не уверен, что они нам так срочно нужны. По всей видимости, моя помощница сумела выбраться из затонувшей машины и сбежала вместе с подругой убитых. Они где-то в окрестных лесах. И все указывает на то, что двое вооруженных бандитов преследуют их.

У Даля зазвонил телефон. Судя по определителю, звонили из одного из районов Кеноши. Он нахмурился. Ответить или нет?

А, черт с ними! Лучше поговорить.

— Шериф Даль на связи.

— Здравствуйте, шериф. С вами говорит Эндрю Шеридан. — Сказано это было так, словно Далю имя должно быть знакомо.

— Слушаю вас, сэр, — отозвался шериф не слишком уверенно.

— Я работал с Эммой Фельдман. Мне только что сообщили.

Ах, вот это кто! Обнаружив тела погибших, Даль позвонил секретарю юридической фирмы и запросил имена партнеров, с которыми работала Эмма Фельдман. Он тяжело вздохнул и сообщил секретарю печальную новость. А в тех кругах все и всем становится известно очень быстро.

— Я сожалею, сэр. Примите искренние соболезнования в связи с вашей утратой.

— Благодарю вас.

И Даль посвятил собеседника в те немногие детали, которые мог не скрывать. А потом к делу перешел уже Шеридан.

— Это тяжкие времена для всех нас, шериф. Но я должен спросить вас кое о чем. Речь идет о бумагах Эммы. Она ведь привезла некоторые из них с собой, не так ли?