Таня Карвер - Суррогатная мать

Ему хватало собственных.

Анни Хэпберн все еще продолжала допрос Герайнта Купера.

— Значит, Райан Бразертон убил Клэр? Вы это хотите сказать?

Он кивнул.

— Но одной Клэр ему показалось мало, поэтому он убил еще и Джулию.

— Почему вы так думаете, мистер Купер?

— Ой, да бросьте вы! Это точно он, этот мерзавец.

— А какие-то доказательства у вас есть, мистер Купер?

Он посмотрел на нее, и его злость немного поубавилась.

— Нет. Но это должен быть он, разве не так?

— Почему «должен»?

— Потому что это очень на него похоже.

— Что «похоже»?

— Я вам уже говорил!

— Вы сказали, что он не хотел ребенка и настаивал, чтобы Клэр от него избавилась. Она не согласилась на это и бросила его. Все это никак не тянет в качестве мотива для убийства.

— Но это ведь негодяй! Самый худший из возможных вариантов. Из-за таких дети убегают из дома и всю жизнь продолжают ненавидеть их.

— Он был жесток?

Тот удивленно посмотрел на Анни.

— А то вы не знаете!

— По отношению к Клэр?

Герайнт Купер кивнул. Он уже успокоился и заговорил тише.

— Она все время находит мужиков одного и того же типа. Здоровенные, выглядят так, будто могут постоять за себя. Настоящие мачо. Я все время говорю ей, чтобы она не делала этого, что от них только беда и ничего хорошего, но она каждый раз делает по-своему. — Он запнулся и поправился. — Не делает… делала. — Он вздохнул, с трудом сдерживая слезы, и его снова охватил гнев. — О боже… все равно! Это точно он.

— Расскажите мне о нем поподробнее, мистер Купер.

Он подался вперед. Анни не сомневалась в честности или искренности его взгляда.

— Он вел себя по отношению к ней ужасно. Сначала был хорошим, но потом все и началось. Через пару месяцев он очень переменился. По пустяковому поводу… Опоздала с работы домой — по физиономии. Странно посмотрела на кого-то в пабе — по физиономии. Не понравился приготовленный ею обед — по физиономии.

— Но она все равно его не бросала?

Он покачал головой.

— Она была несчастлива, но любила его. И все время возвращалась к нему. Каждый раз. Бывало, она приходила ко мне или к Джулии вся в слезах, с синяком под глазом или где-нибудь еще, и говорила, что собирается уйти от него. Но потом ей становилось лучше, он опять звонил, обещал никогда больше такого не делать, и все оставалось по-старому. Она пускала его назад.

— Понятно, — сказала Анни.

Герайнт Купер посмотрел на нее, и лицо его стало жестким.

— Вы хотите сказать, что она сама заслуживала этого, верно? Что она должна винить во всем только собственную глупость? За то, что позволяла ему так обращаться с собой.

— Вовсе нет, мистер Купер, — ответила Анни ровным голосом. — Я часто сталкиваюсь с такими вещами. Даже слишком часто, если быть откровенной. И не только со стороны мягких и глупых женщин. Бывают среди них умные, рассудительные и зрелые. Но и они зачастую точно так же не понимают, как могли дойти до такого состояния.

Похоже, ее слова успокоили его.

— Так что же произошло потом?

— А дальше случилось то, что вы назвали бы вмешательством не в свое дело. Со стороны Джулии, Крисси и меня. Мы же ее лучшие друзья. И нам очень не нравилось то, что с ней происходило. Мы это просто ненавидели. К счастью, нам удалось образумить ее.

— Но тут оказалось, что она беременна?

Герайнт Купер кивнул.

— От Райана Бразертона?

Он снова кивнул.

— И тогда она окончательно порвала с ним.

Анни нахмурилась. Это противоречило тому, что рассказала ей Эмма Николлс.

— На самом деле?

— Да, на самом деле. Он сказал, что не хочет ребенка. Вообще не хочет детей. Ни при каких обстоятельствах. А она хотела. Даже от него. Поэтому Райан решил, что она должна избавиться от ребенка. А если она не сделает этого, то это сделает он сам. Насильно.

Анни тяжело сглотнула, стараясь, чтобы лицо оставалось невозмутимым.

— Каким образом? — Голос оказался не таким спокойным, как ей бы этого хотелось.

Герайнт Купер поднял руки и крепко сжал их перед собой.

— Вот таким.

— Хорошо. — Анни опять сглотнула. — И тогда она ушла от него.

Он кивнул.

— А потом он решил, что хочет к ней опять.

— А как же ребенок?

Он пожал плечами.

— Ее он хотел больше.

— И как же он все это обставил?

— Лучше не придумаешь. Все очаровательно, цветы, много цветов. Он изменился, стал совсем другим человеком — в общем, все, как обычно.

— И это сработало?

— Нет. Как я уже говорил, на этот раз рядом с ней были мы. Мы помогли ей быть сильной.

Анни снова нахмурилась.

— Выходит, это не он бросил ее, а она его?

— Правильно.

— И ему это не понравилось.

Глаза Герайнта Купера стали круглыми.

— Разумеется, не понравилось.

— И что он предпринял?

— Он повел себя отвратительно. В основном это были телефонные звонки. С угрозами. С жуткими угрозами. Насчет того, что он сделает, когда доберется до нее. Что он с ней сделает, если она не вернется к нему. Что он с ней сделает.

— Если она не вернется к нему… Вы все время это повторяете, — сказала она. — Но я слышала совсем другую историю, что это именно он бросил Клэр. Это не соответствует действительности?

Купер покачал головой. Казалось, он чувствует себя неловко.

— Возможно, кое у кого могло сложиться такое впечатление.

— Почему?

— Потому что это мы хотели, чтобы люди так подумали. Это помогало Клэр. Три человека, собравшиеся у нее прошлым вечером… Мы были не просто ее друзьями. Мы были ее группой поддержки. Мы помогали ей не сдаваться.

Анни промолчала, зная, что он еще не закончил.

— Подумайте над этим. Разве не проще сказать, что ты беременна и одинока, потому что твой мужчина бросил тебя, чем потому что ты собрала все свое мужество, чтобы бросить его, после того как он угрожал убить твоего ребенка?

— Он действительно говорил такое? В этих же словах? Об этом он говорил с ней по телефону? Угрожал убить ее ребенка?

Герайнт Купер кивнул. И продолжал кивать дальше. А все слезы, которые он до сих пор сдерживал, наконец прорвались наружу.

Анни закрыла блокнот. У нее было все, что она хотела узнать.

— Спасибо, что сделал это, — сказал Фил. — Я действительно очень тебе благодарен.

Ник Лайнс только пожал плечами: для него все дела были похожи одно на другое.

— Решение принимал не я. Высокое начальство сказало, что это сейчас самое главное, а я просто действовал соответственно.

Фил закончил предварительную проверку по Райану Бразертону и, поскольку Клейтон еще не вернулся, а остальные были заняты каждый своим делом, позвонил Нику Лайнсу. Этот мертвенно бледный патологоанатом сдержал слово и сделал оба вскрытия в рекордные сроки. Фил, не теряя времени, направился прямо в морг Главного управления полиции Колчестера, где и отпустил находившегося там констебля Эдриана Рена, чтобы тот занялся другими делами.