Кирилл Григорьев - Галатея

Он повел фонариком на стволе водомета по сторонам, выхватывая из темноты тонкие металлические ограды. Участок 180… Участок 182… Господи, здесь же люди лежат! Плохие, хорошие ли, но они уже — лежат. Они закончили все свои дела в жизни. Это их тихая обитель. Это неправильно быть здесь ночью, в ИХ время… А мы… Джипы, рвы какие-то… Неужели у этого ублюдка Тензора вообще нет ничего святого?

Луч фонарика исчез в темноте рва, ослепительно вспыхнув, напоследок, в огромных черных пузырящихся лужах, потом появился вновь, выхватывая надписи на оградах справа.

179… 181…

— Мы почти добрались до 213-го, — смахивая воду с лица, произнес Сергей. — Совсем немного осталось.

— Как же жарко… — тоскливо вставил Геннадий. — У меня, по-моему, даже в сапогах пот…

— Лучшее средство для похудания, — сострил Сергей. — Супер система «Одиннадцать»…

— Эта мразь тоже дождь устроила, — сказал Гарин, закончив переговоры по рации. — Земля скользкая — легче машине в ров свалиться. Я же пробовал затормозить, когда понял, что уже прорвались. Но ничего не вышло…

— Да и туман легче сгенерировать, когда такой перепад температур, — заметил Геннадий. — Здесь — плюс десять, а там минус пятнадцать…

— Абсолютно верно, — раздался громкий голос, перекрывающий равномерный шум дождя.

Максим поднял голову.

С другой стороны разделившего дорогу обрыва, на фоне стены воды и клубящихся языков зеленоватого тумана, стоял Великий и Ужасный господин Тензор.

Поиск велся уже двадцать минут.

Вадим нервно глотал кофе из термоса и не чувствовал никакого вкуса. Дима рядом напряженно курил.

Сухие доклады доносились из потрескивающей рации.

— Линия один, встали. Следов машин нет.

— Вторая линия, движемся. Есть несколько свежих отпечатков. Людей не видно.

— Третья? — щелкнул клавишей Дима.

— Снега много. Идем к линии.

— Сколько там всего линий-то? — не выдержал Немченко.

— Шесть вроде, — отозвалась рация. — По две на группу.

Дима погасил истлевшую сигарету и полез за следующей.

— Черт, — расстроился он, — почти всю пачку выкурил.

— Держи, — кинул ему свои сигареты Немченко.

Они закурили, напряженно вслушиваясь в треск помех.

— Что будем делать с Саней? — спросил Стременников.

— Отправим в «Полночь», — рассеянно ответил Вадим. — Выяснить, кто он у них точно лучше получится.

— Думаешь, стоит? — с сомнением спросил Дима.

— А есть другие варианты?

— Первая группа, — доложила рация, — Справа по линии видим освещенный дом.

— Машины есть? — рванулся к панели Немченко.

— Не видно. Сейчас посмотрим внимательнее.

— Третья, вышли на линию.

— Первая, что у вас?

— Забор из рабицы. Дом — хлипковат, старый по виду. Минуточку…

Вадим почувствовал, что сердце его сейчас выскочит из груди.

— Нет, шеф, — донесся после паузы разочарованный голос. — Там старики какие-то внутри.

— Черт! — выругался Немченко. — Возвращайтесь на линию.

— Сколько уже они бродят? — посмотрел на него Дима.

— Полчаса.

Стременников откинулся в кресле.

— Спать охота, — ни к кому не обращаясь, сообщил он. — А что ты будешь делать с Тензором, Вадим, если поймаем?

— А как ты думаешь? — покосился на него Немченко.

— Думаю, будешь бить.

— Плохого ты обо мне мнения, если так думаешь, — сказал Вадим. — Я его бить не буду. Я этого урода в фарш превращу. Медленно. Эх, Петруха… Зря ты со мной, дурачок, связался.

За следующие десять минут были найдены еще два освещенных дома. В одном сидел одинокий дядька за бутылкой водки, а в другом — одноэтажном хозблоке — двое подростков самозабвенно предавались любви.

— Девка-то ничего? — хмыкнул Стременников.

— Привести? — с готовностью отозвался Расул.

— Ты чего, совсем отморозился?! — возмутился Немченко. — Оставь их в покое! Вы мне Тензора приведите!

Около третьего дома на ребят из группы долго и заливисто брехала собака.

— Там точно никого нет? — спросил Дима.

— Свет погашен. Только шавка здоровенная по участку бегает.

— Ну, блин, зоопарк! — заметил Немченко. — Ни у кого ничего пожрать нет с собой?

Леха Куций — старший третьей группы — ошарашено замолчал.

— Нет, шеф, — наконец, ответил он. — Автоматы и ножи взяли, а вот колбасы, извиняюсь, не прихватили.

Стременников тихонько захихикал на сидении.

— Плохо, что не взяли, — буркнул Вадим, отключаясь.

Дима опустил стекло.

Лай собаки был слышен и здесь.

— Она нам всех на уши поставит, — озабоченно сказал Немченко. — Может, пристрелить?

— А выстрел не поставит? — снова хихикнул Дима.

— Ты мне прекрати ржать! — разозлился Вадим. — Тоже мне, юморист хренов, выискался!

Рация громко затрещала.

— Вторая группа, — возник на фоне помех голос Расула. — Впереди человек с фонариком.

— Куда следует? — подобрался Немченко.

— В глубь участков по линии, — сказал Расул. — Что делать?

Вадим посмотрел на Стременникова.

Тот озадаченно почесал затылок.

— Может, документы проверить? — неуверенно предложил он.

— Остановите его и проверьте документы, — кивнул Немченко. — Только внимательно!

— Да он пьяный вроде бы, — отозвался Расул. — Идет, качается. А если у него нет документов?

— Тогда пусть валит, — раздраженно ответил Вадим. — И не отключайтесь, ясно?

— Принял.

— Первая группа, линию закончили, переходим на следующую.

— Да погодите вы…! — сказал Немченко. — Расул, что у вас?

— Догоняем, — уже на бегу, ответил тот.

Собака на улице затихла. Теперь за окном завывал только холодный ветер, забрасывая в салон стремительные снежинки.

— Тебе жарко, что ли? — неодобрительно поинтересовался Немченко.

— Засыпаю, — ответил Дима.

— Так выйди, прогуляйся, пока…

— Слышь, мужик, стой! — раздался в рации громкий голос Расула. — Стой, говорю!

— А че-его-о..?

— Документы есть?

— Е-ес-сть, — мужчина громко икнул. — А че-его-о…?

— Он упал, — доложил брезгливо Расул. — Прямо в сугроб рухнул. Поднимать?

— Да пускай валяется! На хрена он сдался-то?

— Принял. Двигаемся дальше?

— Дима! — возмутился Немченко. — Да закрой ты окно, наконец! Двигайтесь…

В темноте прозвучал одинокий выстрел. Звук был таким резким, оглушающим, громким, что Вадим не сразу сообразил, что донесся он сразу с двух сторон: из окна и из рации.

— Что…?

И вдруг рация взорвалась очередями. Эхо вместе со снегом закружилось по салону.

— Рас! — заорал Немченко. — Что у вас?!

— Мужик этот, шеф! — прокричал Расул. — Этот пьяница…!

И Вадим услышал на фоне выстрелов нарастающий знакомый визг циркулярной пилы.

— Бегите оттуда! — закричал он. — Быстрее! Это Роберт! Все группы! Отход! Повторяю, отступаем! Все — к воротам!