Гордон Томас - Охотники за человеческими органами

— Внимание всем! — Крилл взял два веслообразных электрода, присоединенных к установке, и приложил их к груди О’Нейла. — Отойти! — скомандовал он.

Все отступили на шаг от кровати. Крилл нажал кнопки на каждом электроде. Электрический разряд прошел по новому сердцу О’Нейла. Крилл поднял электроды. Тело продолжало корчиться в спазме, спина выгнулась дугой, а ноги затвердели, когда разряд пробил тело. Потом О’Нейл безжизненно рухнул на спину.

— Подзарядка! — на это уйдет девять секунд.

— Три минуты, — выкрикнула сестра.

— Эпинефрин! — скомандовал Крилл.

Врач протянул ему шприц с длинной иглой для сердца. Крилл нащупал просвет между ребрами О’Нейла. Он ввел четырехдюймовую иглу в полость грудной клетки, прямо в сердце, которое он только что пересадил. Оттянул немного поршень и, когда темнокрасная кровь устремилась вверх по иголке, быстро ввел стимулятор в сердце.

— Пульс? — спросил Крилл.

— Падает.

— Три-десять, — объявила сестра с таймером.

— Заряжен! — раздался голос сестры у аппарата для электрошока.

Крилл еще раз вверг О’Нейла в шок. И снова наблюдал, как его пациент безжизненно откинулся на спину.

— Подзарядка! — опять скомандовал Крилл. — Добавьте лигнокаин, пятьсот кубиков.

Врач достал стимулятор и ввел его в одну из внутривенных трубок.

Под монотонный голос сестры, отсчитывающей время их усилий, они продолжали делать все возможное, чтобы оживить главаря бостонских бандитов. О’Нейл получил вторую дозу эпинефрина и еще два шока. Когда считающая сестра объявила, что прошло шесть полных минут, Крилл отступил на шаг от кровати.

— Мертв.

Он мягко закрыл О’Нейлу глаза и посмотрел на остальных.

— Всем спасибо, — и повернулся к одному из врачей. — Отвезите его обратно в операционную и выясните, какие органы можно удалить.

Потом, стягивая перчатки, Крилл кивнул доктору Ромеру и медленно вышел из реанимационной палаты. Доктор Ромер следил за ним, а потом тоже покинул палату, когда аварийная команда покатила кровать обратно в операционную, чтобы начать удаление всех пригодных органов из тела.

В южной части острова, где жил персонал, вечеринки закончились как обычно — некоторые вернулись домой, другие отправились на виллу с «девочками для комфорта», как здесь называли привезенных бесплатных шлюх. Несколько парочек воспользовались кабинами вертолетов, стоящих у взлетной полосы.

Один из вертолетов облюбовал Моше Вейл. Он привел с собой светловолосую польку-шлюху, которая сопровождала Клингера в полете из Нью-Йорка. Прочитав ее доклад, Вейл решил, что она поможет ему наиболее приятным образом провести ночь.

Она сообщила, что зовут ее Руфь, и он улыбнулся: ну, если уж она еврейка, то это как свиная отбивная в кошерной мясной лавке. Но он принял это как признак ее желания доставить ему удовольствие. И она его доставила. Теперь, далеко за полночь, он был сыт и слегка пьян от бутылки текилы, которую они прикончили вдвоем. Секунду назад она вылезла из кабины, чтобы помочиться, и сразу же крикнула:

— Моше, Моше, пойди посмотри. Быстро!

Возбуждение в ее голосе заставило его подойти к дверце кабины. Она указывала за озеро.

— Посмотри, посмотри на небо!

Над горой Масая медленно и красиво вился пар, освещенный яркими розовыми отблесками.

— Красиво… Как красиво, — произнесла Руфь тем же тоном, каким говорила с ним после завершения любовного акта.

Он взглянул на нее и улыбнулся: она была похожа на ребенка — красивый, взрослый, распутный и совершенно порочный ребенок.

— Мне нравится смотреть, — сказала она, возбужденно хлопая в ладоши. — Так красиво!

На мгновение он тоже застыл, как завороженный — никогда раньше ему не приходилось видеть такого, — а потом спросил:

— Ты правда хотела бы пойти туда и взглянуть?

Она повернулась и уставилась на него.

— А разве можно?

Он ухмыльнулся.

— Запросто — на нашем волшебном ковре-самолете.

Она продолжала озадаченно смотреть на него.

— Я не понимать.

Он похлопал рукой по фюзеляжу вертолета.

— На этом.

Она смотрела не него круглыми от удивления глазами, все еще не веря.

— Ты умеешь летать на этом, Моше?

— Без проблем. Летал на таком в Бейруте.

— И мы полетим и посмотрим?

— Конечно, почему же нет?

Руфь взглянула на дорожку, ведущую к клинике.

— Доктор Ромер. Ему, наверно, не понравится…

— Он уже спит. И потом, мы можем слетать туда и обратно за несколько минут.

Ее глаза стали еще круглее.

— Ты сделать это? Для меня?

Она забралась в кабину, он кивнул ей на кресло второго пилота и велел пристегнуться ремнями.

— Я только один раз летать на вертолет, когда приехать на остров, — сказала Руфь.

— Может, на обратном пути повторишь свой подвиг. — Он подмигнул ей и представил себе предстоящие новые утехи. Она протянула руку и начала легонько массировать его ляжку.

— Может, я сделаю так, что ты немножко готов, Моше.

Он ухмыльнулся ей.

— Просто не убирай оттуда руку, и все.

— Без проблем, — хихикнула она.

Он включил двигатель и нажал кнопку пуска. Раздался глухой хлопающий звук, как от монеток в стиральной машине, а потом двигатель набрал полные обороты и корпус задрожал.

Руфь, пробормотав что-то по-польски, вцепилась в края своего кресла и крепко зажмурила глаза. Вейл усмехнулся: она и впрямь была ребенком. Он выждал, пока то нарастающий, то стихающий звук двигателя не превратился в ровный рев, а потом поднял машину в воздух. Они быстро взлетели.

Впереди на них неслась гора Масая. Полосы испарений поднимались в небо, пересекались друг с другом, образуя причудливые узоры, окрашенные в нежно-розовый цвет — отражения жерла вулкана.

— Хочешь посмотреть поближе? — спросил он, когда они пролетали над нижней частью склона.

— Это есть возможно?

— Я же сказал, все возможно, когда ты на моем волшебном ковре-самолете.

— Тогда мы смотреть, — решительно произнесла девушка.

Повинуясь управлению, вертолет ринулся вверх, как скоростной лифт, и очень скоро оказался над верхушкой. Здесь, наверху, свечение, вырывавшееся из глубины кратера, было ярче.

Руфь подалась вперед, чтобы лучше рассмотреть.

— Видеть не так хорошо, — сказала она тоном разочарованной маленькой девочки.

— Сейчас мы это устроим. — Он направил вертолет прямо к горловине кратера.

— О-о, как красиво… Как здорово, — крикнула она, смеясь.

Действительно, красиво, подумал он. Как восход солнца над пустыней. Только здесь был их собственный восход — прямо посреди ночи. Он взглянул на Руфь: широко раскрытыми глазами она уставилась на это зрелище.

— Знаешь что, я разок перелечу через верхушку, и тогда ты посмотришь как следует.