Максим Шаттам - Лабиринты хаоса

Томас проверил, не встречалось ли это имя еще где-нибудь в Интернете, но поиск не дал результатов. Поблагодарив владельца магазина, они отправились бродить по городу, обсуждая план действий. И Томас, и Яэль были согласны, что явиться к Люброссо под видом покупателей дома — плохая идея. Также не стоило задавать вопросы по телефону или вламываться в дом как воры-домушники. Судя по всему, Люброссо был законопослушным гражданином.

— Все же меня удивляет, что он весь такой белый и пушистый! — воскликнула Яэль. — Что тогда делает у него Лангин?

Из крошечной пиццерии на тихой улочке доносился вкусный запах. Томас и Яэль купили пиццу на вынос и сели на край тротуара. Вечерело. Вдруг, едва успев проглотить кусок, Томас встал и снова вошел в пиццерию. Оказалось, что хозяин принимает заказы со всего Эрбле и знает дом за церковью, но о его владельце ему мало что известно, только имя. Томасу так ничего и не удалось выяснить.

Когда они возвращались к машине, Яэль заметила старушку, благодарившую высокого мужчину в очках, который укреплял на окне объявление «Продается». На табличке были указаны название агентства: «ИммоНико» — и номер телефона.

— Как мило, что вы приехали! Ведь уже так поздно, — говорила старушка.

— Никаких проблем, мадам. Я рад оказать вам услугу.

Агент по недвижимости был в отличном настроении, и Яэль решилась попытать удачи:

— Здравствуйте! Извините, я хотела узнать…

Мужчина обернулся, и его улыбка стала еще шире, когда он увидел, что к нему обращается симпатичная девушка.

— «Нико — лучшая информация для вас!» Это мой девиз, — подмигнул он. И уже более серьезно спросил: — Чем могу быть полезен?

— Я видела большой особняк за церковью… Говорят, он не продается, но я хотела спросить: может быть, вы знаете, кто там живет? Вдруг…

— Особняк за церковью? Нет, не думаю, что он его продаст. Владелец очень несговорчив. Я уже предлагал ему хорошую цену, но увы!

— Вы его знаете?

— Как сказать… — Нико пожал плечами. — Месье Люброссо не очень-то общителен. Но кое-что о нем известно. Все окрестные дети его боятся. У них даже есть что-то вроде игры: кто отважится подойти к дому Люброссо? Но никого из них вы не заставите войти внутрь! Они до смерти боятся старика.

— Почему? Он стреляет по ним солью?

Нико оглянулся, потом нагнулся к уху Яэль и зловеще прошептал:

— Хуже! Он занимается черной магией!

Яэль прыснула со смеху.

— Не смейтесь! — Мужчина тоже улыбнулся. — Любой ребенок скажет вам, что Люброссо колдун!

Яэль вдруг почувствовала тревогу.

— Он пенсионер, да? Наверное, привязан к своему дому…

— Нет, Люброссо еще работает. У него завод на востоке Парижа, он делает зеркала.

Яэль вздрогнула:

— Простите?

— У месье Люброссо завод, — повторил Нико, — он делает зеркала для всего города — для мэрии, школы, культурных центров…

Ошарашенная Яэль поблагодарила мужчину и хотела вернуться к Томасу, но сперва ей пришлось взять визитную карточку и выслушать массу комплиментов по поводу своей внешности.

Яэль рассказала Томасу, что ей сказал агент по недвижимости.

— Значит, Люброссо не просто сообщник, — задумчиво сказал Томас. — Люброссо — босс Лангина. Думаю, нам все-таки придется его навестить.

У высокой стены, окружавшей мрачный особняк, мерцали светлячки. Подростки ушли, и церковь мрачно смотрела сквозь темные витражи на полуразрушенные могильные плиты.

Уже час, как наступила ночь. Яэль ощупывала камни, выбирая, куда поставить ногу, чтобы перелезть через стену, когда Томас окликнул ее. Пробравшись сквозь заросли папоротника, он начал быстро спускаться по холму, однако рана на бедре напомнила о себе, и ему пришлось замедлить шаг.

— Ты хочешь найти подземный ход?

— Да, но это не так-то просто…

Вдруг в нескольких метрах от дороги между деревьев показался туннель. Он начинался под пригорком и выходил на поверхность уже в саду вокруг особняка. Ход был не очень длинным, и, войдя в него, Яэль увидела впереди другой его конец. Томас и Яэль выбрались наружу. В черном зеркале пруда отражалась бледная луна. Дом с запавшими глазницами оконных проемов и кривым оскалом крыльца напоминал гигантский череп. Темный, с потрескавшимися стенами, особняк словно сгорбился под собственной тяжестью. Окна на первом этаже по обе стороны от входа были освещены, слабый свет падал на клумбы. Яэль и Томас осторожно двинулись вперед. С другой стороны к зданию примыкала застекленная терраса, которой на вид было не меньше ста лет. Она была похожа на мыльный пузырь в каркасе из ржавого металла и, казалось, сошла со страниц романа Жюля Верна.

Яэль и Томас осторожно заглянули внутрь. То, что они увидели, больше всего было похоже на заброшенный антикварный салон. Между темно-красными бархатными диванами с выцветшей обивкой беспорядочно громоздились старинные столы, круглые одноногие столики и пюпитры, готовые рухнуть под тяжестью причудливых безделушек. Здесь были старинный секстант, подзорная труба, части доспехов, старинные книги, гобелены, свернутые в рулоны морские карты… Все было свалено кучами, покрыто пылью и тленом.

Дверь была открыта. Изнутри доносился скрипучий звук граммофона, играющего старую мелодию Кола Портера. Две небольшие лампы с абажурами рубинового стекла еле освещали террасу.

Лангин и Люброссо сидели за столом. Люброссо пил кофе, рядом с Лангином стояла рюмка. Хозяин дома в полутьме выглядел устрашающе: худой, бледный старик с крючковатым носом и тонкими губами. Если бы не огонь в глазах, он казался бы мертвым. Борис Карлофф [17] Уильям Генри Пратт (1887–1969), известный под псевдонимом Борис Карлофф, — английский актер, звезда фильмов ужасов. или Бела Лугоши [18] Бела Лугоши (1882–1956) — американский актер венгерского происхождения, классический исполнитель роли Дракулы. , подумала Яэль, поддавшись мрачному настроению этого места.

— Надо подойти ближе, — прошептала она.

Томас взглядом указал на тростник, росший почти под самым окном, и они стали пригнувшись продвигаться к зарослям. Теперь им было лучше слышно музыку и хриплый голос Люброссо.

— …в девятнадцать лет. Это моя внучатая племянница. Хотя ее мать считает, что она чересчур легкомысленна.

Внезапно Лангин встал. Он подошел к открытой двери и встал на пороге, меньше чем в двух метрах от Яэль и Томаса. Выглядел он измученным. Достав из кармана джинсов пачку сигарет, он закурил, глубоко затягиваясь. Если бы он чуть-чуть повернулся, то заметил бы, что почти у самых его ног притаились два человека. Яэль стиснула руку Томаса. Нужно было отступать. Она осторожно оперлась на левое колено и локти и начала медленно отползать. Сухие стебли зашуршали. Томас дернул Яэль за рукав, чтобы она остановилась.