Эрик ван Ластбадер - Завет

Рюль повернул назад. Дойдя до поворота налево — за этой стеной, как он прикинул, находилась задняя стена комнаты — Энтони осторожно заглянул за угол. Возле закрытой двери, наверняка ведущей в то же помещение, дежурил страж — стройный молоденький венецианец с почти еще детскими чертами лица.

Рюль, натянув капюшон монашеского одеяния и низко склонив голову, двинулся прямиком к стражу. Тот, заметив его, произнес:

— Что-то ты рановато, еще десять минут осталось. Впрочем, мне же лучше.

Рюль ударил его в солнечное сплетение кулаком. Страж скрючился от боли, и Энтони ребром ладони ударил его сзади по открытой шее. Подхватив потерявшего сознание юношу, он оттащил его в темный угол и прислонил к стене.

Вернувшись к закрытой двери, Рюль приложил ухо к доскам. Он услышал голос Цорци и еще один, но говоривший сидел слишком далеко, и Рюль не мог понять, принадлежит ли второй голос Браво.

Он вдохнул полной грудью и медленно выдохнул, пальцы сжали трость-шпагу. Другой рукой он взялся за ручку двери, плавно повернул влево и аккуратно надавил. Дверь начала беззвучно открываться. Неожиданно он почувствовал легкое жжение, словно от укола, сбоку на шее. Вздрогнув, Энтони обернулся, но голова уже кружилась, перед глазами все плыло, словно у пьяного, и ему показалось, что на него смотрит перекошенная карнавальная маска.

Отчаянно сопротивляясь действию наркотика, затуманившего сознание, Рюль ухватился за крохотный дротик, вошедший в кожу у основания шеи, и выдернул иголку.

— Слишком поздно, — маска зловеще расхохоталась.

Мир перевернулся и исчез. Рюль свалился на каменные плиты.

Легкие у Браво горели. Он понимал — еще немного, и кислород закончится, мышцы начнут неметь, а дальше — полная беспомощность. Он не должен допустить, чтобы это произошло.

Перед его мысленным взором появился отец. Браво было одиннадцать, и он учился управлять своим телом, используя обыкновенно скрытые возможности.

— Расслабься, Браво, — говорил отец. — Когда ты слишком напряжен, твое тело сопротивляется приказам сознания. Твои ум и тело должны работать как единое целое.

Вместо того чтобы продолжать сопротивляться Анцоло, Браво обмяк, веки его закрылись, дыхание стало прерывистым. Анцоло торжествующе усмехнулся и подался вперед, еще сильнее сдавив его горло. В этот момент Браво со всей силы мотнул головой, ударив стража лбом по переносице. Снова брызнула кровь, Анцоло судорожно отпрянул.

Браво рванулся в сторону, и Анцоло, потеряв равновесие, окончательно отпустил его. Вскочив на ноги, Браво размахнулся и врезал сопернику по уху. Страж рухнул на пол, Браво упал сверху и схватил его за волосы.

— Где Цорци? — прошипел он, несильно ударив стража затылком о камни пола. — Отвечай!

Анцоло ответил.

Браво отпустил его и поднялся было, но Анцоло неожиданно сделал судорожный выпад, словно намереваясь выбить сопернику глаз. Браво отпрянул, перегнувшись в талии, и движение стража обернулось против него же самого: Анцоло с размаху ударился ключицей о выставленный локоть. Раздался хруст костей, и страж скорчился на полу трапезной.

Вскочив на ноги, Браво выбежал в коридор.

— Действие нейротоксина продлится не дольше двух-трех минут, — сказал Олвис.

— Этого вполне хватит, — ответил Паоло Цорци, вглядываясь в безжизненное лицо Рюля. Широко раскрытые, неподвижные глаза смотрели прямо на него.

Они с Олвисом втащили парализованного Рюля в комнату и усадили на стул, привязав лодыжки к ножкам и скрутив за спиной руки.

Олвис уже успел приставить нож к горлу Рюля; поблескивающий кончик лезвия упирался в ямку под кадыком.

— Как тебе это, Рюль? — протянул он. — Что ты будешь чувствовать, когда я начну дюйм за дюймом всаживать его в твою плоть?

— Осторожнее, — не слишком твердо, как будто нехотя, проговорил Цорци.

— Он должен ответить за все совершенные преступления!

— Боюсь, одной жизни для этого мало. — Цорци сгреб Рюля за волосы и оттянул назад его голову. — Не так ли, Энтони?

— Тебе задали вопрос, — Олвис нажал чуть сильнее и повернул; острие ножа прокололо кожу, закаленный металл окрасила выступившая капля крови. — Невежливо не отвечать.

— Время вышло, Рюль, — Цорци нагнулся над ним, смотря прямо в неподвижные, словно наполовину остекленевшие глаза. — Декстера Шоу больше нет, и некому защищать тебя. Ты один, беззащитный перед лицом истины. Я оглашу приговор, а Олвис исполнит его; полагаю, он с превеликой радостью окажет тебе эту честь.

Цорци свирепо оскалился.

— Ты виновен, Рюль, виновен в тягчайших злодеяниях, и я рад, что могу, наконец, сообщить тебе, что ты приговорен к смерти!

В этот момент он заметил краем глаза едва уловимое движение, а через секунду Олвис рухнул на пол, оглушенный ударом. Цорци резко выпрямился и увидел Браво, сжимавшего в руках «Сойер».

— Какого черта ты делаешь? — рявкнул он.

— Развяжи его, — бросил Браво, мотнув головой в сторону Рюля.

— Не стоит. Ты просто не представляешь, что делаешь, какую чудовищную ошибку…

— Заткнись и делай, что говорят! — крикнул Браво.

«Он слишком далеко, — прикинул Цорци. — Не успеть».

— Не собираюсь, — отрезал он. — Давай, пристрели меня, у тебя ведь все карты на руках. Что, не можешь? Пороху не хватает? Трус! Какой от тебя прок ордену!

Он прыгнул вперед, и Браво попытался спустить курок… Ничего не получилось: курок намертво заело. Цорци наскочил на него, прижал к стене, свирепо ухмыляясь, словно какой-нибудь уродливый людоед из сказок братьев Гримм.

— Что, осечка вышла? Теперь ты беспомощен, верно?

Браво ударил его рукояткой «Сойера» по голове за ухом, и Цорци свалился без чувств рядом с Олвисом.

Браво быстро развязал Рюля.

— Дядя Тони, что они с вами сделали?

Губы Энтони беззвучно задвигались. Взгляд постепенно прояснялся. Рюль посмотрел на Браво.

— Нейротоксин, — наконец выговорил он странно тонким, ломающимся голосом. — Дротик… с ядом…

— Можете стоять? Сейчас, я помогу… — Браво обнял Рюля и помог ему подняться со стула, замычав от боли под весом Энтони. Все-таки Анцоло наставил ему хороших тумаков в рукопашной…

Постепенно к Рюлю возвращались силы, вскоре он уже мог более или менее самостоятельно стоять.

— Как ты нашел меня? — спросил он.

— Искал Цорци.

Рюль кивнул и, все еще немного пошатываясь, обернулся к распростертому на полу Цорци.

— Пристрели его, Браво. Самое время.

— Дядя Тони, нам надо выбираться отсюда.

Рюль не отступался.

— Сделай это, Браво.

— Нет, дядя Тони. Я не могу вот так хладнокровно убить человека.

— Потом ты пожалеешь. Этот ублюдок будет преследовать тебя!

— Я не убийца.

— Это не убийство, это казнь. — С этими словами Рюль протянул руку. — Отдай мне оружие.