Дуглас Престон - Меч Гидеона

— Сперва посмотрим на деньги, — молвил высокий с самоуверенной ухмылкой.

— Только когда увижу пушку.

Высокий засунул руки в карманы и сделал шаг назад, глядя на Гидеона сверху вниз. Богатырский рост служил ему средством устрашения. При этом глаза у него были глупее некуда.

— Есть у нас пушка, есть!..

— Вот и покажи. Времени у меня в обрез.

Парень пониже, с лихорадкой на губах, расстегнул куртку и показал рукоятку пистолета.

— «Беретта», девять миллиметров.

— Сколько стоит?

— А сколько у тебя есть?

Гидеон и так с трудом сдерживал злость, а сейчас она достигла точки кипения.

— Слушай, молокосос, назови цену сам. Подойдет — заплачу, нет — уйду.

Дылда кивнул, кусая губы:

— Покажи ему.

Парень с лихорадкой достал пистолет и отдал Гидеону. Тот осмотрел оружие, несколько раз щелкнул затвором.

— Обойма?

Нашлось и это. Гидеон нахмурился:

— Без патронов?

— Недоставало нам тут еще пальбы!

Гидеон обдумал услышанное и был вынужден согласиться. Придется проверить оружие в деле позже. Он вставил в пистолет пустой магазин, подбросил его на ладони, попробовал ход курка. Оружие было как будто в отличном состоянии.

— Беру.

— Две тысячи.

За семисотдолларовый пистолет — многовато. Он еще раз к нему пригляделся. Серийный номер спилен, но не беда, при помощи кислоты его можно восстановить. Он нащупал в кармане перехваченные резинкой пачки по пятьсот долларов и извлек четыре, требуемую сумму. Положил пистолет себе в карман и отдал дылде деньги.

Когда уже собирался идти, сзади раздалось:

— Погоди!

Гидеон оглянулся и увидел два направленных на него дула.

— Давай сюда остальное! — приказал дылда.

— Это что, ограбление клиента? — не поверил своим ушам Гидеон.

— Правильно соображаешь!

У Гидеона имелись еще две тысячи и не было намерения рисковать жизнью в этой зловонной дыре. Он достал деньги и уронил их на пол.

— Это все.

— И пистолет отдавай.

— Не многовато будет?

— Тогда поцелуй на прощание свою белую задницу! — Оба ухмылялись, держа его на мушке.

— Белую задницу? — недоверчиво повторил Гидеон и направил на них свой пистолет.

— Кретин, забыл, что ли, что он не заряжен?

— Если я верну вам пистолет, вы обещаете отпустить меня живым?

— Да кому ты нужен!

У Гидеона так тряслись руки, что подонки не удержались от смеха. Дылда потянулся за пистолетом, и в этот самый момент, воспользовавшись тем, что они оба отвлеклись, Гидеон выбил пистолет из руки Лихорадки, одновременно сильно пнув его по колену и отпрыгнув, чтобы не оставаться на линии огня Дылды. Лихорадка со стоном осел, Дылда выстрелил, пуля пробила Гидеону рукав куртки. Он с душераздирающим воплем бросился на Дылду, и тот рухнул, как гнилое дерево. Сидя на нем верхом, Гидеон одним могучим движением отнял у него пистолет и вставил дуло ему в глаз, сильно надавив на глазное яблоко.

Мерзавец заорал от боли, попытался отвернуться, но нажим на глаз усилился, и дурная голова перестала мотаться.

— Прекрати, ты мне глаз выдавишь! Пожалуйста!

Лихорадка уже подобрал свое оружие и стоя целился в Гидеона.

— Брось, а то выстрелю! — бешено проорал Гидеон. — Убью сначала его, потом тебя!

— Брось! — взвизгнул Дылда. — Делай, как он говорит!

Лихорадка захромал в темноту, оставшись при оружии.

Гидеон понял, что у него только бегство на уме. Пусть уматывает! Гидеон услышал топот, потом звук падения — Лихорадка в панике споткнулся. Снова топот, потом тишина.

— Похоже, мы с тобой остались наедине, — проговорил Гидеон.

По руке текла теплая струйка — видимо, пуля все-таки задела плечо. Из рукава торчал клок материи. Саму рану он не чувствовал.

Дылда бормотал что-то несвязное. По-прежнему вдавливая дуло ему в глаз, чтобы не рыпался, Гидеон забрал свои деньги. В процессе обыска он нащупал пачку побольше, на все пять тысяч, и присвоил ее, а также нож. Потом сорвал с шеи мерзавца золотые цепи, с пальцев кольца с драгоценными камнями, переложил в свой карман его бумажник. Туда же переместились ключи от машины, от квартиры, мелочь и полдюжины патронов калибра девять миллиметров, предусмотрительно извлеченные Дылдой из магазина «беретты».

Теперь можно было вынуть у него из глаза дуло. Дылда лежал и хныкал, как ребенок.

— Значит, так, Фернандо, — произнес Гидеон, заглянув в водительское удостоверение. — У меня твои ключи, я знаю твой адрес. Если попытаешься меня найти, я заявлюсь к тебе в гости и пришью твою семью, собаку, кошку и золотую рыбку.

Дылда вместо ответа закрыл руками лицо и задрыгал ногами.

Покидая поганое строение, Гидеон удостоверился, что поблизости нет Лихорадки, и быстро зашагал к станции метро «Гранд Конкурс». По пути выбросил в канализационный люк ключи, цапки и бумажник, оставив себе деньги и оружие.

Теперь у него было два пистолета. Он нырнул в подъезд и изучил свою добычу. Вторая пушка оказалась автоматической моделью «таурус-миллениум» тридцать второго калибра с полной обоймой. Он загнал в магазин «беретты» ее девятимиллиметровые патроны и засунул оба пистолета под ремень. Потом снял куртку и осмотрел плечо. Рана оказалась не простой царапиной, но кость задета не была. Он надел куртку и посмотрел на часы. Два часа ночи.

На пути к станции метро он купил в аптеке бинт и перевязал в общественном туалете плечо. После этого, повинуясь импульсу, приобрел в киоске блокнот, бумагу, ручки и большой плотный конверт. Оставалось составить в ближайшем кафе завещание.

Кафе оказалось приятным местом, что было особенно неожиданно на таком мрачном, безнадежном фоне. Боевая официантка лет шестидесяти, но проворная, как девчонка, с забранными в пучок волосами и ярким гримом, сразу подскочила к ночному посетителю.

— Что тебе принести, милый?

Именно такое общение было ему сейчас необходимо. Впервые за долгое время у него на сердце потеплело, он даже попробовал улыбнуться.

— Кофе, глазунья, бекон, белый тост.

— Я мигом!

Она убежала, а Гидеон открыл блокнот и задумался. Он любил всего две вещи в целом свете: свою рыбацкую хижину в горах Хемес и рисунок Уинслоу Хомера. Рисунок пусть вернется в Музей живописи Мертона в Киттери, штат Мэн, где он его раздобыл много лет назад. Что до хижины… Хорошо бы она попала к любящему хозяину, который не допустит, чтобы строеньице развалилось. На худой конец можно продать ее девелоперу. Даже в случае победы над Кивающим Журавлем — а это из разряда самой настоящей случайности — он все равно будет смотреть в лицо скорой смерти.

Официантка поставила перед ним завтрак.

— Пишем Великий Американский Роман? — осведомилась она.

Гидеон, зажав в пальцах ручку, размышлял о своей вероятной скорой смерти и в очередной раз приходил к заключению, что у него нет на свете ни единой близкой души. Большую часть взрослой жизни он провел отталкивая, а не привлекая людей к себе. Ни семьи, ни друзей, ни коллег по работе, с которыми было бы приятно проводить время… Самым близким своим приятелем он вынужден был назвать Тома О’Брайена, но эти отношения всегда смахивали скорее на сделки. К тому же Тому не хватало честности. Выходило, что единственным настоящим другом Гидеона была проститутка, да и та по его вине отправилась на тот свет.