Юрис Юрьевикс - Ледяной ад

Маккензи поник.

— Вы все-таки не понимаете. Моя станция, мой дар…

— Замолчите! Дар — это жизнь Ди. Анни. Жизнь Ингрид Крюгер. Жизнь всех остальных. Я врач, я не могу вас убить. Но, Боже, как искренне я желаю вам смерти!

Маккензи пришел в замешательство:

— Сколько у меня времени, чтобы привести в порядок дела?

— На станции — нисколько. На планете? Зависит от вас. Но предупреждаю: если до завтрашнего полудня вы не уберетесь отсюда, люди узнают о том, кто является переносчиком заразы. И если попытаетесь вернуться — тоже.

— А можно…

— Нет.

— Доктор Хэнли…

Джесси встала.

— Я буду сожалеть о несчастном случае, произошедшем с вами, — сказала она и зашагала прочь, не оглядываясь.

Немеров и Ули ждали Хэнли у выхода из гербариума. Она достала из кармана пистолет и вернула русскому офицеру. Немеров убрал оружие в куртку из тюленьей кожи, в ту, что до недавнего времени носил адмирал.

— Как все прошло? — осведомился Немеров.

— Надеюсь, он смирился с тем, что придется совершить честный поступок.

— Мы будем его сопровождать.

Ули робко тронул Хэнли за руку:

— Вы очень храбрая, раз решились побеседовать с ним без свидетелей. Я обнаружил подозрительный порошок у него в комнате. Кийоми продолжает проверку. Нужно удостовериться, что мы нашли все.

— Тедди Зейл просил вас немедленно зайти к нему на пункт связи. — Немеров протянул ей платок. Только тут Джесси заметила, что плачет. — Хотите уехать с нами?

Идея вернуться домой показалась невероятно заманчивой, однако Хэнли отвергла ее:

— Я вызвалась заменить доктора Крюгер на время, пока не пришлют нового хирурга. Для разнообразия попрактикуюсь на живых. Займусь делом и не буду слишком много думать. Когда почувствую, что пришла в себя, отправлюсь в лабораторию и постараюсь как можно больше разузнать о ядовитом микробе в водорослях. — Хэнли промокнула глаза платком. — А еще я обязуюсь каждый день общаться с сыном — пусть по электронной связи, это лучше, чем «ничего», на которое я обрекла его в последнее время. У меня красные глаза?

— При таком освещении не видно. — Немеров погладил ее по щеке.

— Что будет с адмиралом? — спросила Хэнли.

— Мы предадим его тело морским глубинам, — сказал Немеров.

Хэнли шмыгнула носом и, простившись с друзьями, направилась к Тедди Зейлу. По дороге она задержалась у окна и ощутила всю необъятность, одиночество и умиротворенность Арктики.

Тедди встретил ее небольшой лекцией.

— В марте, — сказал он, — у горизонта появится розоватое пятнышко, потом оно нальется густым красным цветом, люди будут любоваться им каждый день, как восходом солнца.

— Вы хотели меня видеть, Тедди? — спросила она.

Зейл указал на большую карту Арктики, спроецированную на покатый потолок:

— Спутниковые снимки, сделанные в инфракрасных лучах с помощью радиометрии очень высокого разрешения.

В отличие от того, что изображалось на большинстве атласов, эта карта полностью сохраняла пропорции, и Хэнли поразила удаленность станции от цивилизованного мира.

Зейл обратил ее внимание на оранжевую точку, которая двигалась все вперед и вперед по льду, спеша к земле.

— Эскимосская территория, — сказал Тедди. — Она огромна, док. Лишь только он туда доберется, власти его не найдут.

«Как и мы, — подумала Хэнли, и слезы тихо покатились по ее щекам. — Как и я».

— Но если через год или около того объявится кто-то из его друзей, — заметил Тедди, пристально глядя на карту, — я уверен, он узнает об этом и сам найдет друга.

— Думаете?

Тедди кивнул.

— Мне нужно идти, — сказал он, неопределенно ткнув большим пальцем куда-то за спину.

И ушел, оставив Хэнли наедине с точкой, медленно едущей через бескрайнюю ширь — к дому.

Благодарю мою дочь Розу Одри Кольвин Юрьевикс, без которой не возникло бы необходимости в этой книге. И Джианну, без которой написание книги было бы невозможно.

Также моя огромная благодарность доктору Одри Якобсон за ее профессиональные медицинские и просто добрые советы.

Спасибо Лиле Карпф за то, что она верила в меня; Писательской комнате, где все начиналось; Нику Лионсу за вдохновение, Сьюзан Проттер и Деннису Далримплу за то, что указывали путь. И еще Хол Шарлатг и Джиму Брайансу за их духовную щедрость — они и поныне со мной.

Моя вечная признательность стойкой Белле, что играла с нами на снегу; Джули, которая героически рисковала собой на льду и холоде ради нас; Ральфу, Анн и Колину, всем Флаинг-Брэкенам и Пеннибэкер-Уоллисам за их врожденную смекалку и теплые и глу посреди бушующей бури; Кристине Питтелл; нашему любимому Гейблсу; за чистые сердца — Элис и Лори и за парчовый блеск — Каролине; спасибо Юдифи за то, что читала мне перед сном; и Патрику, не пожалевшему для меня своей рабочей куртки из «Аляска пайплайн». Спасибо вам, Роб и Чарлз, за бессчетные добрые дела.

А еще за ледяную беспощадность и теплую чистоту — Карен и за величие души — Маргарет. Спасибо Фрэнни «Подбородку» Талиаферро и Джеймсу «Студио» Рейману; мистеру Дану, моему главному помощнику и верному другу; Сандеру, который читал рано и часто; и Женевьеве, которая приходила на помощь. Danke, [38] Спасибо (нем.). Барбара, главным образом за Йорге Шмидта и замечательного Ганса-Ульриха Меринга. Спасибо Джианнетте за использование ее прославленного имени и Рику Штольцу за то, что, сам того не подозревая, служил для меня эталоном в ранних воплощениях (прошу прощения за одежду). Признателен Франсис Миллер и Аарону за их проницательность. А также непоколебимой Молли Стерн, редактору из редакторов. Спасибо Алессандре Лусарди, моему к месту упомянутому Бретту Келли и начальнице Джейн фон Мейрен. И Дженнифер Карлсон за ее прямолинейную критику, и Генри Дьюноу за то, что сохранил свое «я» — самое редкое качество в наше экзальтированное время. И спасибо тебе, Джейн, мой Дорожный воин, за то, что бесконечно и самоотверженно вдохновляла только меня, меня и меня.

Всем вам моя любовь и признательность.

Блуждающий огонек (лат.). — Здесь и далее примеч. пер.

Езжайте, езжайте (фр.).

Быстро (нем.).

Черт (эст.).

Иннуиты — самоназвание эскимосов.

Давай, давай (нем.).

Боже мой (нем.).

Мы ничего не можем сделать. Слишком поздно (нем.).

Проклятие! Где Косут? (нем.)

Чудесный мальчик — намек на фильм «Чудесные мальчики», 1995, реж. Кертис Хэнсон.

Кемь — похоже, автор имеет в виду другой город на Белом море.