Аллен Уайлер - Смертельные ошибки

— Да, казалось бы, должен. Но у меня есть одна идея.

Стэнфорд хмыкнула, приглашая его продолжить.

— Его жена переехала сюда. Думаю, есть вероятность, что она прощупывает почву для примирения. Полагаю, тут есть момент, на котором мы можем сыграть. Ну, знаешь, использовать как рычаг.

Стэнфорд повернулась и взглянула на Фергюсона вопросительно:

— Ты о чем? Я думала, они разведены.

— Не совсем. Похоже, она уже велела адвокату подготовить все бумаги, но так и не подала на развод. Насколько я могу судить, она так и не решила, как ей поступить. Если не ошибаюсь, они пытались вновь наладить совместную жизнь.

Едва заметная улыбка зазмеилась у нее на губах.

— И что ты предлагаешь? Надавить на него? Мы уже надавили с этими рецептами. И смотри, куда нас это привело? Никуда.

— Да, но…

— Гэри, ты не сделаешь карьеры на этом деле. Сам знаешь. Или парень будет сотрудничать, или мы сдадим его службе наркоконтроля. Без вариантов. К тому же у меня есть для тебя другая работа.

— А если мне удастся убедить ее с ним поработать, заставить его сотрудничать с нами?

Нина равнодушно пожала плечами:

— Мне казалось, мы все уже обсудили. Почему это должно сработать?

— Есть у меня предчувствие, — нахмурился Фергюсон.

В это мгновение зазвонил его сотовый телефон. Он вскинул указательный палец, а другой рукой вытащил трубку из нагрудного кармана блейзера, нажал кнопку и проговорил:

— Фергюсон.

— Гэри, это Том Уилмингтон. Я в доме Бек. Думаю, тебе стоит поднять свою задницу со стула, приехать сюда и взглянуть своими глазами. Ты захочешь это увидеть.

17:30

Тайлер прислонил велосипед-внедорожник к стене и отпер дверь в свою квартиру. Изнутри доносился раздражающий писк автоответчика. Может быть, Нэнси звонила, пока он катался? Может, она передумала? Пламя надежды вспыхнуло в его груди.

Подпирая правой ногой открытую дверь, он завел велосипед в квартиру и дал двери захлопнуться самой. Подтянул велосипед к скользящей двери, вытолкнул его на маленький балкон и прислонил к стене рядом с заржавленным мангалом. Он съездил на озеро Уисл, чтобы проделать свою любимую пятимильную прогулку по камням и узловатым древесным корням на острове Фидальго. Физическая нагрузка, трехчасовое путешествие позволили ему по-новому взглянуть на ситуацию. И в голову пришла мысль. Возможно, он сумеет заключить сделку с Фергюсоном: он отдаст ФБР все, что знает об осложнениях с пациентами. Но взамен они должны оправдать его перед Нэнси. Рассказать ей, что оба обвинения в употреблении наркотиков — и в Сан-Франциско и здесь — были сфабрикованы. Черт, ведь Фергюсон знает правду! Что ему стоит сказать правду ей?

Была в этом плане и теневая сторона. Он мог потерять работу и репутацию. Если центр Мейнарда подаст на него в суд за кражу наркотиков, можно попрощаться с медицинской карьерой. И, судя по тому, как дела обстояли на данный момент, Фергюсон был единственным, кто мог ему помочь.

Тайлер нажал на автоответчике кнопку воспроизведения.

— Тайлер, это Джилл Ричардсон. Я только что узнала кое-что, и меня это страшно напугало. Серджо Веричелли, председатель комитета ОКАУЗ, скончался вчера ночью. Сегодня утром он был найден мертвым в постели. Говорят, умер своей смертью… кажется, что-то с сердцем… но я не знаю… мне это кажется подозрительным… такое совпадение… Перезвоните мне. Столько всего случилось… Мне тревожно.

Интересно, почему ее так ужаснула смерть Веричелли? И почему она позвонила именно ему? Чего добивалась? Припугнуть его или предупредить?

Слова Фергюсона эхом прозвучали в его мозгу. Можно ли ей доверять? Она дала ему имена других пациентов с осложнениями. Разве это ничего не значит?

И тем не менее, пожалуй, и впрямь настало время сотрудничать с ФБР.

Тайлер решил отложить разговор с Джилл до утра, вынул из бумажника карточку, которую дал ему Фергюсон, и набрал номер сотового телефона.

— ФБР, — ответил мужской голос.

Не «Чем могу помочь?», а просто «ФБР».

— Будьте добры агента Фергюсона.

— Контора закрыта. Переключить на его голосовую почту?

— Нет-нет, это важно. Вы можете вызвать его по пейджеру или что-то в этом роде? Передать, чтобы он мне перезвонил?

— Кто говорит?

Тайлер дал ему свое имя, номер телефона и повесил трубку.

Он вытащил из холодильника кусок лазаньи, купленной ранее в тот же день в итальянской кулинарии в соседнем квартале, поглядел на нее и засунул обратно. Вместо этого выхватил из холодильника бутылку пива «Красный крюк». В глубине души Тайлер не сомневался: смерти Мишель и Веричелли связаны между собой. Надо было только понять, каким образом.

21:55

Тайлер вытерся после душа, повесил полотенце и рассеянно взглянул на собственное отражение в зеркале. Нэнси была права. Выглядел он как черт знает что. Кожа да кости. Куда подевались мускулы, которые он нарастил, пока играл в баскетбол? Что ж, его жизнь превратилась в полное дерьмо. Стоило ли удивляться, что тело последовало тем же путем? Он пожал плечами, натянул старую, выношенную хирургическую робу, которую использовал вместо пижамы, потом открыл ящик под раковиной и взял янтарный пластиковый пузырек с амбиеном. Тайлер уже готов был открыть пластмассовую крышечку, но перед его мысленным взором всплыл образ жены. Он бросил пузырек обратно в ящик и захлопнул его. Лучше пролежать всю ночь, глядя в потолок и прислушиваясь к движению на улице за окном, чем глотать эту дрянь.

Тайлер залез в постель и выключил лампу на столике у кровати. Лежа на спине, подложив сплетенные руки под голову, рассеянно провожая взглядом серые тени на потолке, он вдруг вспомнил: Фергюсон так и не перезвонил.

6:53

Тайлер проснулся чуть ли не на час позже обычного. Последнее, что он сделал, забравшись в постель накануне вечером, — это выключил будильник. Не было нужды вставать в обычное время: ни операций, ни больных, которых полагалось бы осматривать. В медицинском центре ему просто нечего было больше делать.

Сидя на краю кровати, он провел пальцами, как гребешком, по волосам и сообразил, что действительно сумел заснуть где-то среди ночи. Более того, он проспал большую часть ночи. В отличие от хорошо знакомого ему тяжелого, вызванного лекарством небытия естественный сон был таким легким, что снял усталость. А ведь ему даже снились сны. Только теперь он сообразил, что видел сны, и они были наполнены яркими красками и отчетливыми звуками. Вот почему ему сначала показалось, будто он всю ночь провел без сна.

И все же Тайлер не чувствовал себя отдохнувшим. Скорее, он чувствовал себя так, словно уплатил всего лишь первый взнос в погашение непомерно выросшей задолженности по сну. Но само сознание того, что впервые за бог весть сколько ночей он обошелся без амбиена, заставило его почувствовать себя алкоголиком, проведшим первые сутки без выпивки. Появилась надежда.