Оке Эдвардсон - Зов издалека

— Там может быть несколько слоев обоев, — заметил Винтер.

— Он, по-моему, даже обрадовался… Экспертов такие штуки только подзуживают.

— Наверное… Но как ты объяснишь, что они решились так надолго задержаться в чужом доме? Выглядит по меньшей мере странно.

— Не так уж странно, если знать, что владелец этого дома никогда там не бывал. Мы только сейчас это выяснили. Те, кто въехал позже, начали менять обои и что-то там нашли — не хозяева. Они просто сняли дом.

Прибежал запыхавшийся Хальдерс, и для Винтера это стало подтверждением. Это и было подтверждение.

— Мы едем за ним прямо сейчас, — сказал он.

Георг Бремер отказался от адвоката. Он сидел в ярком свете лампы в комнате для допросов, не поднимая глаз. Винтер решил допросить его сам. Коэн не возражал, Габриеля Коэна престижные соображения не волновали.

У Винтера в буквальном смысле чесались руки, и он все время невольно их потирал. Может быть, что-то с кровообращением. Микроциркуляция, или как там сказала Лотта.

Он уселся напротив Бремера. «Ты» или «вы»?

Он начал допрос.

Эрик Винтер. Мы попросили вас вернуться, чтобы ответить еще на несколько вопросов.

Георг Бремер. Это я и без ваших слов понял.

Э.В. В тот раз вы сказали, что охотно нам поможете.

Г.Б. Разве?

Э.В. Я так вас понял.

Г.Б. Вы ничего не поняли.

Э.В. Объяснитесь.

Г.Б. Что объяснять-то?

Э.В. Почему вы считаете, что я ничего не понял.

Г.Б. Да потому что понимать нечего.

Э.В. А мы все же пытаемся. Мы делаем все, чтобы разобраться в случившемся.

Г.Б. Пузырь вам на хвост. Желаю успеха.

Э.В. И это все, что вы можете сказать?

Г.Б. Конечно, все. Что мне еще говорить? Я занимаюсь своими делами.

Э.В. Понятно… Но у вас наверняка есть знакомые. Именно в этом нам нужна ваша помощь. Если бы вы попросили их встретиться с нами и поговорить…

Г.Б. У меня… да чего там…

Э.В. Я не понял ответ.

Г.Б. Это был не ответ, потому и не поняли.

Э.В. Если бы кто-то из ваших знакомых смог нам рассказать… и подтвердить, что вы делали в тот вечер, это помогло бы и нам, и в первую очередь вам.

Г.Б. Я уже сказал — я был один.

Э.В. Весь вечер?

Г.Б. Да.

Э.В. А что вы делали ночью?

Г.Б. Какой ночью?

Э.В. В ночь на восемнадцатое августа.

Г.Б. Дома был.

Э.В. Вы позволяете кому-то пользоваться вашей машиной?

Г.Б. Никогда в жизни. Как мне тогда из дома выбраться?

Э.В. У вас есть еще одно средство передвижения.

Г.Б. Это средство не на ходу. Лежит в сарае в разобранном виде. Собрать его и запустить — пара недель, не меньше. Разве что когда машина ломается…

Э.В. А вы раньше говорили…

Г.Б. Мало ли что я раньше говорил.

Э.В. Вы хороший автомеханик?

Г.Б. Уж мотоцикл-то разобрать и собрать смогу.

Э.В. Как давно вы приобрели мотоцикл?

Г.Б. Давно… еще в молодости. А это было давно.

Э.В. Когда вы совершили взлом, вы были на мотоцикле.

Г. Б. Как это?

Э.В. Когда вы совершили взлом, вы были на мотоцикле.

Г.Б. Может быть… но я за это расплатился. Возместил, так сказать, общественный ущерб.

Э.В. Вы были не один.

Г.Б. Как это?

Э.В. Вас было несколько. Все на мотоциклах.

Г.Б. Не знаю… Я свое отсидел. После этого живу для себя и ничего не нарушаю. И до того так жил.

Э.В. Но у вас остались приятели с тех времен.

Г.Б. Никого.

Э.В. Вы отдали машину в ремонт вашему другу. Юнасу Свенску.

Г.Б. Он мне не друг.

Э.В. А кто он вам?

Г.Б. Он… как бы это…

Э.В. Кто?

Г.Б. Автомеханик. Он автомеханик. Машины чинит.

Э.В. Мы уже об этом говорили. Вашу машину видели в ночь на восемнадцатое августа. Вы это отрицаете?

Г.Б. Черта с два! Видели… Когда видели?

Э.В. В ночь на восемнадцатое августа.

Г.Б. Я спал. Если машину и угнали, то вернули до того, как я проснулся.

Э.В. Вы хотите сказать, что машина могла быть угнана, а потом ее вернули?

Г.Б. Я хочу сказать, что это бред собачий. Кто ее угонит? Сказал просто так, чтобы и вы поняли, что это бред собачий.

Э.В. Свидетель видел вашу машину в ту ночь.

Г.Б. Какой еще свидетель? Сами вы небось и свидетели. Когда полиции нужен свидетель, они сами и свидетельствуют.

Э.В. Что вы имеете в виду?

Г.Б. Я имею в виду, что никакого свидетеля нет и быть не может, все вы выдумали.

Э.В. Я ничего не выдумал. Свидетель видел вашу машину. В ней был пассажир.

Г.Б. Это еще что за новости?

Э.В. Когда в последний раз кто-нибудь к вам заезжал? Я имею в виду за последние три месяца?

Г.Б. Что?

Э.В. Кто-то к вам заезжал за последние три месяца?

Г.Б. Это может быть… Три месяца? Вполне возможно.

Э.В. Кто?

Г.Б. Сосед проезжал мимо. Такое бывает.

Э.В. До ближайшего соседа три километра.

Г.Б. А они не каждый день и проезжают.

Э.В. Вы кого-нибудь приглашали?

Г.Б. Я никого не приглашаю.

Э.В. Свидетели видели, как вы везли к себе домой женщину и ребенка.

Г.Б. Вранье. Никого я не вез.

Э.В. Есть люди, утверждающие, что везли.

Г.Б. Кто же это такие? Соседи? Сами сказали — три километра до ближайшего соседа. Зрение у них, прямо скажем, орлиное.

Э.В. У дороги стоит дом.

Г.Б. Там никто не живет.

Э.В. В доме у дороги живут люди.

Г.Б. Вот как? Никогда никого не видел.

Э.В. А вас видели.

Георга Бремера и вправду видели. Хальдерс и Анета опросили всех хозяев домов и дач неподалеку от бремеровского Пустынного хутора.

— Старик несколько раз проезжал мимо. Иногда в машине еще кто-то был.

Парень только что развелся, квартира осталась жене, и он арендовал по дешевке дом, где размышлял над своей горькой участью. Он много пил и часто бродил по лесу. Похмелье и депрессия, по-видимому, обострили его внимание.

— Из моей халупы дороги не видать, но там не больше пары сотен метров. Как-то я добрел до его дома… не знаю, его ли, но машина во дворе была его.

— А кого-то еще вы там видели?

— Нет… тогда нет. Но пару раз он проезжал с кем-то. Как-то видел ребенка. И женщину… скорее всего женщину. Длинные светлые волосы, но сейчас и парни такие носят.

— А когда это было? Можете вспомнить, хотя бы примерно?

— Точно не скажу… Летом. Я развелся… Э, наплевать. Жарко было. Июль, август… скорее в августе. Еще до дождей.

— Вы по-прежнему живете в этом домике?

— Иногда… редко.

— А вы видели этого человека после… после жары? Когда лето кончилось? Скажем так — позже августа.

— Конечно.