Джорджо Фалетти - Я — Господь Бог

Он прошел босиком к телевизору и выключил его. Внушающее доверие лицо диктора утонуло во мраке, превратившись в светящийся кружок в центре экрана. Как все иллюзии, он существовал недолго, всего несколько мгновений, и исчез.

— Ты уверен, что не нужно подвезти в город?

— Нет, здесь в самый раз. Большое спасибо, мистер Терренс.

Он открыл дверцу. Загорелый человек за рулем улыбнулся ему и вопросительно поднял брови. При свете приборной панели он вдруг напомнил одного из персонажей Дона Мартина.

— Я хотел сказать — большое спасибо, Лукас.

В ответ человек поднял вверх большой палец.

— Вот это другое дело.

Они пожали друг другу руки. Потом капрал забрал с заднего сиденья свой рюкзак, выбрался из машины и закрыл дверцу.

Человек за рулем крикнул ему вдогонку из окошка:

— Что бы ты ни искал, желаю найти. Или чтобы тебя нашли.

Последние слова почти утонули в шуме двигателя. В одно мгновение машина, которая подвезла его, превратилась в удаляющийся гул мотора и развеянное ветром чихание карбюратора, а свет фар поздний вечер проглотил, словно привычный ужин.

Он поправил рюкзак на плече и двинулся в путь, шаг за шагом, как хищник, нюхом воспринимая окружение, запахи, местность и все же не чувствуя волнения или восторга от возвращения.

Только решимость.

Незадолго до этого он нашел в гостиничном номере в шкафу пустую коробку от обуви, забытую предыдущим постояльцем, с маркой известной обувной фирмы, товары которой приобретались по почте. Что коробка валялась там, само по себе уже говорило о порядках в мотеле.

Он оторвал от крышки боковые полоски, написал на ней «Чилликот» большими буквами и несколько раз обвел их черным фломастером, который купил заранее. Потом спустился в холл с рюкзаком на плече и табличкой в руках.

За стойкой регистрации вместо типа с усами и баками он увидел девушку с тощими руками и длинными гладкими волосами, повязанными красной лентой. Когда он подошел, желая вернуть ключи, с ее лица слетело безмятежное кукольное выражение — в темных глазах заметался страх, будто постоялец направлялся к ней с недобрыми намерениями. Ему приходилось считаться с таким отношением.

Вот она, моя удача, полковник…

На мгновение у него возникло злобное желание до смерти напугать ее, отплатить той же монетой за боязнь и невольное недоверие с первого взгляда. Но делать это здесь и сейчас означало бы нарваться на неприятности.

Он с подчеркнутой деликатностью положил перед нею ключ на стеклянную поверхность стойки.

— Вот ключ. Комната отвратительна.

Спокойствие, с каким он произнес эти слова, заставило девушку вздрогнуть. Она встревоженно посмотрела на него.

Умри, вонючка.

— Мне жаль.

Он еле заметно кивнул и пристально посмотрел на нее, предоставляя догадываться о выражении своих глаз за темными стеклами очков.

— Не ври. Мы оба знаем, что тебе наплевать.

Повернулся и вышел из мотеля.

За стеклянной дверью его опять встретило солнце, заливавшее площадь. Справа находилась станция техобслуживания с оранжево-голубой вывеской «Гульф», пара машин стояла в очереди на мойку, а к заправке, похоже, подъехало достаточно всякого транспорта, чтобы рассчитывать на более или менее скорый результат.

По дороге ему попалось кафе с вывеской в виде стрелы, которая сообщала миру о находящемся здесь «Флорентийском застолье» и предлагала домашнюю кухню и завтрак в любое время. Он прошел мимо, пожелав посетителям, чтобы кофе и еда оказались получше фантазии тех, кто придумал название этому заведению.

Прошел мимо рекламы разных напитков и гамбургеров, пренебрег шинами за полцены, маслами и смазками со скидкой и остановился у выхода со станции техобслуживания так, чтобы оказаться на виду у машин, выезжавших с парковки ресторана, и у тех, что покидали заправку.

Бросил на землю свой рюкзак и, усевшись на него, поднял руку с картонкой, держа ее повыше, чтобы виднее была надпись.

И стал ждать.

Иногда машины притормаживали. Одна даже остановилась, но когда он поднялся и хотел подойти, водитель, взглянув на него, умчался с такой скоростью, будто повстречал самого дьявола.

Он еще долго сидел на рюкзаке, держа свою дурацкую картонку, пока рядом на асфальте не возникла тень. Он поднял голову и увидел перед собой человека в черном с красными вставками комбинезоне. На груди и рукавах — яркие спонсорские нашивки.

— Думаешь добраться до Чилликота?

Он улыбнулся:

— Если так пойдет и дальше, то вряд ли.

Человек — высокий, сухопарый, лет сорока, с рыжеватыми волосами и бородой — посмотрел на него, помолчал, потом произнес негромко, словно желая преуменьшить значение своих слов:

— Не знаю, кто тебя отделал таким образом, и это меня не касается. Хочу знать только одно. Но если наврешь, сразу пойму.

Он опять помолчал, формулируя вопрос. Или, быть может, чтобы весомее прозвучало:

— Проблемы с законом?

Капрал снял бейсболку, очки и взглянул на него:

— Нет, сэр.

Интонация выдала его с головой.

— Солдат?

Выражение его лица говорило, видимо, само за себя. Слово «Вьетнам» не прозвучало, но висело в воздухе.

— По призыву?

Он покачал головой.

— Волонтер.

Невольно опустил голову, произнося это слово, как будто виноват, что так случилось. И сразу пожалел. Поднял глаза и прямо посмотрел на человека, стоящего перед ним.

— Как тебя звать, парень?

Вопрос удивил его. Человек заметил это и пожал плечами:

— Все имена одинаковы. Просто чтобы знать, как к тебе обращаться. Меня зовут Лукас Терренс.

Капрал поднялся и пожал протянутую ему руку:

— Уэнделл Джонсон.

Лукаса Терренса не смутили нитяные перчатки. Он кивнул в сторону большого черно-красного пикапа, борта которого украшала та же спонсорская символика, что и на его комбинезоне.

Пикап стоял у заправки, и темнокожий служащий наполнял бак. На прицепе красовалась одноместная гоночная машина — некое странное средство передвижения с открытыми колесами и водительской кабиной, в которой человеку, казалось, и не уместиться. Однажды он видел такую на обложке автомобильного журнала «Хот-род».

Терренс пояснил:

— Еду на север, на гоночную трассу Мид-Огайо в Кливленде. Чилликот немного в стороне, но могу свернуть. Если не спешишь и согласен ехать без кондиционера, подвезу.

На предложение он ответил вопросом:

— Вы пилот, мистер Терренс?

Человек рассмеялся. Возле глаз на загорелом лице обозначились морщинки.

— О нет, всего лишь мастер на все руки. Механик, водитель, готовлю мясо на гриле, когда уезжаем, или на мангале, если нужно.

Он жестом показал, что умеет делать в этой жизни все на свете.