Таш Нехорошкин - Генетика убийцы

Юрий помотал головой:

- Прости, не совсем понял.

- Женя ведь всегда был в изоляторе?

Мужчины молчали? стыдливо опустив взгляд. Никита скрестил руки на груди, скривил рот и посмотрел на них, как мамочка на провинившихся детишек.

- Значит, да, - констатировал Никита, положив одну руку на стол и постукивая по нему плальцами. - И кто он тут?

- Он начальник изолятора, - ответил Леонид. - А так же спонсор нескольких контор, подобных твоей.

- Вы опять знаете то, чего не знаю я?

- Мы тебе сейчас все расскажем, - ответил Юрий.

Мужчины поделились с Никитой своими догадками и полученной информацией. Писатель внимательно их слушал пытаясь вникнуть в ситацию и как-то во всем этом разобраться. Он внимательно следил за ходом мыслей парней и у него появилась пара вопросов, которая требовала ответов. Но, врятли они нашли бы на них вопросы. Но парень рискнул:

- Допустим, убийца кто-то со стороны. Тот кто может нас предать. И это может быть эта сладкая парочка итальянцев?

- Подозрения пока падают на них, - ответил Леонид. - Если так оно и есть, то Сапфир стал первой жертвой по приказу самих итальянцев. Так-как они зачем-то его сейчас ищут. Но! Кем тогда может быть тот самый предатель?

Никита посмотрел сквозь Леонида, поджав губу и его взгляд был устремлен на Фарихат, что стояла в сторонке. Немного подумав, Никита ответил:

- Возможно, это принцесса Кай Шин Хии.

- Почему это? - спросил Леонид.

Юрий тотчас нашел ответ:

- Она была близка с принцем. Если, конечно так оно и было, то кто-то мог воспользоваться её чувствами. Тот же иатльянец мог сдать принца, что он изменяет ей с его женой...

- ЭЙ! -возмутился Никита. - Не надо по больному! Ренат, кстати, вполне может оказаться той самой женой! Кхм... сам видел это существо...И хук у неё сильный...

- Так, потом потребуем подробности. А сейчас: значит все же итальянец мог так поступить. И принцесса, в состоянии аффекта, могла убить принца.

- У меня что-то не сходится, - засомневался Леонид. - Почему-то мне кажется, что не отсюда мы начали. Но, пока это единственная разумная мысль. И тогда получается, что Кай убивал людей в поисках итальянцев, что бы наказать их. А так как мы подозреваем, что Идеал может владеть гипнозом, то и отсюда он мог спокойно управлять людьми. Пара тройка поддатливых граждан и вот тебе целый рейд Идеалистов.

- Но, надо же нам в этом убедиться, - сказал Никита. - А это возможно, только, если я окажусь рядом с ней.

- И как ты это сделаешь?

- Уже! На Кая сегодня напали монголы. Чуть не изнасиловали. Я тут как супермен летаю. Кстати, отсюда и синяки, ага. Кая перевели в одну из белых комнат, а меня поставили личной "сторожевой шавкой". Так что, пока эти сперматоксикозники не успокоятся, я буду с ним.

Леонид немного подумал, затем сказал:

- Это, конечно, хорошо, но мы не можем тобой рисковать. А вдруг Кай в самом деле Идеал и он тебя убьет?

- Я живучий таракан. Ничего со мной не сделается, - улыбался Никита.

Но тут все трое почувствовали усталость. Всем им показалось, что сейчас их просто с ног свалит.

- Что за черт... - еле-еле проговорил Никита. - Я вроде высыпался...

- Это не хорошо, парни... - проговорил Леонид.

После чего все трое свалились на пол.

- Поздравляю, Вас, госпожа! У Вас наследник родился! - говорила окушерка держа на руках младенца.

- Дайте! Дайте мне моего ребеночка! - улыбалась счастливая, хоть и уставшая от родов мать.

Младенца, орущего во все горло, укутали в хлопковые белые пеленки и отдали его матери. Женщина взяла его на руки и, все так же умиротворенно улыбаясь, смотрела на свою кровинушку.

- Такой маленький... - смеялась мать.

- Как Вы его назовете, госпожа? - спросила окушерка.

Женщина посмотрела на неё счастливыми глазами, потом снова на ребеночка и ответила, будто ему говорила:

- Твое царское имя будет Сапфир. Так будут называть тебя слуги и твой народ. А я...

Дальше женщина нашептала что-то младенцу и потом добавила:

- Ты самое драгоценное, что есть у меня, мой сынок. Запомни своё имя, Сапфир.

Япония, годом раньше. Токио, Дворец императора.

Император беспокоится и ходит взволнованный по коридору. Вот-вот на свет должен появиться его наследник. За дверью в покои, где рожала имперотрица, раздаются зверские крики. Мгновение и все замолкает... Только слышно, как плачет младенец. Император взволнован, что-то случилось, нехорошее предчувствие. Выходит окушерка с печальным лицом и докладывает, что с младенцем все хорошо, родился наследник.... А вот мать... Ужаснувшийся император кидается в комнату и не может сдержать слез. Его любимая лежит бездыханная в пастели, а на руках у одной из прислуги - младенец. Стараясь сдержать слезы, что льются ручьем, мужчина подходит к мертвой супруге, садится у изголовья и, нежно взяв её ледяную руку, целует, прошептав: "Спасибо тебе, любимая! И прости меня..." Погладив жену по лбу, он встает с её пастели и забирает у прислуги мландца.

- Мой наследник. Мой единственный. Я назову тебя Сейгино. Муско Сейгино. Ты будешь приносить своему народу добро и справедливость. И будешь одаривать всех любовью.

Счастливый отец целует младенца в лоб и передает кормящей нянечке.

Киев, 1509г. Небольшой деревенский домик.

- Ах, тыж етишкин душ! Сын родилси!!! - выбежал на улицу бородатый довольный мужик. - Ай, тары-тары та-та! Ай, тынца-брынца, трын-трава! СЫН У МЕНЯ РОДИЛСЯ!!!! Сын!

Из избы выбегает грузная баба, лет под шестьдесят (на удивление, молодо выглядещая), с полотенцем и начинает орать на мужика и гонять его этим полотенцем:

- Чего, дурак, разорался? Ты б потише что-ли орал! Ефросинья-то твоя еще не отошла от родов-то! Ух, черт окаянный!

- Матушка, ну что Вы разорались-то сами, ей Богу? - отмахивался от полотенца мужик. - Я Ж ОТ РАДОСТИ!!! Отцом я стал, Зиноида Степанновна! Отцом!

Мужик обхватил бабу, зажал в обьятиях и как закружил её в танце. Та заохала, запыхтела, а там и рассмеялась, обхватив мужика и приподняв его над землей.

- Эээх! Дурень же ты, Тимошка! А у меня ж тоже счастье! Внука вы мне с Ефроськой родили! Ох, молодцы! Ох, молодцы!.. Ах! А назовете-то его как?

- Так, как деда моего, Святослав.

- А пущай! Эй! Пронька! Пронька, етить твою! Ставь самовар! Праздновать будем!

А счастливая мать лежала с ребеночком в обнимку и шептала ему:

- Имя тебе мы дадим, Святослав. Только помни, это твоё имя. А что бы тебя никто не сглазил, звать тебя будут Юрий. Помни это, солнце моё!