Тэми Хоаг - Забыть всё

В последнем он был особенно уверен — ведь его мать все еще злилась на мисс Наварре. Даже больше, чем на детектива Мендеса и человека из ФБР, которые приходили к ним домой.

Томми приложил все усилия, чтобы спрятать самое ценное, положив бумаги под матрас и под подушку.

Он хотел просто взять и уйти, но не мог. Вместо этого он выскользнул из своей комнаты и пошел следом за матерью, держась на две комнаты позади нее и проверяя, чтобы в своем запале она не выбросила чего-нибудь ценного. Томми иногда находил часы и украшения, деньги, чеки и всякое такое, что мать не выкинула бы, не будь она в плохом настроении.

Сегодняшний день не являлся исключением. Томми разобрал все вещи и разложил их по своим местам. Книги, журналы и подставки под напитки из большой комнаты. Статуэтки и фотографии в гостиной. В комнате родителей — где ему надо было приложить больше усилий, чтобы не попасться, — он сберег отцовское кольцо из колледжа и спутанную цепочку, которую мать выбросила в корзину.

Когда Джанет закончила, она была в кабинете, стояла на коленях и рыдала среди груды газет, писем, вырезок из газетных статей. И как всегда, когда она начинала плакать, Томми зашел и сел рядом, взяв ее за руку. Он сказал, что очень сочувствует ей, жалеет ее и надеется, что ей скоро станет лучше.

Ему приходилось выполнять это совсем не детское занятие, такова уж была его жизнь.

Хотел бы он отправиться в парк, как все остальные делают в субботу.

— Стив не стал бы убивать Лизу, — сказал Крейн. — Он любил ее.

— Так любил, что навещал только глубокой ночью? — спросил Мендес. — Ни с кем не делился и никому не рассказывал?

— Он женатый человек.

— Об этом надо было думать до того, как он расстегнул штаны, — заметил Мендес.

Крейн встал и стал прохаживаться туда-сюда, положив руки на пояс.

— Мне не очень комфортно говорить об этом.

— Вы сказали, Стив сложный человек. Почему? — спросил Мендес. — Он же ваш друг. Расскажите о нем.

— Я имел в виду, что он одержим. Своей работой в центре. У Стива было трудное детство — мать-одиночка, денег не хватало, трудные времена. Ему пришлось через многое пройти, чтобы получить то, что у него есть, в том числе и жениться на Саре. Она из хорошей семьи, образованна, красива.

— Она для него просто трофей?

— Нет! Я не знаю. — Он покачал головой и закрыл глаза. — Я должен держать язык за зубами. Почему бы вам не поговорить со Стивом? Я уверен, он расскажет вам все, что вы хотите знать. Ему нечего скрывать.

— Кроме связи на стороне, — сказал Мендес. — Когда вы ушли из бара?

— В половине второго.

— Куда вы отправились?

— Домой. Стив собирался остановиться в «Холидей-инн».

— Ладно, — сказал Мендес, вставая со стула.

Крейн с легким подозрением посмотрел на него.

— Я свободен?

Мендес развел руками.

— Конечно.

Питер Крейн с облегчением вздохнул и направился к двери. Остановился, взявшись за ручку.

— Как Карли Викерс? — спросил он. — Есть новости?

— Ей уже лучше, — солгал Мендес. — Она крепкий орешек. Врачи уверены, что скоро она придет в себя.

— В самом деле?

— Думаю, вопросов больше нет?

— Больше нет.

Дверь открылась с другой стороны, и в комнату вошел Хикс с хмурым выражением лица.

— Надо идти. Резня в «Оуквудс». Есть жертвы.

Когда Мендес и Хикс подъехали, «скорая» была уже на месте, и врачи загружали каталку в карету.

— Кто жертва? — осведомился Мендес, огибая машину прежде, чем врачи успели закрыть двери сзади.

— Ребенок. Истекает кровью! Нам надо ехать! — Потом техник крикнул водителю: — Поехали! Поехали!

Захлопнулись двери, машина развернулась, взвыли сирены, и зеваки разбежались, словно стадо овец.

— Какого черта происходит? — возопил Мендес, показывая свой значок.

— Поступил звонок о резне с участием нескольких жертв. Оба дети. Обоих везут в «Мерси дженерал».

— Кто-нибудь знает, что произошло? — спросил Хикс.

— Несколько человек заявили, что слышали, как кричала девочка. Они прибежали сюда, — сказал он, указывая на чащу, на то самое место, где обнаружили Лизу Уорвик. — Они увидели, как преступник нападает на маленькую девочку. Все кругом было залито кровью.

— Матерь Божья, — проговорил Мендес. — А кто преступник?

— Ты не поверишь, — сказал полицейский, ведя его к джипу.

На заднем сиденье в наручниках, соединенных железной стяжкой, сидел Дэннис Фарман, перепачканный кровью, и стеклянными глазами смотрел перед собой.

Они поехали прямиком в больницу. Хикс позвонил Диксону. Мендес смотрел, как проворно бригада медиков суетится вокруг мальчика. Главным был тот же врач, который спасал Карли Викерс; он выкрикивал приказы, которые персонал выполнял молниеносно. Повсюду была кровь. Слишком много крови для такого маленького пациента, слишком много, чтобы остаться в живых, подумал Мендес.

Господи. Он, конечно, знал, что Дэннис Фарман неспокойный ребенок, но, черт возьми, разве кто-нибудь мог предвидеть такое? Дети дерутся на площадке, но они не тыкают друг в друга ножами и не превращаются в чудовищ.

Что могло сподвигнуть ребенка на насилие?

В истории семьи Фарманов должно быть нечто большее, чем прикладывающаяся к бутылке мать и отец с замашками тирана. Дэннис не мог зайти так далеко только потому, что его наказали за прогул.

Внезапно врач крикнул: «Поехали!», и полдюжины людей в белых халатах приступили к активным действиям, рванув каталку из смотровой и покатив ее по коридору. Мендесу даже пришлось отскочить в сторону.

Доктор стянул свой окровавленный халат и перчатки и с отвращением бросил их на пол.

— Каковы его шансы? — спросил Мендес, показывая свой значок.

— Потерял много крови, и кровотечение до сих пор не остановилось. Думаю, лезвие повредило селезенку.

— Он выкарабкается?

— Сейчас его везут в хирургию. Без селезенки жить можно. Но без крови нет. Все будет известно через час. Вы знаете, кто это с ним сделал?

— Другой ребенок, — ответил Мендес. — А где вторая жертва?

— В третьем кабинете. Другой ребенок? Куда катится этот мир?

— В тартарары. Известно что-нибудь о Карли Викерс?

— Она в интенсивной терапии. Стабильна.

— В сознании?

— В коме. Хотя должна быть мертва.

Большие стеклянные двери со свистом раскрылись, и в больницу ворвались Рене Роч с мужем. Миссис Роч истерично рыдала.

— Это, наверное, родители, — сказал врач. — Пойду поговорю с ними.

Мендес вышел и зашагал по коридору.

— Фрэнк сегодня не пришел, — сообщил Хикс, присоединяясь к нему. — Диксон послал всех на его розыск. Как паренек?

— Через час будет известно. Везут в хирургию. Другая пострадавшая здесь.

Вэнди Морган сидела на столе; у нее был такой вид, словно она только что сбежала из фильма ужасов, — окровавлены лицо, одежда, руки. Мендес, в который раз задень, продемонстрировал свой значок медсестре, стоявшей рядом с девочкой и державшей ее за руку.