Виктор О`Рейли - Правила охоты

Фицдуэйн снова вспомнил своего отца.

“Начиная с падения Римской империи и на протяжении следующей тысячи лет мечи на Западе были в основном длинные, прямые, широкие и тяжелые и использовались для того, чтобы рубить врага. Это относилось как к кавалерии, так и к пехоте, и конники и пехотинцы вооружились длинным тяжелым оружием. Упорядоченные боевые действия в так называемом романском стиле, когда воины выстраивались в несколько рядов, взаимно прикрывая друг друга, больше не практиковались. Длинное тяжелое оружие было необходимо и для того, чтобы пробивать доспехи, помогая удерживать противника на порядочном расстоянии.

Доспехи, – продолжал Фицдуэйн-старший, – стали излишними с появлением в четырнадцатом веке огнестрельного оружия. Благодаря, в частности, арабским мастерам технология металлообработки продолжала совершенствоваться. Мечи стали намного тоньше и легче. И, наконец, в шестнадцатом столетии появилась рапира. Это было легкое и узкое обоюдоострое оружие с плоским клинком, однако убивало оно не лезвием, а острием”.

Фицдуэйн посмотрел сначала на Хираи, потом на Кеи Намака.

– Все, что мы делаем, Намака-сан, это безумие чистой воды. Все это… – он обвел рукой спортивный зал для единоборств. – Все это не нужно. Результат может быть только один – смерть и тюрьма. Почему? – спросите вы. Да потому, что все ваши усилия бессмысленны. Даже если вы сумеете убить меня, то останутся другие, которые знают все, что знаю я.

Первоначальный гнев Кеи сменился неистовой, ослепляющей яростью. Поведение гайдзина перестало быть просто неподобающим и недостойным. Оно стало оскорбительным. Из-за него он, могущественный глава “Намака Корпорейшн”, терял свой престиж на глазах подчиненных. Такого унижения Кеи терпеть не мог и не стал. Рука его взлетела вверх в нетерпеливом жесте.

– Убейте гайдзина, – сказал он по-японски. – Но не спешите!

Из– за производимой на нем оборонной продукции цех “Намака Спешл Стил” считался закрытой военной зоной, поэтому Чифуни приказала пилоту дважды облететь посадочную площадку на крыше, громко объявляя в мегафон, что вертолет является полицейской машиной, прибывшей со специальным заданием.

На крыше были ясно видны шестеро охранников в форме; в небольшой контрольной башенке их, без сомнения, было еще немало, и Чифуни не хотелось идти на обострение отношений с самого начала.

Полицию в Японии чтили, поэтому Чифуни не ожидала никаких серьезных осложнений. Другой вопрос, удастся ли ей попасть куда-нибудь дальше крыши, однако она решила, что волноваться об этом станет только после посадки. Обычно удостоверение сотрудника “Кванчо” помогало ей проникнуть куда угодно – служба безопасности вызывала в рядовых гражданах чуть ли не благоговейный трепет.

Однако реакция охранников была совершенно неожиданной. С крыши дали решительную отмашку, запрещающую посадку, затем загремел металлический, усиленный динамиками громкоговорителя голос:

– Предупреждение! Вы находитесь в запретной зоне. При попытке зайти на посадку открываем огонь на поражение. Повторяю, при попытке зайти на посадку открываем огонь на поражение.

Чифуни и сержант Ога потрясение переглянулись. Это была беспрецедентная наглость.

– Ничего себе… – пробормотал Ога. Куда катится спокойная и безопасная Япония, если охрана какого-то заводика угрожает открыть огонь по полицейскому вертолету? Уважение к властям и к закону было одним из столпов, на котором держалось японское общество.

– Очень странно, сержант-сан, – сказала Чифуни. Затем, приказав пилоту продолжать облет, она приникла к укрепленному на турели мощному биноклю и стала рассматривать посадочную зону. Бинокль был снабжен устройством гироскопической стабилизации, поэтому неизбежная для всех типов вертолетов вибрация не оказывала на него никакого воздействия. Изображение не прыгало, и Чифуни могла рассмотреть даже лица охранников. Казалось, до них можно было дотронуться – такова была разрешающая способность оптики.

Потом она предложила взглянуть вниз сержанту. Наводя бинокль на лица людей внизу, Ога мельком подумал, что “Кванчо” пользуется самыми новыми игрушками из арсенала спецсредств наблюдения. Вглядевшись как следует, сержант понял, чем объясняется странное поведение охраны.

– Якудза, – определил он. – Я узнал нескольких человек. Наверняка это не настоящие охранники из Управления обороны. Это преступники, но что они тут делают?

– Уверена, что Намака знают ответ на этот вопрос, – мрачно откликнулась Чифуни.

Она связалась с “Кванчо”, передала дежурному офицеру изображения людей внизу и попросила прислать подкрепление. Дежурный офицер порекомендовал не рисковать и идти на посадку после того, как прибудет подкрепление. Чифуни попыталась оспорить это распоряжение, как вдруг заметила, что на крыше контрольной башенки открывается люк. Оттуда появилось несколько охранников, которые волокли какой-то предмет. Видеосвязь со штабом “Кванчо” все еще не была прервана, и дежурный офицер, наблюдавший всю картину на своем мониторе, издал хриплый возглас. Затем с крыши взлетела очередь багровых трассирующих пуль, и радио замолчало.

В борту вертолета появилась цепочка отверстий, и детектив Сакадо дернулся в своих пристяжных ремнях. Две пули пятидесятого калибра попали ему в спину и буквально вырвали из него легкое и половину ребер.

Вертолет камнем упал вниз, но над самой крышей скользнул в сторону – это пилот совершил резкий боковой маневр, спасаясь от второй очереди трассирующими пулями. Судя по всему, это было чисто рефлекторным действием, но, благодаря своей неожиданности, оно имело успех. В результате, однако, вертолет оказался слишком близко к контрольной башне.

Вторая очередь трассирующих снарядов прошила воздух в том месте, где вертолет только что был, но третья попала точно в хвостовой винт. Раненая машина начала медленно вращаться вокруг своей оси, но высота, к счастью, была небольшой. Вертолет плюхнулся на крышу через считанные секунды.

Раздался скрежет раздираемого металла; салазки шасси, рассыпая искры, скользнули по железным решеткам посадочной площадки, винты разлетелись, и вертолет остановился, наткнувшись на стену контрольной башни.

Удар был достаточно сильным, но не убийственным, к тому же скольжение по перфорированным стальным полосам также погасило скорость. Чифуни и двоих уцелевших полицейских сильно встряхнуло, но ремни безопасности выдержали, и они остались целы. В следующую секунду они отстегнулись и, выпрыгнув в дверь салона, спрятались у подножия башни, подальше от места падения вертолета. Пилот выбраться не успел: как раз в тот момент, когда он пытался отворить перекошенную дверь кабины, взорвались топливные баки, заливая стену контрольной вышки и большую часть посадочной площадки горящим керосином и забрасывая окрестности раскаленными обломками.