Роман Яньшин - Томный дух болотного зверя

— Сам-то чего делать будешь, если тут останешься? — перевел разговор в другое русло Мишка.

— Хотел слазить на дерево. Посмотреть через бинокль, как там дела у наших соседей с «Конницы».

— А где, кстати, этот бинокль-то? — недоуменно посмотрел по сторонам Андрей.

— Не помню, с чем я его тогда рядом положил, знаю лишь, что с какими-то вещами, которыми, тогда, на мой взгляд, только Купер мог распоряжаться. Наверно, он, бинокль, вместе с ними к себе в палатку и унес, — сделал предположение Стрельцов. — Пойду пошукаю…

— Разве можно? — удивилась Юля. — Нехорошо по чужим палаткам шарить.

— А я тихонько и аккуратно, — заговорщическим шепотом произнес Олег. — Уж ты-то нас не выдашь?

Юля недовольно опустила глаза.

— Лысый, теперь уж точно пеняй на себя! — ехидно заметил Парфенов. — Залапаешь оптику — штраф тебе, штраф!

— Хватит! — подал голос Андрей. — Ему, видно, в кайф через бинокль зырить. Мы его все равно не отговорим. Пойдем, лучше, кочергу искать!

— Мы не долго, — улыбнулся Мишка Юле.

— Тогда я вас жду у себя. Когда все будете в сборе, милости просим на чай с чебуреками, — сказала девушка и зашагала к походной кухне.

— Чебуреки с чаем! — облизнулся Мишка и крикнул Юле вдогонку: — Юль, а чай сладкий будет?!

— Конечно, — обернулась та.

— А сладкий только для тех, кто за кочергой ходит, или для оболтусов — тоже? — Мишка мотнул головой в сторону Лёги.

— Можешь свою кочергу на огне нагреть и в задницу себе вставить, — кинул ему Лёга.

— Бросьте паясничать, — пристыдила их девушка. — Это — для всех. Мы все — одна команда. Не так ли?

— Пошевеливаемся! — Андрей увлек за собой Мишку.

Как только Андрей с Баламутом поплелись к разрушенному цеху деревообрабатывающего комбината, Лёга мигом слетал до палатки Купера, осторожно взял из нее бинокль, и устремился в направлении знакомой березы, которая должна была помочь ему попасть на ветви гигантской сосны.

«Башни обозрения», — подумал Лёга.

Вскоре он уже стоял на прежнем наблюдательном пункте. Парню не терпелось посмотреть, как там живет фабрика «Конница». Может, ему улыбнется удача, и он снова заметит бородатого живодера с одним ухом?

Почему-то Лёга решил, насколько будет возможно, — следить за этим предприятием и этим человеком. Уж очень его поразили действия одноухого. У него до сих пор стояли перед глазами: корова, привязанная меж двух столбов, кувалда, нож, удар и… море крови…

Однако когда он посмотрел в бинокль, то оказался немного раздосадован. На фабрике, как и в прошлый раз, ярко горели фонари. Даже более того, — в небо светили несколько мощных, вращающихся, прожекторов. Но из людей на всем заводе не было видно абсолютно никого.

Где-то глубоко в мозгу у Лёги промелькнула мысль, что подобное вряд ли возможно. Сегодня — будни, то есть — рабочий день. Правда, наступил вечер. Ну и что? Как показывало предыдущее наблюдение, «Конница» не прекращает деятельность и вечером.

«Может, все рабочие заняты в цехах?» — попытался дать объяснение происходящему Лёга.

«Нет», — ответил ему внутренний голос. — «Фабрика — слишком большая: несколько производственных помещений, следовательно — сотни рабочих мест. На заводах такого размаха улица не пустует: кто-то, исполняя свои обязанности, непременно пойдет от одного цеха к другому, многие станут пользоваться какой-либо техникой на открытых площадках — погрузчиками, карами, тележками, а некоторые — просто выйдут покурить».

Все должно было крутиться… Но не крутилось.

Даже около бараков, располагавшихся, как и прежде, за цехами, и около которых Лёга когда-то углядел двух мужиков, развешивавших выстиранное белье, теперь — никого не было.

— Куда же вы все, бородатые рожи, подевались? — пробормотал Стрельцов, начиная спускаться с дерева.

И вдруг, до него, что называется, доперло: а что если, рабочие этой фабрики — вампиры, и спят днем, до захода солнца. В прошлый раз, когда фабрика работала, уже взошла луна…

Парень с опаской оглядел небосклон.

Сейчас невозможно было сказать, — есть луна на небе или нет. День начался сегодня некой прелюдией грядущего ненастья, ей же и заканчивался. Из-за этого никакой луны просто не могло быть видно. Вместо ее света поляна окуталась тяжелой, мглой серого цвета. Тем не менее, эта мгла, как часто и случается в пасмурную погоду, гипертрофировала наступление темноты, рассеивая лучи прожекторов. Да-да, тех самых прожекторов, которые были установлены на фабрике «Конница». Зрелище это слегка отдавало волшебством, хотя ничего волшебного здесь не присутствовало, просто, если обычным вечером, — после ясного дня, на поляне, благодаря чернеющим небесам должно было сразу темнеть (по крайней мере, так случилось вчера), сегодня сумерки будто застопорились на одном месте. Повисшие на небе тучи, впитав внутрь себя мощные электрические лучи, позволили им растечься по всей их массе, — от одной капельки взвеси к другой. Это привело к тому, что теперь они сияли, освещая окрестности не хуже неоновых ламп.

— Ну, что увидел? — спросил Лёгу, когда тот спрыгнул на землю, проходящий мимо Андрей.

— Вы уже все, что ли? — не понял тот.

— Долго ли — умеючи?! — Мишка Баламут помахал у Лёги перед носом недлинной арматуркой.

— Ну, так, чего назырил-то? — не унимался Андрей.

— Видите это зарево в небе? То наши соседи с помощью прожекторов разводят. Правда, их самих почему-то не видно, — ответил Лёга.

Андрей взглянул на Мишку, а тот махнул на Лёгу рукой. Солдатов тяжело вздохнул, демонстрируя скуку.

Лёга, не став зачехлять бинокль, отыскал на «башне обозрения», (как и все сосны, не изобилующей ветвями у земли) один единственный жалкий сучочек, способный выдержать на себе груз в полкило, и повесил на него футляр с оптическим прибором, оставляя при себе надежду повторить свое наблюдение за «Конницей» через часик — другой. После этого он уже приготовился, послать ребят, вместе с их маханьями рук и скучными вздохами, далеко-далеко, но тут…, на границе поляны и леса…, ни с того, ни с сего…, раздался рев неведомых существ.

Ребята оторопели.

До каждого медленно дошло, что они уже слышали подобный рев сегодня ночью. Вот, только, тогда, он вырвался из одной пасти. Теперь же, ревело много глоток.

Через секунду послышался истошный визг Юли. Он-то и вывел ребят из оцепенения.

Все трое бросились к кухонной палатке, — на помощь девушке, однако, не пробежав и полпути, остановились.

Им навстречу, срывая с себя мешающийся фартук и, отчаянно хватая ртом воздух, приближалась Юля.

— Ружье, где ружье?! — крикнула она издалека.

Теперешний ее крик, в отличие от предыдущего, — истеричного, визга, был полностью осмыслен и свидетельствовал о том, что девушка себя контролирует.