Марк Олден - Гири

И тогда он вдруг понял, что все — это конец. А еще он понял, что она права в своих обвинениях, что ему никогда не доказать обратного.

Сидя в «Шевроле», Дориан с силой столкнул кулаки. Только сейчас он вспомнил о том, что сегодня у Ромейн день рождения. Несмотря на то, что они уже не жили вместе, он обязан был послать ей цветы, открытку или хоть позвонить... Теперь он ненавидел себя за то, что это как-то выпало у него из головы. Все сегодня идет, словно через задницу!

Вот и еще одна его ошибка, за которую придется платить. Лицо его исказилось злостью на самого себя и на все вокруг. Он с яростью ударил кулаками, по «баранке». Разве, потеряв Ромейн, он тем самым не заплатил сполна за все?!..

Спокойнее. Спокойнее. Сейчас нельзя терять над собой контроль. Его ждет работа, которую необходимо выполнить на уровне.

Он достал с заднего сиденья спортивную сумку, расстегнул ее, вынул пару кроссовок и надел их. Они были по крайней мере на полразмера ему малы. Ничего, не кросс бежать. Засунув руку в сумку еще раз, он извлек оттуда пистолет «Хай-Стандарт-22». Один из самых маленьких пистолетов и одновременно обладающий убойным калибром. Пуля, выпущенная из этого короткого ствола, понесется со скоростью в тысячу футов в секунду. Сотрудники ЦРУ предпочитали класть себе в карман именно это оружие. Как, впрочем, и профессиональные налетчики. К пистолету имелся глушитель.

В боковом кармашке сумки лежала фотография Бакстеда. Она была Дориану, в сущности, не нужна, ведь он хорошо знал Алана. Более того, симпатизировал ему. Дориан несколько раз встречался в этом городе с этим владельцем казино. У Алана было хорошее чувство юмора, он снабдил Дориана двумя хорошенькими танцовщицами из «Золотого Горизонта» и открыл ему в своем заведении длительный кредит. Дориан даже как-то был у него дома, обедал, играл с его детьми.

Но это не остановило его, когда ему предложили тридцатитысячный заказ на убийство Бакстеда.

Алан был привлекателен. Да и молод — ему еще не было тридцати. У него были вьющиеся волосы и свисающие по краям рта усы, которые делали его похожим на итальянцев-мафиози, с которыми он вел дела. Он был умен, сметлив, ловок, умел улаживать конфликты. Когда ему срочно нужны были деньги, он их всегда находил. Когда ему срочно нужны были большие деньги, он находил и большие. Никогда и никому не был должен. Он умел быть очень вежливым с «Усатиками», — бандитами, продолжателями дела Капоне, Лючиано и Дженовезе, — что ими ценилось. Он любил делать одолжения, хотя порой личная жадность играла с ним злые шутки. Когда она его охватывала, он забывал о чувстве меры. Пока ему это сходило с рук.

Жил он широко, открыто, бравировал своей неверностью прямо перед носом у жены, менял семнадцатилетних танцовщиц, как перчатки.

У Бакстеда было все: деньги, привлекательная внешность, семья, женщины, будущее. Но он хотел большего. Сегодня Дориан Реймонд приехал в Атлантик-Сити, чтобы лишить Алана всего, что у него было. Чтобы лишить его самой жизни.

— Я полагал, что у Алана есть защита, — проговорил шокированный Дориан в телефонном разговоре со Спарроухоуком, который связался с ним с Кайманских островов специально, чтобы передать заказ на убийство.

Бакстед со своим казино служил «легальным» прикрытием Карлосу Маджиоре, мафиозному князю, который контролировал весь рэкет Филадельфии и отмывал свои грязные капиталы в казино на всем протяжении от Атлантик-Сити, Флориды и до Лондона.

— Была, мой дорогой мальчик, была. А теперь нет. Пришло время насчет него подбить бабки. Между Молизом и Маджиоре было достигнуто согласие по этому вопросу, так что, можно считать, что господин Бакстед увольняется по сокращению штатов.

— С каких это пор он перестал устраивать мафию?

— Настоятельно рекомендую тебе, Дориан, не лезть шкурой на огород. Опасно. И не надо так расстраиваться. Это еще не конец света. Бакстед нажил себе врагов, которые способны его примерно наказать. Вот и все. Тебе дают тридцать тысяч долларов за работу.

Дориан присвистнул. Он стоял в телефонной будке на Лексинггон Авеню, рассеянно смотрел на толпы людей, лениво бредущих за стеклом по снегу и слякоти. Чтобы не отвлекаться на этот шум, Дориан зажимал ухо пальцем. Другим он внимательно слушал Спарроухоука. После объявления суммы гонорара — с особенным вниманием.

— Чувствую по тому, как ты затих, ты весь превратился в слух. Это хорошо, — сказал Спарроухоук. — Кстати, как там у вас погодка?

— Дерьмо.

— Понятно. А здесь очень даже ничего. Очень даже. Солнышко светит, воздух морской, соленый, пунш, ром. Красота, не правда ли? А что касается господина Бакстеда, то да упокоит Господь его душу.

Не так давно через «Мерибел Корпорейшн» семейный мафиозный клан Молизов приобрел «Золотой Горизонт» у Алана Бакстеда и шести его компаньонов, честных бизнесменов. Цена: около двенадцати миллионов. Бакстед решил забрать себе «голубиный список», а эти деньги кинуть своим компаньонам. Пусть делят по-братски. Когда они выразили свое несогласие по поводу этого, он припугнул их Карлосом Маджиоре. Одного только упоминания этого имени оказалось достаточно.

Ободренный этим успехом, Алан Бакстед решил в том же духе поговорить с Полем Молизом-младшим. Для того, чтобы произвести нужное впечатление на комиссию по игровым заведениям, которая должна была прибыть из Нью-Джерси, Молизы хотели, чтобы «Мерибел Корпорейшн» разделила казино «Золотой Горизонт» на паях с каким-нибудь честным бизнесменом. Однако, все честные бизнесмены наотрез отказывались иметь дела с грязными капиталами. Требовалось найти «лоха» и таковой был найден в лице Канаи и его «Мураками Электроникс». Японец предложил выкупить долю в десять процентов. Неплохо.

— Однако, — сказал Спарроухоук, — япошки требовали показать им «голубиный список» с фамилиями кутил, а без этого не соглашались вложить в казино ни йены.

— Ну так что ж? — удивленно спросил Дориан. — Поль купил бы список у Алана и все. В чем проблема-то?

— В чем проблема? У тебя все очень просто выходит, старик. На словах. Поль предложил этому педерасту сначала два миллиона, затем три. Алан согласился было на три, но потом ему моча в голову ударила и он передумал. Он, видите ли, передумал. Поднял планку до пяти миллионов и сказал: «Хочешь — покупай, не хочешь — проходи мимо». Точно не знаю, но, думаю, и тут не обошлось без упоминания дона Маджиоре. Алан, видно, решил запугать юного Поля. Полагал, что это сойдет ему в рук.

Дориан присвистнул.

— Придурок! Он что, не понимал, что сильно рискует, разговаривая с Молизом в таком тоне?

— Невежеству всегда море кажется по колено. Эгоистическое поведение господина Бакстеда поставило под угрозу приобретение крупнейшего в городе казино. Господин Бакстед обидел и оскорбил тех людей, которых не стоило обижать и оскорблять.