Джеймс Твайнинг - Знак Наполеона

— Я предпочитаю как раньше, сэр, — возразил Джулу с напевным западноафриканским акцентом. — Так проще избежать путаницы.

— Солдат, как всегда, — медленно кивнул Майло и сам вскинул руку в приветствии. — Я рад, что ты снова со мной, capitaine [13] Капитан (фр.). .

— Я рад, что вы позвали меня.

— Наскучила Африка?

Джулу надул щеки.

— Многое изменилось с тех пор, как вы уехали. Меньше денег. Больше благотворителей. Стало сложно найти честный бой.

— После этого дела тебе больше не потребуется ничего искать, — с улыбкой заверил Майло. — Где твои люди?

— В порту, грузят снаряжение. Встретимся с ними завтра.

— У меня есть еще один груз для переправки. Человек.

— Груз, который вы хотите потерять по дороге? — предположил Джулу.

— Дочь изготовителя подделок. Поймали вчера в Севилье. Она нужна мне живой.

— Полагаете, она еще может оказаться полезной?

— Она моя страховка. С ней был Кирк.

Джулу нахмурился.

— Где я мог слышать это имя?

Майло ухмыльнулся и налил себе стакан лимонада.

— От меня. Кирк работал на ЦРУ. Промышленный шпионаж. Когда они пытались похоронить всю программу — вместе с Кирком, — французские спецслужбы помогли ему сбежать в обмен на несколько услуг. Дюма ставил меня с ним на несколько дел, после того как я ушел из легиона. Но недолго.

— Он доставит неприятности?

— К тому времени как он разгадает наши планы, будет слишком поздно, — пожал плечами Майло.

— Если он был вместе с девушкой в Севилье, то как ему удалось сбежать?

— Отличный вопрос, капитан, — кивнул Майло. — Ты и поможешь найти ответ на него.

Он жестом предложил Джулу последовать за собой к фонтану. Там лежали двое мужчин, связанные, с кляпами во рту. Со стороны пленников не было видно — всё скрывали горшки с цветами и разросшийся кустарник.

— Судя по всему, Кирк, хотя и не был вооружен, сумел убить одного из моих людей, ранить Коллинса вот сюда, и сбежать. — Майло пяткой наступил на раненое плечо Коллинса, заставив того вскрикнуть от боли.

— Нужно было послать меня, — прорычал Джулу. — Я бы убил его раньше, чем он успел пошевелиться.

— Кирка нельзя убивать, — быстро произнес Майло. — Я обязан ему жизнью.

— А с ними что сделаете? — наемник нетерпеливо кивнул на мужчин, глядящих на них снизу вверх глазами, полными страха и боли.

Майло присел, нежно потрепал каждого по голове и снова поднялся.

— Этот груз ты можешь потерять по дороге.

Он шагнул вперед и ботинком толкнул связанных в фонтан. Оба упали в воду лицами вниз, подняв брызги, с руками, скрученными за спиной, и крепко примотанными друг к другу лодыжками. Несчастные пытались поднять головы, извиваясь, вода бурлила и выплескивалась во дворик, словно бушующие волны в шторм. Джулу и Майло отступили назад, чтобы не промокнуть. Прошла минута или чуть больше. Конвульсии затихли, вода успокоилась. Вновь единственным звуком было журчание фонтана да розовые лепестки цеплялись за волосы мужчин.

— Мне тоже больше нравится, как было раньше, — задумчиво произнес Майло. — Все имело свою цену. Даже провал.

Все прошло на удивление гладко. Грин перезвонил через час и подтвердил, что она может отправляться. К подъезду подали машину, чтобы отвезти ее в аэропорт. На заднем сиденье лежали билеты. Бизнес-класс.

Не то чтобы агент Брауни была удивлена — в конце концов, эта поездка была достойным выходом из неловкой ситуации для Грина: и убрать ее подальше от Льюиса, и не казаться окружающим прогнувшимся под давлением прессы. Как заподозрила Дженнифер, идея была отлично воспринята лордом Хадсоном, рассеявшим последние сомнения Грина.

Погасло табло «Пристегните ремни». Практически в тот же миг человек, сидевший через несколько рядов впереди, поднялся со своего места и подошел к ней. Это был Бенджамин Коул, или Бен, как он предложил себя называть.

— Я заметил вас в зале ожидания и сразу узнал, — лучезарно улыбнулся глава «Кристис».

— Не знала, что вы тоже летите в Париж. — Дженнифер была приятно удивлена.

— Обычный пиар. Ну, знаете, встретиться с людьми, произнести речь, сфотографироваться, поужинать, улететь домой.

— Честно говоря, не знаю, — рассмеялась она.

— Да, не знаете, наверное… Сумасшедшая жизнь. Не возражаете, если я присоединюсь к вам? — Он сел на свободное место рядом, прежде чем она успела ответить. — Стало быть, полиция Нью-Йорка уступила вам Шагала?

— Вы слышали об этом? — Дженнифер была поражена. Коул был информирован лучше, чем она могла предположить.

— Звонил Грин, просил организовать доступ к картинам, которые мы держим в Париже, — объяснил он.

— Вы согласились.

— Это разумно. Но я слышал, что полиция Нью-Йорка отказалась сотрудничать.

— Обычные внутренние разборки, — сдержанно улыбнулась Дженнифер. — Ну, знаете, сначала они апеллируют к тому, что это в их юрисдикции, потом подчеркивают опасность того, что пропадет самая важная улика текущего расследования убийства…

— Не знаю, честно говоря, — рассмеялся Коул.

— Директору Грину пришлось улаживать все с комиссаром полиции Нью-Йорка и окружным прокурором, — закатила глаза Дженнифер.

— А Рази?

— Никаких проблем. Его Гоген был тут же упакован и доставлен на борт самолета.

— Странно, — нахмурился Коул.

— Почему?

— Я встречался с Рази несколько раз. Он показался мне человеком, который предпочел бы держать свою собственность у себя под рукой.

— Не в этот раз. Лорд Хадсон сказал, что Рази озабочен тем, чтобы совершить сделку как можно быстрее.

— С чего такая спешка?

— Не знаю. — Первая мысль была о том, что владельцу галереи, возможно, срочно нужны деньги, хотя тот определенно не выглядел как нуждающийся человек. Дженнифер решила детально изучить его финансовые потоки, как только вернется.

— Ну, это его дело, — пожал плечами Коул. — Вы получили результаты экспертизы?

— Только там не указано, какой музей ее проводил.

— Потому что это был не музей, а человек.

— О… — Дженнифер нахмурилась. — А не лучше было бы сделать так, чтобы экспертизой занялись в Лувре или в Музее Орсе?

— Лучше, если бы получилось уговорить их, — рассмеялся Коул. — Они слишком боятся ошибиться и получить повестку в суд. В любом случае, поверьте мне, Анри Бессон лучший.

— Лорд Хадсон сказал то же самое, — кивнула Дженнифер, все еще сомневаясь.

— Он сам когда-то подделывал картины. Специализировался на старых мастерах. До сих пор занимался бы этим, если бы кто-то не выдал его. Отсидел десять лет, вышел — и решил перейти на сторону закона. Он отлично знает свое дело.