Джон Коннолли - Создания смерти, создания тьмы

Ключ от картотеки находился на той же связке, что и ключи от входной двери. Я быстро просматривал материалы, пропуская те, что относились исключительно к жизни Хейвена, а также все, что казалось несущественным или не связанным с интересующей меня темой. Как ни странно, не удалось обнаружить документы, имеющие отношение к трастовому фонду. Но потом мне вспомнилась городская контора Хайамза, и у меня екнуло сердце. Если материалы по фонду хранились за пределами дома, вполне возможно, что и некоторые другие бумаги находились в конторе, но тогда неудача поисков становилась реальной.

От огорчения я едва не пропустил нужную зацепку. Мне помогли ее заметить хранившиеся в памяти наполовину забытые итальянские фразы. Но потом я уже с пристальным вниманием отнесся к своей находке. Это было соглашение об аренде складского помещения в Куинсе, в квартале Флашинг. Хайамз поставил подпись как доверенное лицо компании «Цирцея». Составленное более пяти лет назад, это соглашение было подписано с фирмой «Манчино». Как подсказывали мне мои познания в итальянском, «mancino» означает «левша». Слово является производным от другого со значением «обманчивый, вероломный». Это была шутка в духе Санни Ферреры: Сынок был левшой, а компания «Манчино» входила в группу липовых фирм, существовавших только на бумаге, созданных Феррерой-младшим в начале девяностых, когда в деловых операциях семьи он занимал достаточно высокое положение.

Я вышел из дома, сел в машину и уехал. У границ города мне на глаза попался стоявший на обочине пикап. Двое на заднем сиденье пили пиво из банок, третий прислонился к машине, держа руки в карманах. В свете фар мне удалось разглядеть в стоявшем мужчине Клита, а в одном из сидевших в машине — Гейба. Лицо третьего, худого бородача, мне раньше видеть не приходилось. Проезжая, я встретился глазами с Клитом и заметил, что Гейб подался к нему и начал что-то говорить, но Клит жестом остановил его. Я оставил их позади и в зеркале заднего обзора видел, что Клит провожает меня взглядом. В свете фар пикапа он казался темным пятном. Мне стало даже жаль этого человека: только что по надеждам города стать «маленьким Токио» был нанесен последний, сокрушительный удар.

Я позвонил Мартину не раньше, чем добрался до Шарлоттсвилла.

— Это Паркер, — сказал я. — С тобой рядом есть кто-нибудь?

— Я у себя в кабинете, а вот ты в дерьме по уши. Зачем ты сбежал? Приехал Росс. Он рвет и мечет: злой, как черт на всех, про тебя и говорить нечего. Подожди, вернется Эрл Ли, тогда ты узнаешь что почем.

— Послушай меня. Грейнджер мертв. Кэтрин Деметр тоже. Я думаю, их убил Хайамз.

— Кто? Хайамз? — голос Мартина от неожиданности сорвался. — Ты говоришь об адвокате? Да ты просто не в своем уме!

— Хайамз также мертв, — это уже напоминало черный юмор, только мне было не до смеха. — Он пытался убить меня в заброшенном доме. Тела Грейнджера и Кэтрин Деметр были сброшены в подвал. Там я их и нашел, а Хайамз попытался меня запереть. Потом послышалась пальба, и Хайамз был убит. Здесь действует еще один игрок, тот, кто прикончил женщину в больнице, — имя Сциорры я предпочел не называть до поры до времени.

Мартин некоторое время молчал.

— Тебе следует вернуться, — нарушил он молчание. — Где ты сейчас?

— Дело еще не закончено. Ты должен пока их попридержать.

— Никого придерживать я не собираюсь! После твоего приезда город постепенно превращается в морг. Гора трупов растет на глазах. Кроме того, ты подозреваешься в стольких убийствах, что я уже со счета сбился. Возвращайся. У тебя и без этого неприятностей хоть отбавляй.

— Извини, но я не могу вернуться. Выслушай меня. Хайамз убил Деметр, чтобы не допустить ее встречи с Грейнджером. Я считаю, что соучастником Аделейд Модин в убийстве детей был Хайамз. Но если это предположение верно и ему удалось остаться в тени, велика вероятность того, что и она осталась в живых и скрылась. Он вполне мог инсценировать ее смерть и подтасовать факты. Хайамз имел доступ к картотеке зубного врача в хирургическом кабинете своего отца. Он мог взять карточку другой женщины, возможно, одной из сезонных работниц, или он привез данные из другого города, не знаю, да это и неважно. Но что-то насторожило Кэтрин Деметр. Какая-то причина вынудила ее сюда вернуться. У меня сложилось мнение, что Кэтрин ее встретила и узнала. Я просто уверен, что она узнала Аделейд Модин, иначе зачем ей понадобилось так торопиться сюда и после стольких лет искать встречи с Грейнджером.

На другом конце провода молчали.

— Росс от злости курится как вулкан, — заговорил Мартин. — Он собирается объявить тебя в розыск. Номера твоей машины он списал из регистрационного журнала в мотеле.

— Помоги мне.

— Ты говоришь, здесь замешан Хайамз?

— Да, а что такое?

— Я поручил Бернсу просмотреть подшивки. Ему не пришлось долго копаться, как я полагал. У Эрла есть... была подшивка с материалами по тем убийствам. Он часто к ней обращался. Позавчера заходил Хайамз и интересовался подшивкой.

— Я думаю так. Если ты папку и найдешь, никаких фотографий в ней не окажется. Хайамз заходил недаром. Мне кажется, он обшарил и дом шерифа в поисках этих бумаг. Ему было важно уничтожить все возможные следы, которые могли бы привести к Аделейд Модин в ее новом обличье.

Скрыться очень и очень непросто. С самого рождения за нами тянется пышный хвост различных документов. Они определяют положение большинства из нас по отношению к государству, правительству и закону. Но, тем не менее, способы исчезнуть есть. Для начала необходимо обзавестись новым свидетельством о рождении. Можно воспользоваться данными кого-либо из умерших или позаимствовать имя и дату рождения другого человека. Чтобы состарить бумагу до нужной кондиции, достаточно поносить ее с неделю в туфле. Затем надо получить в библиотеке читательский билет на новое имя, потом учетную карточку избирателя. А имея при себе эти документы, можно смело отправляться в транспортную службу за водительскими правами. Получается эффект домино: каждый следующий этап основывается на надежности документов, обретенных на предыдущей ступени.

Самый простой путь: присвоить имя и личность человека, которого некому разыскивать, кого-либо с задворок общества. Я предполагал, что Аделейд Модин, не без помощи Хайамза, перевоплотилась в женщину, сгоревшую в старом доме в Виргинии.

— И вот еще что, — продолжал Мартин. — Имелась также отдельная папка с бумагами, касающимися семейства Модин. Оттуда также исчезли все фотографии.

— Хайамз мог получить доступ к этим материалам?

В трубке послышался огорченный вздох.

— Конечно, — последовал ответ Мартина. — Он же городской адвокат. Ему все доверяли.