Фелис Пикано - Приманка

— А как же ты? — спросил Ноэль, стараясь не позволить своему смущению отразиться на лице. — Ты разве не играл со всяким мусором?

— Играл, и часто. Но я научился не пачкать руки. — Он кивнул и отошел, громко обращаясь к мужчине в углу: — Эй, дружище, ты пьешь или стенку подпираешь?

Минуту спустя, когда он прошел мимо, Ноэль сказал:

— Спасибо.

Чаффи сделал вид, что не расслышал.

Ноэль смотрел, как Рик разливает напитки, а потом, когда тот скрылся в соседнем помещении, внимание Ноэля привлекла сценка в зеркале над баром. Двое мужчин из тех, кого он видел в другом зале, стояли теперь у него за спиной, в пяти или шести футах друг от друга, опираясь на деревянную планку. Казалось, они не замечают друг друга, и в то же время между ними ощущалась какая-то связь. Разглядывая их отражения, Ноэль подумал, что один из них, в свободных камуфляжных штанах, должно быть, ещё мальчишка, лет пятнадцати или шестнадцати от силы. Естественно, в руках у него была банка «Севен-ап».

Двое коротко переглянулись, отвели глаза. Все совершенно неуловимо, ни малейшего признака, что они замечают друг друга, пока один из них совсем чуть-чуть не сменил позу — откинул голову, прикурил сигарету. Другой так же незаметно пошевелился: глотнул из банки, отставил ногу в сторону. Всё абсолютно бесстрастно.

Ноэлю потребовалось одно мгновение, чтобы понять, что каждое движение тут должно было означать намерение, страх, вопрос, привлечь или оттолкнуть; это был замысловатый, безмолвный брачный ритуал.

В конце концов, младший поставил банку на полку. Второй, темный блондин, повернул голову, глядя на мальчика, и несколько раз сменил позу, как Ноэль догадался, давая понять, что не хочет, чтобы мальчик уходил без него. Мальчишка шагнул к нему. Они обменялись несколькими фразами, которых Ноэль не расслышал, потом вновь опустились на планку, уже рядом. Мальчик улыбнулся. Руки встретились в братском рукопожатии. Ноэлю показалось, что он услышал, как называют имена. Надо учесть и впредь пожимать руки точно так же, напомнил он себе — Чаффи делал то же самое.

Теперь пара увлеченно обменивалась короткими, напряженными вопросами и ответами. Ноэлю чертовски хотелось подслушать, но в баре было слишком мало народу, чтобы приблизиться к ним незаметно. Внезапно, мальчик оторвался от стены, и оба покинули зал так быстро, что Ноэль едва заметил, как они проскользнули мимо сидящего у дверей Макса.

Ноэль проглотил остатки своего пива, не в силах скрыть возбуждение. Он провел тут меньше получаса, а уже успел увидеть ключевой социальный ритуал этого сообщества — завязывание сексуального знакомства — от первого до последнего момента. Напасть на золотую жилу в первый же вечер! Если бы он только смог расслышать, о чем они говорили! Лумис был прав. Он чувствовал себя так, словно десантировался в Новой Гвинее и стал свидетелем церемонии, проходящей раз в столетие и никогда прежде не виденной белым человеком.

— Я думал, ты завтра работаешь? — За стойкой возник Вега.

— Работаю.

— У тебя должно найтись занятие получше, чем торчать здесь.

— Смеешься? Это невероятно. Знаешь, что я только что видел?

— Нет, и мне плевать. Убирайся. Придешь завтра. Вон!

Вега отвернулся, чтобы протереть стойку.

Ноэль поборол желание дать ему в морду. Вместо этого он достал бумажник, бросил доллар на стойку и громко сказал:

— Ещё пива. И оставь сдачу.

Бадди посмотрел на него угрожающе, но пива дал. Когда он наклонился, чтобы достать бутылку, Ноэль подошел к музыкальному автомату. Кнопка «плей» была заклеена скотчем. Он выбрал наугад с полдюжины композиций.

У первой песни оказалось долгое инструментальное вступление, размеченное звуками трубы, а потом густой черный тенор запел: «Я свободный мужчина. Да. Я свободен. Свободный мужчина, детка. Да. Свободный».

Открытое пиво дожидалось Ноэля на стойке бара. Вега и доллар исчезли.

Ноэль не стал задерживаться, чтобы допить пиво. За какие-то несколько минут «Хватка» заполнилась людьми так, словно у дверей бара разгрузился битком набитый автобус. Ноэль посмотрел на часы. Они с Бадди пришли в восемь пятнадцать. Сейчас было ровно девять.

Вегу он на место поставил. Если решит остаться и дальше, Бадди может расценить это как вызов, а Ноэль сомневался, что сумеет этот вызов подкрепить. Кроме того, посреди внезапно нахлынувшей толпы он чувствовал себя слишком беззащитным; он был как на ладони для тех, кто захотел бы установить с ним контакт: возможных врагов мистера Икс, его друзей или шпионов. Да и чтобы понять, что посетители «Хватки» не склонны вести себя в духе завсегдатаев салуна — потягивать выпивку в одиночестве или вести пьяные беседы, — не потребовалось много времени. Напротив, движение было повсюду, люди разговаривали, переходили с места на место; несомненно, и без сексуальной охоты не обходилось. Его окружали мощные, хоть и не всегда легко определимые, потоки.

Ночной воздух снаружи оказался на удивление теплым, и Ноэль решил прогуляться до подземки. Стоило ему свернуть с Вест-стрит на Кристофер, [13] Имеется в виду Кристофер-стрит, одна из главных улиц района Гринвич Виллэдж, где в описываемое время была сосредоточена большая часть гей-баров и клубов. как немедленно появилось ощущение, что он очутился на главной улице города в самый разгар рабочего дня. Казалось, на улицу вышли сотни людей; по одиночке, парами или группами по трое и больше человек они неторопливо двигались в разные стороны по обеим сторонам улицы, прислонялись к припаркованным машинам, общались, целыми компаниями останавливались на углах, разглядывали прохожих и заговаривали с ними. Проезжая часть была запружена, автомобили медленно ползли вдоль тротуаров, притормаживали, водители высовывались из окон, чтобы поговорить с пешеходами.

Улица сияла, залитая светом неоновых вывесок баров, пиццерий и отельчиков. А вместе со светом по ней растекалась вездесущая ритмичная музыка. Она просачивалась наружу из ночных заведений, выплескивалась из открытых окон квартир и стереосистем автомобилей; она лилась из колонок приемника на ступеньках католической церкви, где устроилась дюжина парней, из кассетников, мимо владельцев которых он проходил.

Ноэль миновал несколько кварталов, отделяющих его от Гудзона; он чувствовал себя странно и растерянно. Повсюду были мужчины, и почти ни одной женщины. Марихуану здесь курили в открытую, как обычные сигареты, передавая косяки из рук в руки и не стесняясь даже полицейских. Одиноко привалившиеся к стене мужчины, стоило ему приблизиться, заводили одну и ту же монотонную литанию: «Травка, кокс, ЛСД, „спид“». [14] Наркотик из группы стимулятор, амфетамин. Мужчины в поисках секса, — на ходу, сидя и стоя на месте. Дважды какие-то типы шли за Ноэлем на протяжении целого квартала, если не больше, держась на самом краю периферийного зрения и стараясь привлечь к себе его внимание или бормоча под нос непристойности, а потом внезапно сворачивали в переулок или останавливались, разворачивались и уходили в обратную сторону. Коренастый парень, похожий на испанца, на вид помладше Ноэля, засвистел, когда он проходил мимо, и закудахтал по-петушиному ему вслед. Ещё двое, в тесных джинсах, джинсовых куртках и обтягивающих футболках, едва расступились, чтобы дать Ноэлю пройти. «Ты видел эту штучку!» — услышал он, прежде чем оставил их позади. Все мужчины казались похожими друг на друга: всем было от двадцати до сорока лет, на всех — одинаковые футболки, рабочие или фланелевые рубашки в шотландскую клетку и короткие куртки. Некоторые были полностью затянуты в кожу, с цепями, свисающими с плеч или обмотанными вокруг фуражек с козырьком; другие даже держали в руках мотоциклетные шлемы, хотя Ноэль не заметил поблизости ни одного мотоцикла.