Шон Блэк - Строгая изоляция

Лок двинулся дальше, но Кэффри преградил ему дорогу.

— Лок, не беспокой никого из этих людей. Мне сильно повезет, если я до пенсии закончу оформлять бумаги с нашей последней встречи.

— Я здесь, только чтобы отдать дань уважения.

Кэффри отошел в сторону и откусил здоровенный кусок своей чудесной рыбы. Ужасно вкусно, особенно для человека, который пропустил завтрак.

Лок побрел вверх по склону к тому месту, откуда были видны несколько внедорожников с тонированными стеклами. Незаметные, как кирпич, наклейки на номерах наверняка гласили «Подразделение ФБР». С другой стороны, в этом есть смысл: ФБР давало знать активистам, отбившимся от стада, что за ними следят.

Лок прошел мимо машины ФБР и с трудом подавил детский порыв постучать пальцем по стеклу. Он остановился в полусотне ярдов от группы людей, стоящих вокруг могилы. Двух могил. Совсем рядышком.

Лок подошел поближе и понял, что ему не стоит беспокоиться о своем костюме. Из всех присутствующих он был одет наиболее прилично. На похороны пришла сборная солянка из старых хиппи и молодых нью-эйджеров. Один парнишка лет двадцати с небольшим был одет в синие джинсы и коричневый жилет из кожзаменителя, по-видимому сделанный вручную из какого-то барахла.

Несколько человек взглянули на Лока, но никто не сказал ни слова. В центре толпы Лок заметил Дженис, которая сидела в коляске и смотрела в пустоту, пока два гроба медленно и синхронно погружались в землю.

Пожилой сероватого оттенка мужчина с длинными сальными волосами сложил руки и, склонив голову, произнес несколько слов. Лок подошел ближе и услышал последние фразы.

— Грей Стоукс уходит от нас как герой. Как мученик, павший в борьбе за права животных. Он был человеком, который увидел издевательства там, где другие просто отводили взгляд. Противостоявший тем, кто создавал лагеря смерти. Человек, заступившийся за тех, кто лишен голоса. И его смерть не будет напрасной. Движение за освобождение животных от пыток и страданий не остановится на этом. Его душа пребудет с нами на нашем пути.

Мученичество, жертвы, борьба. Лок уже слышал все эти слова. Возможно, Джон Льюис, помощник заместителя директора ФБР по борьбе с терроризмом, был прав, когда несколько лет назад предупредил сенатский комитет, что защитники прав животных становятся реальной угрозой. Но потом на самый верх рейтинга террористов запрыгнула «Аль-Каида», и общество забыло, что ряды террористов не ограничиваются парнями, которые жаждут встречи с гуриями в райском саду.

Как только мужчина закончил панегирик, люди по краям группы стали расходиться. Лок направился к Дженис; оставшиеся у могил бросали на него неприязненные взгляды. Сейчас говорил парень в коричневом жилете, упрямо наклонив голову:

— Они заплатят за это. Вы еще увидите. Когда мы дойдем до конца, они заполнят целое кладбище.

Его мрачные предсказания были адресованы сразу всем и никому конкретно. Дженис шикнула на парня, когда Лок подошел ближе.

Лок протянул руку и коснулся ее плеча.

— Приношу свои соболезнования.

Слова показались неподходящими. Лок напрягся, ожидая от разгоряченного парня новой вспышки, может, даже удара, но тот отошел в сторону.

Глаза Дженис не отрывались от двух могил.

— Зачем вы пришли?

— Отдать дань уважения. — Лок качнул головой в сторону парня. — Кто это?

Дженис кивнула на два массивных внедорожника:

— Спросите у своих друзей.

— Тебе не кажется, что пора перестать играть в игры и поговорить серьезно?

— Так зачем вы здесь?

— Ответь на мой вопрос, и я скажу тебе.

— Это Дон, — сказала Дженис. — На самом деле он не входит в нашу группу. Он не согласен с нашими методами.

— Парню нравятся более решительные действия?

— Он участвовал в нескольких освобождениях.

Словом «освобождение» активисты называли силовое проникновение в лаборатории, использующие животных, с целью их освобождения. Иногда они атаковали и крупные фермы, обычно птицефабрики.

— Так что он здесь делает?

— То же, что и вы.

— Этот мужик беспокоит тебя? — произнес кто-то сзади, для пущего эффекта постучав Лока по плечу.

Лок полуобернулся и увидел парня в коричневом жилете. Высокий и тощий, тот пытался выглядеть внушительно. Лок отвернулся.

Парень постучал снова. На этот раз — сильнее.

— Почему бы вам не оставить ее в покое?

— Дон, все нормально. Это Райан Лок, знаешь, который спас меня.

Дон почувствовал себя неловко и уставился в землю:

— Полагаю, я должен вас поблагодарить.

Слова звучали как извинение, но в них слышалась и ревность.

— Уверен, вы поступили бы точно так же, — ответил Лок.

— Да, я бы так и сделал.

— Хорошо. Так что вы знаете о Джоше Халме?

Дон моргнул, когда Лок внезапно сменил тему.

— Я знаю, чем занимался его отец. Поднявший меч от меча и…

Лок мгновенно перешел в наступление, удерживая взгляд Дона.

— Мы сейчас говорим о маленьком мальчике. Буду признателен, если вы потрудитесь хорошенько обдумать мой вопрос.

Коляска Дженис вклинилась между мужчинами.

— Не надо так. Тем более здесь. И сегодня.

— При обычных обстоятельствах — да, согласен. Но чем больше времени проходит с момента исчезновения Джоша Халма, тем больше я уверен в том, что обычные правила здесь неприменимы. Особенно если учесть, что вы и ваш дружок вполне можете знать, где он. — Лок схватил Дона за кисть и вывернул, просто ради интереса. — А теперь, Дон, давайте начнем с вашего полного имени.

Никто не вылез из тонированных машин, хотя Лок был готов поставить последний цент, что их направленные микрофоны ловят каждое слово. Но решение не вмешиваться его вовсе не удивляло, хотя прямо в эту минуту он совершал нападение. В нынешние времена правительственные учреждения были крупными специалистами по аутсорсингу, так что Лок был ограничен в действиях не больше, чем какой-нибудь сирийский тюремщик. Вдобавок он не страдал от избытка щепетильности.

— С чего это я должен вам что-то рассказывать? Вы же не коп.

— Это верно, Дон. Не коп. И это значит, что я могу и не придерживаться законных процедур.

Дон уставился на Лока, в глазах пылала ненависть.

— Прекратите! — закричала Дженис. — Мы только что похоронили родителей!

Лок выпустил руку Дона.

— Что значит «мы»?

— Дон — мой младший брат.

«Каким же надо быть экстремистом, — задумался Лок, — чтобы оказаться „белой вороной“ в семье Стоуксов». Однако это в некотором роде объясняло праведный гнев парня. Лок уже почти пожалел, что выкручивал Дону руку. Но потом он вспомнил о Джоше Халме, и чувство симпатии мгновенно исчезло.

Дон потер кисть.

— Мне нужно выпить.

По тому, как это было сказано, Лок предположил, что речь идет не о безлактозном белковом коктейле. Он всегда подозревал, что защитникам животных выпивка вполне по силам. Чечевичные запеканки, однозначно. И виски попроще, только немного.