Дмитрий Петров - Нелюдь

— Что делать?

— Ну, это самое… Вырезать и все такое прочее, — пояснил он свою мысль. — Для этого ведь нужны специальные условия? Значит, все же следует поискать в больницах?

Я понял его. Скелет оказался парень не промах. Не зря мне его рекомендовали для сложного дела. Он смотрел прямо в корень проблемы. Говорят, он раньше работал в милиции. Зачем его оттуда отпустили?

— И ведь обыкновенный человек не может сам изъять глаза, — продолжал Скелет спокойно. — Я тут все обдумал и понял, что я бы, например, не смог это сделать… Не надо быть врачом, чтобы понять такое. Глаза же нужно не просто выцарапывать, а делать это осторожно, чтобы не повредить и чтобы они были пригодны потом для пересадки.

— Ну, тут вы правы, — ответил я. Мне была неприятна сама мысль, что без врача тут не обошлось, но приходилось смиряться с этим фактом. — Конечно, изъять глаза таким образом — это целая операция. Может быть, не слишком сложная, но все же сделать ее может только врач-окулист. Я бы не взялся за это. А вот провести такую операцию можно не обязательно в больнице. Вполне можно и в домашних условиях.

Как хотите, но мне было трудно представить себе своего коллегу-доктора, который оказался способен на такое. Всякие бывают врачи, и я сам далеко не идеал врача и не образец гуманизма и бескорыстия… Но все же. Знавал я недобросовестных докторов, всякое видел, но представить себе, что человек в белом халате ослепил за деньги мою Юлю…

Факты, тем не менее, были именно таковы, и с ними нельзя было не считаться. Это сделал врач — сомнений не было. Увидеть бы этого монстра.

— Значит, что мы имеем? — сказал Скелет все так же задумчиво и медленно. — Мы имеем бандитов, которые едут по улице и хватают девушку. Потом они привозят ее в некое место к некоему доктору-окулисту. Который делает ей укол и под наркозом вынимает ее глаза. А потом эти глаза едут в маленьком контейнере и солнечную Италию. Я все правильно изложил?

— Все правильно. Получается именно так, — кивнул я. — В квартире безопаснее, никто не увидит. А в больнице слишком много посторонних глаз. Медсестры, больные… Даже ночью. Так что, скорее всего, это частная квартира.

— А какие еще органы могут быть? — спросил Скелет. Он был сосредоточен, и я понял, что у него есть какая-то идея, которую он начал разрабатывать.

— Для медицины важны почти все органы, — ответил я. За последние несколько дней я беседовал с несколькими специалистами по этим проблемам и теперь стал знатоком вопросов транспланталогии.

— Это могут быть почки — в первую очередь, — пояснил я. — Они удобны при транспортировке. Небольшие. Кожа… Человеческая кожа для пересадки, вы понимаете?

Скелет ответил, что понимает, и глаза его сверкнули.

— Печень — маловероятно, — сказал я. — По разным причинам, вам неинтересно… А что, у вас появилась перспективная идея?

Скелет вдохнул. Он сидел передо мной в кресле весь напряженный, собранный. Он был довольно высокого роста, почти как я, только гораздо уже в плечах. Хотя вид довольно упитанный и холеный. Почему его называют Скелетом?

— Есть идея, — согласился он. — Перспективная, как вы сказали… Она же и единственная.

— Расскажите, — не выдержал я.

— Какой вы мстительный, — ответил Скелет. — Вот уж не думал, что доктор может быть таким мстительным… Что вы так волнуетесь? Ведь даже если мы найдем всех негодяев и всех накажем, от этого ведь, по существу, ничего не изменится. Глаза обратно не вырастут, вы же сами это понимаете.

Это я понимал. Прекрасно понимал. Может быть, мне была нужна какая-то другая форма активности для того, чтобы тяжесть горя отодвинулась в сторону. Пусть я буду занят проблемой поиска мерзавцев и их наказанием… Тогда я меньше буду думать о том, что произошло и о том, что я потерял.

Какой эгоизм, тут же поймал я себя на последней мысли. Я потерял… Какие пустяки. Вот что потеряла Юля…

Но что я еще мог сделать в этой ситуации, как только не «зациклиться» на мести?

Скелет смотрел на меня и, вероятно, понял, что вогнал меня в «ступор». Его последние слова слишком жестко очерчивали реальность и мои жалкие возможности теперь, когда самое ужасное уже случилось. Что я мог теперь? Мстить? Наказывать?

— Ладно, я вам скажу, — произнес Скелет. — Искать за границей я не стану. Я этого не умею, да и где и как я стану искать кого-то в Италии? Или в другой стране… Я же не Интерпол… Сделаем проще, поищем здесь. Тем более, что нас ведь и интересуют конкретные исполнители. Вы ведь заказали именно их.

Да, мы с Геннадием Андреевичем заказали именно конкретных исполнителей, и тут Скелет был прав.

Что толку искать за границей? Мы будем искать клинику и в конце концов найдем какого-нибудь старенького профессора в очках с седой бородкой, который делает такие операции и заказывает себе «материал» в России…

Ну и что мы станем с ним делать? Он нашу Юлю никогда не видел и не знал. Он скажет, что покупает глаза у третьих лиц и ни в чем не виновен. Он не знал. Он не интересовался. Он очень сожалеет. Право, ему так неприятно… Что там еще может проблеять седенький профессор в Риме?

Не он хватал на улице нашу Юлю. Не он ослепил ее. Не он вытолкнул ее слепую на пустынную улицу жарким утром…

— А те, кто нас интересует, — продолжил Скелет, — они живут тут. И ходят рядом с нами по улицам, и ездят в своей машине. Они зарабатывают себе на жизнь таким образом. Вот мы их и поищем.

— Но как? Вы что-нибудь узнали?

— Нет, — пожал плечами сыщик. — Но надеюсь узнать. Дело в том, что, скорее всего, у них заказы на разные человеческие органы. Не только на глаза. Во всяком случае, я так думаю. И еще я думаю, что это дикая случайность, что ваша Юля осталась жива, скорее всего, они убивают «доноров».

И вновь я поразился проницательности этого человека. То, что он сказал, абсолютно совпадало с тем, что объяснил мне один важный товарищ, к которому я обратился незадолго до того за консультацией. Я прибежал к нему на второй день после происшествия с Юлей — страшный, всклокоченный, с горящими глазами, из которых я все никак не мог выдавить слез… Мне казалось, что если я буду плакать, мне станет легче.

И высокопоставленный товарищ в институте транспланталогии сказал мне буквально то, что только что произнес Скелет. А именно:

— Вы понимаете, теоретически то, что вы говорите, возможно, — сказал доктор медицинских наук в отутюженном халате снежной белизны и в немецких золотых очках за полмиллиона. — Теоретически можно предположить, что в нашей стране и в Петербурге в частности появились эмиссары западных клиник, которые вступили в контакт с мафией и покупают отнятые у населения человеческие органы. Хотя мы и не имеем такой информации.