Кристиан Мёрк - Дорогой Джим

Выразительно вскинув брови, Келли уселась, пристроив на коленях миску. Какое-то время мы обе молчали, словно гадали, не лучше ли оставить все, как есть? Но вдруг я заметила, как брови ее взлетели вверх и Келли снова схватилась за миску.

— Так это была ты?! — завопила она, налетев на меня и размахивая ею, как бешеная. — То-то мне показалось, я уже где-то видела твое лицо! Да, точно — это ведь ты была в пабе, верно? Значит, притащилась за нами сюда, шлюха?! — Лицо у нее побелело от злости. — И обчистила меня?! Кольцо, которое мне досталось от матери. Паспорт, наличные, ключи от «ауди», даже мобильником не побрезговала! Ах ты, сука!

Деревянная миска просвистела в каком-нибудь сантиметре от моей головы. Стараясь увернуться, я потеряла туфлю. Мне повезло — ударившись спиной о дверь, я вывалилась наружу.

— А ну, вернись, сука! — вопила мне вслед Келли.

— Я тут ни при чем! Помнишь того косоглазого парня, который тоже был в тот вечер в пабе? Это его работа! — крикнула я в ответ, улепетывая со всех ног.

— Врунья! — верещала она, хватая меня за пятки, точно сторожевая собака. Проезжавшая по дороге машина даже притормозила, чтобы полюбоваться этим шоу — водитель так боялся что-то пропустить, что даже опустил стекло.

— Я не вру. Помнишь помощника Джима — так вот, он тоже поехал за вами сюда, — рявкнула я. — Да, признаюсь, я следила за вами, потому что ревновала — мне было обидно, что Джим нашел другую. Но этот тип — я собственными глазами видела, как он обчистил твой дом. Обычно они так и работают — в паре. Один должен открыть дверь, а второй — позаботиться, чтобы она так и осталась открытой.

Келли, улучив удобный момент, вцепилась мне в волосы и даже выдрала пару пучков, но боль придала мне силы, и я, вывернувшись из ее рук, умудрилась удрать.

— Чушь собачья! — завопила она. — Джим — настоящий джентльмен.

— Угу, — пропыхтела я, — но только до тех пор, пока кому-то из его помощников не приходит в голову открыть рот. Тогда он их убивает. Между прочим, этот китаец мертв — мертвее не бывает.

Я оглянулась через плечо — она уже не гналась за мной, просто стояла, бессильно уронив руки, будто они внезапно налились свинцом.

— Что ты сказала? — ошеломленно прошептала она.

— Говорю же — его убили! — Я, задыхаясь, повалилась на траву. — Видела его какой-то час назад — ему размозжили голову. — Келли опустилась на землю возле меня. Челюсти у нее беззвучно задвигались. — Кстати, скажи мне одну вещь, — мстительно добавила я — словно еще раз вонзила нож в сердце этой маленькой наглой выскочки, при этом я изо всех старалась не улыбнуться, — он тебе рассказывал о том, как эти легенды сами собой рождаются у него в голове, так что он никогда не знает заранее, чем дело закончится? Держу пари, что рассказывал. А ты хорошо разглядела его татушку? Что там на ней изображено, я забыла? Поросенок Порки? Или героический пес Куланна? Иной раз их легко спутать.

— Заткнись, — прошипела она, уставившись в землю, но готова поспорить, моя стрела попала в цель. Каждый мечтает, чтобы желанный приз достался именно ему, верно? Только вот делиться никому не хочется.

— Джим рассказывает сказки и морочит девушкам головы, а его маленький приятель, пока Джим ублажает хозяйку, тащит все, что под руку попадется, — сказала я, на это раз беззлобно, потому что, сказать по правде, идея и впрямь была классная.

— Джим не имеет ко всему этому никакого отношения, — заявила Келли, но без особой убежденности в голосе. Потом встала и с оскорбленным видом стряхнула с себя прилипшие травинки. Лицо у нее при этом было такое, словно кто-то дал ей щелчок по носу. — Уверена, смерть этого человека была случайной. А теперь я хочу, чтобы ты немедленно ушла. Я уже говорила это и скажу еще раз: Джим — настоящий джентльмен.

Обернувшись, я вдруг заметила вдалеке Брону — она неторопливо шла к нам по тропинке между скалами. Торжествующая улыбка на ее лице сияла, точно луч маяка в ночи.

— Сильно сомневаюсь, — пробормотала я.

Моя чертова сестрица наконец сжалилась надо мной. Надо отдать ей должное — кто сподобился бы на такое, да еще по отношению к девушке, поднявшей шум на весь город (учитывая вдобавок, что тревога оказалась ложной)? Как бы там ни было, к вечеру уже весь город знал о моей идиотской выдумке насчет якобы нового убийства. Уж Брона об этом позаботилась. И пока я, возвращаясь из полицейского участка, брела по тропинке к своему дому, мне вслед летели смешки.

После того как Брона на обратном пути прочитала мне еще одну суровую нотацию о том, с какой легкостью она могла бы обвинить меня в грабеже, учитывая, что мои отпечатки были не только снаружи, но внутри дома Келли, я до такой степени пала духом, что еще одной головомойки просто не выдержала бы. Не тут-то было!

Постучав в дверь Рози, я остолбенела, когда дверь мне открыла светловолосая девушка с россыпью веснушек на носу. Я так растерялась, что не сразу сообразила, что нарвалась на Евгению.

Евгения была близкой «подружкой» моей сестры, хотя никто и никогда ее так не называл, а мы благодушно разрешали тетушке Мойре именовать ее просто «бывшей соседкой по квартире». Наверное, нам бы следовало возразить ей, но попробуйте это сделать, да еще в стране, где ходить за ручку позволительно только с парнем, который тебе нравится, да с сестрой — все остальное грех и святотатство!

Она приехала откуда-то из России — никогда не могла выговорить ее имени, даже влив в себя пинту «Гиннесса» и набравшись терпения, которого с лихвой хватило бы, чтобы меня причислили к лику святых, — впрочем, это неважно. Поэтому я предпочитала называть ее просто Эвви. Серьезная, молчаливая девушка, она была единственной из посторонних, кто хоть как-то пытался повлиять на Рози. В отличие от моей сестренки, истинного исчадия ада, которую Господь, вероятно, сотворил, покопавшись в самых темных глубинах своего воображения, изящная, похожая на эльфа Эвви двигалась с какой-то удивительно текучей грацией, присущей одним лишь пловчихам, да и то в воде, только Эвви в отличие от них, обладала ею, даже когда стояла обеими ногами на земле. Ее маленькая ручка приветственно сжала мою с силой, вполне достаточной, чтобы дать мне понять, как она рада меня видеть. На Эвви была коричневая флисовая толстовка, застегнутая на «молнию», воротник которой она подняла до ушей — вероятно, потому, что лень моей сестрицы и ее упорное нежелание вовремя платить по счетам привели наконец к тому, что электрическая компания потеряла-таки терпение и отключила в ее квартире электричество. В который уже раз.

— Привет, как дела? — осведомилась Эвви с тем странным, присущим ей одной акцентом, который мне всегда почему-то напоминал рябь на воде. А потом повернулась и зашагала на кухню, не видевшую такой глобальной готовки с того дня, как Эвви была тут в последний раз.