Кристиан Мёрк - Дорогой Джим

— Да — во всяком случае, насколько я слышала. Так чем вы тут занимаетесь?

— Ищу одного человека.

— Вы всем это говорите. И ни слова больше, верно? А бедняга Финбар просто с ума сходит каждый раз, стоит ему увидеть в пабе незнакомого человека. Знаю я вас! Приезжаете, разнюхиваете — решили, что раскопаете потрясающую новость, а потом сорвете знатный куш, да? Решили тиснуть статейку «Как это все началось», угадала? — Брона поджала губы с таким видом, будто у нее руки чесались выпороть его ремнем. — Шныряете по городу с того самого дня, как погибли Фиона и Рошин. Кровосос поганый, вот вы кто! — Брона, сморщившись от омерзения, порылась в рюкзаке Найалла. Судя по выражению ее лица, можно было подумать, он набит собачьим дерьмом. — Старые футболки, трусы, чистые носки. Наполовину съеденный шоколадный батончик. — Она с удивлением уставилась на него. — А фотокамера где? Оставили у Лауры? Решили, что она вас выдаст? Никакого стыда у людей нет! Ну ни на грош!

— Я не журналист, — попытался возразить Найалл, с тревогой глядя в окно — толпа родителей, прослышав о случившемся, окружила машину с таким видом, будто готовилась растерзать его в клочья. — Я…

«Я — кто?» — спохватился парень. Ему и в голову не приходило, что дело может кончиться этим. Я — вор и обманщик, бездельник, отрывающий честных людей от дела. И если я не придумаю, как выкрутиться, то, похоже, очень скоро составлю компанию тому китайцу, о котором писала Фиона…

Брона приоткрыла рот — по глазам ее было видно, что она готова поверить ему, — однако кое-какие сомнения у нее еще оставались.

— Ну и кто же вы? Небось один из этих новоявленных святош, которые валом валят в город, чтобы избавить нас от «поселившегося тут зла»? Поверьте, юноша, тут я и без вас управлюсь. Вот так-то.

— Нет-нет, я обычный почтовый служащий в городе, где умерли эти девушки, — признался наконец Найалл, сделав глубокий вдох, чтобы не так дрожали руки. — Сразу после того, как это случилось, одна из них, Фиона, отправила по почте свой дневник. Он оказался в корзине с неотправленными письмами… ну, и попал ко мне в руки. Я прочитал его. Только там больше вопросов, чем ответов. Из-за этого я и приехал сюда.

А родители продолжали стекаться на школьный двор. Один из папаш, взвесив в руке клюшку для ирландского хоккея на траве, уставился на Найалла с кровожадным блеском в глазах. Мэри Кэтрин услужливо указала ему пальцем на машину. Видишь, папочка, какой плохой дядя, читалось в ее глазах. Ах ты, маленькая ведьма, возмутился Найалл. Ждать оставалось уже недолго.

Но, к его изумлению, Брона завела машину и выехала со двора, помахав на прощание явно разочарованной таким поворотом событий толпе. Лицо девушки окаменело — такие лица бывают у людей, еще не пришедших в себя после шока от потери близкого человека. Последнее, что увидел Найалл, — невозмутимое личико маленькой Мэри Кэтрин. Думаешь, сбежал, да? — было написано на нем. Не рассчитывай — город у нас маленький, рано или поздно мой папа тебя найдет!

— Об этом мы еще поговорим, — проговорила Брона, явно уже не стараясь походить на крутого киношного копа, которым в свое время любовалась по телевизору.

Налетел ветер, по густому ковру травы, покрывавшему склоны Каха-Маунтинз, прошла рябь. Пасущиеся на склонах овцы, подняв головы, посмотрели на них без особого интереса.

Найалл, сгорбившись на пассажирском сиденье патрульной машины, в полном смятении слушал, как Брона проверяет его слова, позвонив единственному человеку, кто мог подтвердить, что парень не врет. Даже с того места, где он сидел, был отчетливо слышен рокотавший в трубке голос — похоже, новобранец вновь разочаровал своего бывшего «командира», с тоской подумал он.

Ухмыльнувшись, Брона повернулась к Найаллу.

— Он говорит, что разочарован — выдавать себя за служащего почты, да еще после того, как тебя уволили… Такого он от тебя не ожидал.

— А я и не утверждал, что я сейчас там работаю, — буркнул Найалл.

Брона подняла палец, приказывая ему помолчать, — голос в трубке снова забормотал что-то неразборчивое.

— А теперь он говорит, что ты, мол, опять не послушался, хотя он тебя и предупреждал, — прошептала она. — Говорит, что уверен — ты опять увлекся своими дурацкими картинками. Ничего не понимаю… о чем это он?

— Зато я понимаю. — Найалл с тоской уставился на щиплющих траву овец. Мысли его вновь вернулись к волку… только теперь образы волка и Джима настолько переплелись между собой, что перед его мысленным взором появилось существо, в котором от зверя было столько же, сколько и от человека.

— Спасибо огромное, мистер Райчудури, — поблагодарила Брона. Сунув телефон в карман, она шикнула на обступивших машину овец, потом перевела взгляд на море. — Знаешь, я ведь подвела ее, — негромко проговорила она. — Когда-то она была моей лучшей подругой — Фиона, я имею в виду, — и она пришла ко мне за помощью. И Рошин тоже. Но я не захотела им помочь. А сейчас уже слишком поздно.

— Возможно, нет. — Найалл сунул руку в карман. Он и глазом не успел моргнуть, как Брона, навалившись на него, сунула ему в лицо газовый баллончик.

— Постой! Я только хотел тебе кое-что показать! — завопил Найалл за секунду до того, как струя газа ударила ему в глаза. Медленным движением он вытащил из кармана потрепанный дневник Фионы и осторожно протянул его Броне. — Видишь? Я просто не мог… не мог сидеть сложа руки, когда он лежал передо мной — ведь я знал, что Фиону убили! Не мог — и все! Мне очень жаль, что так вышло. Но я уже зашел слишком далеко, чтобы волноваться из-за того, что меня сунут в кутузку за бродяжничество. — Он смутился — глаза Броны налились слезами. Она осторожно взяла в руки записную книжку, нерешительно открыла ее, торопливо перелистала несколько страниц, словно они обжигали ей пальцы. — Она была твоей подругой, я знаю, — снова заговорил Найалл, бережно выбирая слова. — Но, прочитав дневник, я тоже немного узнал ее. По-своему, конечно.

Оба долго молчали. Слышно было только, как ветер, посвистывая, бьется в окно машины. Внизу, в заливе, два рыболовецких траулера поспешно разворачивались, сражаясь со встречным ветром.

— Спасибо, что показал мне… правда спасибо, — немного успокоившись, прошептала Брона. — Но ты так и не объяснил, зачем приехал сюда. И что ты делал в школе, кстати, тоже. А родители школьников потребуют от меня ответа. И очень скоро, можешь мне поверить.

— Ну, так скажи им, что я — бывший парень Фионы, приехал из Дублина, — раздраженно буркнул Найалл. — Понимаешь, я хочу выяснить, что же все-таки произошло в том доме… и здесь тоже. Что случилось с Ифе… Куда она подевалась. И с Джимом.

Лицо Броны потемнело, взгляд стал отчужденным — и это вдруг почему-то напугало Найалла куда больше, чем ее гнев.