Кайл Миллс - Обжигающий фактор

Высокий деревянный забор и раскидистые кроны деревьев задерживали свет уличных фонарей, погружая двор в тень. Теплая куртка надежно защищала Брэда Лоуэлла от ночной прохлады, пока он терпеливо ждал у крыльца. Наконец, тихо щелкнув, открылась дверь, и запах жилья смешался с ароматом влажной травы.

Лоуэлл еще раз огляделся, пока его люди осторожно проникали в здание и рассредоточивались веером по отработанной схеме. Во дворике позади дома царила полная тишина. Было около четырех утра, и, до того момента, как проснутся соседи и пригород наполнится обычной суетой, оставалось добрых два часа. Лоуэлл предпочел бы иметь в запасе больше времени, но приходилось довольствоваться этим.

Он шагнул в прихожую и закрыл за собой дверь. Свет горел только в гостиной. Порывшись в кармане, Брэд достал фонарик и включил его, на мгновение осветив человека в кроссовках, бесшумно взбегавшего по лестнице.

— Все в порядке. Шторы опущены, — послышался голос из миниатюрного наушника. Неожиданно яркий свет, включенный по всему дому, ослепил Лоуэлла, и он щурился, поднимаясь на второй этаж.

Один из его людей, натянув перчатки, уже работал в спальне, деловито перебирая содержимое ящиков и полок. Как Лоуэлл и предполагал, в комнате не оказалось ничего подозрительного. Стоявшая посередине кровать была застелена цветастым одеялом с пыльными оборками. Плюшевые зверюшки покинули кровать, когда ее хозяин вырос, и устроились поблизости на встроенной в стену полке.

Мужчина, обыскивавший комнату, принялся за платяной шкаф, осторожно вытаскивая обувные коробки и поочередно сдвигая с них крышки. Прервавшись на секунду, он бросил короткий взгляд через плечо. Заметив это, Лоуэлл постарался не выдать себя, тщательно скрывая нарастающие злость, страх и отчаяние. Командир должен в любой ситуации сохранять хотя бы видимость самообладания.

— Не думаю, что найдем здесь что-нибудь, сэр.

— Но искать все-таки придется, — отозвался Лоуэлл.

— Постараемся.

Лоуэлл сошел по лестнице на первый этаж и прислушался к тихим шорохам его группы, слаженно работавшей в гостиной. На секунду шорох смолк — это означало, что начальника заметили. Однако к тому времени, когда Лоуэлл занял наблюдательный пост у стены, о нем, казалось, уже забыли.

На большом куске полиэтилена, какими обычно прикрывают пол во время ремонта, распласталось тело девушки; рядом валялись окровавленная рабочая одежда и два использованных презерватива. Запястья жертвы были прикручены к дивану проволочной вешалкой для одежды, а ноги таким же образом закреплены у ножек массивного книжного шкафа. «Симпатичная», — подумал Лоуэлл, взглянув на ее застывшее лицо. Полные губы приоткрылись, обнажая белые зубы, длинные золотисто-каштановые волосы разметались вокруг головы, голубые глаза смотрели в потолок.

Лоуэлл подошел ближе и склонился над телом. Если бы он не знал заранее возраст девушки — чуть больше двадцати пяти, — ему вряд ли удалось бы точно определить его сейчас. Изящное тело было обезображено многочисленными бритвенными порезами. Некоторые из них еще кровоточили — жуткие красные ручейки чередовались с подсохшими и побуревшими полосами на теле и повсюду на полиэтилене. Мышцы лица казались слишком расслабленными, вероятно, предсмертная агония длилась не один час, прежде чем жизнь оставила тело и девушка погрузилась в вечный сон.

Лоуэлл выпрямился. Перед ним застыл один из его помощников с пылесосом в руках. Парень явно собирался уничтожить следы пребывания в доме посторонних. Взгляд молодого человека был прикован к телу, а костяшки пальцев, вцепившихся в ручку пылесоса, побелели от напряжения.

— Что-то не так, мистер Геллер? — произнес Лоуэлл сухим спокойным голосом. Сотрудник — новичок и, ясное дело, никогда подобного не видел. Впрочем, пусть учится владеть собой.

— Нет, сэр, — ответил Геллер, продолжая таращиться на то, что осталось от девушки.

— Тогда приступай к работе, сынок.

Пылесос глухо загудел, и Геллер начал осторожно чистить ковер вокруг тела. Лоуэлл отвернулся и в сопровождении одного из своих людей вышел из комнаты.

— Кто она, Джон? — спросил он, входя на кухню.

— Мэри Даннигэн, сэр. — На обеденный стол легли дамская сумочка и записная книжка. — Двадцать шесть лет, работала экономистом-аналитиком в частной компании, федеральный округ Колумбия. В ежедневнике нет записей ни на завтра, ни на выходные. В сумочке несколько фотографий, на всех она с одним и тем же парнем. Снимки сделаны много лет назад, думаю, парень — ее родственник, возможно, брат. В компьютере никаких писем… — Он замолчал.

— Это все?

— На данный момент все, сэр. Мы…

Лоуэлл раздраженно махнул рукой, не дав ему договорить.

— Короче, дело дрянь?

— Да, сэр.

Новый взмах рукой — и мужчина, облегченно вздохнув, ринулся в гостиную помогать остальным.

Дотронувшись до лба, Лоуэлл обнаружил, что вспотел. Дерьмовая ситуация. Через два часа рассветет, а он стоит в милом, опрятном домике, с такими же милыми, опрятными домиками по соседству, перед искромсанным телом красивой образованной девушки, имевшей приличную работу. И с каждой минутой все яснее понимает, что ситуация — хуже некуда.

Лоуэлл вытер рукавом выступившую на лбу испарину и вернулся в гостиную, где двое его людей щипцами пытались разогнуть проволоку, которой труп был прикручен к мебели.

— Все готово? — прозвучал женский голос.

Обернувшись, Лоуэлл оказался лицом к лицу с входящей в комнату Сьюзан Прескотт. Она надела длинный темный парик, широкие брюки и первую попавшуюся блузку из гардероба жертвы. Одежда сидела не слишком хорошо, но и не сказать, чтобы совсем плохо. Лоуэлл выбрал Прескотт для этой роли не только из-за подходящего веса и телосложения. Она славилась оперативностью в работе и отсутствием излишней эмоциональности.

— Я забрала все необходимое из ванной, а также достаточно одежды и обуви, чтобы все выглядело правдоподобно, — продолжала она, поудобнее перехватывая ручку чемодана. — В аптечке был трехмесячный запас противозачаточных таблеток. Я взяла его весь.

Лоуэлл посмотрел на двух мужчин, стоявших на коленях возле тела. Они пытались справиться с начинающимся трупным окоченением и соединить ноги девушки вместе.

— Нашли еще какие-нибудь лекарства, Джон?

Один из мужчин, закрепив лодыжки ремешком и поддернув его покрепче, покачал головой.

— Я прошелся по двум другим ванным комнатам, спальне и кухне. Никаких упаковок и рецептов. Думаю, все нормально.

Лоуэлл пристально наблюдал, как Геллер помогает завернуть девушку в полиэтилен, стараясь не запачкать ковер кровью, — лицо у парня побледнело, губы подозрительно тряслись…