Майкл Палмер - Пятая пробирка

Войцек в сдержанных выражениях описал мадам Соню как несколько странную особу, которая использует самые последние достижения компьютерной графики для соз­дания и воссоздания портретов, но часто дополняет свои произведения теми деталями, которые видит мысленным взором. Три дня назад Бен принес ей ужасные фотогра­фии того, что осталось от лица Гленна. Некоторое время она сидела за столом, изучая снимки, при этом время от времени закрывала глаза. Бен молча ждал, хотя считал все эти действия пустым фарсом. Несмотря на восхищение Войцека талантом женщины, Бен заявил ему о своем бо­лее чем скептическом отношении к ясновидению, телепа­тии, телекинезу, предсказаниям судьбы и вообще ко всему сверхъестественному.

—Я сделала один комплект эскизов в цвете, другой — черно-белый, — сказала мадам Соня. — Но они отличают­ся друг от друга. Не могу объяснить, почему. — Она сидела за компьютером, а Бен изучал экран из-за ее плеча. — Вот ваш человек.

На экране появилась первая картинка, анфас в цвете. Лицо, благодаря особой программе, имело ощутимый объ­ем, без сомнения, его нарисовал талантливый художник. Лицо было круглым и довольно молодым, с пухлыми ру­мяными щеками, маленькими, широко расставленными глазами и немного низко расположенными ушами. Ничего особенно интересного в лице Бен не заметил, но оно явно имело какое-то детское выражение. Мадам Соня развер­нула монитор к Бену.

Дав ему пару минут полюбоваться на свое творение, она вывела на экран другой, черно-белый рисунок. Немногие согласились бы, что на обоих рисунках было лицо одного и того же человека. Черно-белое лицо выглядело уже, ин­теллигентнее, а глаза казались более выразительными.

—Как вы можете объяснить разницу? — спросил Бен.

—Я не пытаюсь что-либо объяснять. Я рисую то, что вижу — на снимках и здесь, — она прикоснулась длинным красным ногтем к знаку Близнецов на своем лбу. — Не удив­люсь, если этот человек обладает, то есть обладал, понижен­ным интеллектом. Наверное, я нарисовала его таким, каким он мог бы стать, если бы не возможная родовая травма.

«Еще один аут», — подумал Каллахэн. Войцек, может, и был прав в своем отношении к этой женщине, но Бен счи­тал, что ее уникальность начинается и заканчивается зна­ками зодиака на лбу. Интересно, сколько клиентов и какие деньги платили за подобную «мудрость»?

—Я сделала распечатки пяти видов. Они в этих кон­вертах. Обычно я беру по тысяче долларов за комплект, но поскольку вас прислал доктор Войцек, отдам вам оба за пятьсот. — Потрясенный услышанным, Бен подумал, не отказаться ли от картинок, но женщина добавила: — Ра­зумеется, вы можете отказаться от оплаты и оставить все здесь. Но уверяю вас, мистер Каллахэн, это — тот человек, которого вы ищите.

Бен прищурился. Любой мог догадаться, о чем он дума­ет, решил он наконец. Этот логичный и очевидный вывод напрашивался сам собой, судя по тому, как он колебался и, вероятно, по выражению лица. Он неохотно вынул из кармана чековую книжку.

—Боюсь, я принимаю только «Мастеркард» и «Виза», — сказала мадам Соня без всякого смущения, — ну и, разумеет­ся, наличные.

Предприниматель с татуированным лбом. Что случи­лось с простыми, беззаботными людьми, выступавшими против правящих кругов, с которыми он общался в кол­ледже? Немного травки, немного пива, немного рок-н-ролла... Бен проверил содержимое бумажника и протянул женщине деньги. Он очень сомневался, что Элис Густаф­сон и ее охранники органов возместят ему такой расход в полном объеме. Ну и черт с ними!

В этот момент мадам Соня протянула руку и, очень удивив Бена, прикоснулась к его запястью.

—Мистер Каллахэн, мне очень жаль, что вы так неуют­но себя чувствуете. У вас очень доброе лицо, и я знаю, что вы хороший человек. Прошу вас, выпейте со мной чашеч­ку чая.

Бену хотелось поскорее уйти. Он побывал в каждой больнице в радиусе двадцати пяти миль от места гибе­ли парня и во всех полицейских участках. Сейчас, когда он купил портрет Гленна, Каллахэн хотел использовать то время, что оставалось у него до возвращения в Чика­го, чтобы показать его кое-кому, и начать, решил он, на­верное, надо было с врачей-гематологов. Но эта женщина притягивала его. Он чувствовал в ней что-то загадочное и неотразимое. Бен последовал за ней в каморку и сел. Через минуту она уже наливала ароматный красно-коричневый чай в две чашки восточного стиля с непонятными симво­лами на стенках.

—Пожалуйста, выпейте, — настойчиво сказала мадам Соня. — Уверяю вас, тут ничего нет, кроме чая. Когда вы­пьете, передайте мне вашу чашку.

Бен сделал, как она просила. Мадам несколько мгно­вений вглядывалась в пустую чашку, а потом сжала ее в ладонях и внимательно посмотрела на Бена. Затем она за­крыла глаза.

—Я уловила немного, — начала она.

С каких пор, интересно, пять сотен долларов — это не­много?

—Но я все время слышу одни и те же слова.

Пора уматывать отсюда.

—Какие слова?

—Просто начните с того, что вам известно.

Бен замер и молча глядел на женщину. Это были слова Алтеи Саттерфилд.

—Э... один друг из Чикаго сказал мне именно эти слова не больше часа назад.

—Они прозвучали четко и ясно.

—Невероятно! Что-нибудь еще?

Мадам Соня пожала плечами и покачала головой.

— Ничего. В некоторые дни у меня получается лучше, в другие — хуже. Сегодняшний — не самый удачный.

— Вы думаете, что это было просто... удачей? Совпаде­нием?

— А вы?

Она проводила Бена к выходу.

— Что же, спасибо за рисунки и вообще за помощь, — поблагодарил Бен, пожимая женщине руку.

— Надеюсь, вы отыщете своего человека, — сказала она, когда он уже повернулся к ней спиной.

— И я надеюсь на это.

— И своего кота тоже...

Не представляя себе, куда он едет и что собирается делать, Бен остановился на узкой дороге, упиравшейся в небольшую лужайку. По карте выходило, что перед ним Внутренний канал. Прощальная реплика мадам Сони об исчезновении Пинкуса заставила Бена вздрогнуть, равно как и дословно повторенные ею слова Алтеи.

Начните с того, что вам известно.

Фраза вовсе не такая уж необычная, убеждал он себя, и, может быть, слова соседки звучали как-то по-другому. Что до Пинкуса, он сосредоточился на его исчезновении, как сыщик, да и передача пяти сотен долларов наличными тоже случа­лась не каждый день. Но все-таки Бен осознавал, что его тес­ная связь с миром живых ослабла. А не мог ли он как-то об­молвиться о пропаже кота? Наверное, так оно и было. Вполне вероятно, что он что-то сказал, а потом забыл об этом.

Другого объяснения случившемуся Каллахэн не нахо­дил. Неужели эта женщина с вытатуированными на лбу знаками зодиака, живущая в маленьком доме на тихой улочке во Флориде, смогла как-то проникнуть в его мыс­ли? И если есть вокруг люди с такими способностями, то почему об этом не знает каждый? Сколько раз сам Бен проходил мимо палатки на городской ярмарке, где пред­лагалось предсказать будущее за пять долларов?